Пляшущий ангел

Подходя к дому, Дмитрий почувствовал, как что-то мягкое и хрупкое ударило его в спину. Он оглянулся и увидел долговязого парня в длинном кожаном пальто. Это был Роман Беляков – лучший друг Дмитрия.

– Дима, пойдем-ка, в гости сходим?..

– Не хочется как-то.

– Что случилось? Мама не пускает?

– Нет, просто не хочу, – Дима задумчиво катал комок снега в ладонях. – Я, как бы тебе сказать… – Он нечаянно раздавил комок снега и как-то глупо улыбнулся. – Я уже не один…

– Не один… – Задумчиво повторил товарищ. – У тебя хомячок в кармане, что-ли?.. Черт с ним. Ничего он тебе не сделает, если ты сходишь со мной в гости… – Рома поймал суровый взгляд друга, и, положив руку на грудь, поклонился и надменно пробасил: – Отец Дмитрий, простите меня. Великодушно прошу прощения! Каюсь! Никогда больше не произнесу слово «чёрт»!

Дима, не дослушав товарища, открыл железную дверь, вошел в дом. Рома вбежал вслед за ним и, обняв за плечи, запричитал: – Дима, ну что ты как царевна-несмеяна!.. Ты как баба! Ну какого чё… ну зачем ты злишься?!

– Тебе смешно, что я верующий, да? – Резко бросил Дима, отталкивая товарища.

– Нет, Дима, у меня просто характер такой. Ты ж знаешь, я люблю поиздеваться. Я вовсе не над верой смеюсь, Дима. Я просто над тобой подтруниваю. Ты ведь как-то собирался попом стать. Помнишь?

– Помню. И что в этом смешного?

– Ничего. Я везде смешное нахожу, такая у меня натура. Ты не обижайся, Дима, – Рома положил руку на плечо друга, проникновенно посмотрел ему в глаза. – Не обижайся на меня, Димок, ради всех святых…

– Ладно. Только слово это, ради бога, не говори больше.

– Не буду, слово кабальеро, – Роман хлопнул друга по плечу. – Пойдем?

– Пойдем. Только в последний раз. Хорошо?

– Хорошо, – Довольный Рома похлопал друга по плечам и резво пошагал в сторону проезжей части.

Дима посмотрел куда-то в сторону, тяжело вздохнул и быстрым шагом устремился вслед за другом.

2

– Слышь, Надька, – Обратилась Марина к подруге, выдувая густую струю табачного дыма и откидываясь в кресле-качалке. – А этот твой Егор случаем не параноик?

– Да нет. – Не сразу ответила Надька. – С чего бы это?

– Он к тебе заходит вечером – когда ты его не особенно ждешь…

– У него по-другому редко получается.

– И никогда не предупреждает…

Надька снова на мгновение задумалась, делая вид, что с интересом разглядывает поломанный ноготь на указательном пальце.

– А чего предупреждать… Мы давно знакомы. И давно взрослые. И доверяем друг другу.

– Мне кажется, он делает вид, что тебе доверяет, а сам потому и заходит вечерком – чтоб посмотреть на твое настроение, состояние и сразу лезет в зал – смотрит, есть кто, али нет никого.

– Ладно, слышь!.. – Надя гневно смотрела на подругу, а ее рука нервно тушила окурок в пепельнице. – Мисс Марпл фигова! Хорош морали читать!

– Надя, прости. – Марина стыдливо потупилась, вжавшись спиной в спинку качающегося кресла. – Я вовсе не хотела читать никакие морали. Просто… – Девушка виновато замолкла, посмотрела в окно – на заснеженные ветки деревьев.

– Что «просто»? – Ядовито ухмыльнулась Надька.

– Просто если он тебя засечет… – Марина изобразила на своем миловидном лице невинную улыбку и провела ладонью поперек своей изящной шейки.

Надя бросила на подругу недовольный взгляд и собралась разразиться очередной тирадой, но тут в дверь позвонили.

– Иди-ка лучше швейцаром поработай, мисс Марпл чертова.

Марина безропотно повиновалась. Надя набрала на своем мобильном номер и ласково проворковала: – Егор… Я тоже по тебе скучаю. Заходи сегодня вечерочком, часиков в одиннадцать… Да! – Приятная блондинка снова превратилась в отъявленную стерву. – Для меня это вечер! Ну, ты придешь?.. Хорошо. Я буду ждать.

Положив мобильный телефон на столик, Надя недолго посидела в раздумье. Затем закурила очередную сигарету и вышла из комнаты. В прихожей ее взору предстали два парня. Один был высоким, с пышной светлой шевелюрой, в модном пальто, под которым угадывалось тщедушное нескладное тело. Его товарищ значительно уступал ему в росте, но немного превосходил в телосложении. Обоим было лет по двадцать.

Это были Рома и Дима. С первым Надя (или Гретхен, как звали ее друзья и подруги) была знакома, а второго видела впервые.

– Здравствуй, Надя. – Улыбнулся Рома. – Знакомься, Дима. – Он положил руку на спину товарища, но тот почему-то никак на это не отреагировал. Бросив скользкий взгляд на Надю, он бегло оглядел эстампы, украшающие стены прихожей, и бесцветно спросил: – А можно тапочки надеть?..

Гретхен сдержанно кашлянула, и, прикрывая тонкие губы, расплывшиеся в надменной ухмылке, ответила: – Да, вон там, в дверце. И одежки верхние снимайте. Или вы ненадолго?..

– Вон в той. – Уточнил Рома, глядя как его незатейливый товарищ вместо того, чтобы открыть ящик с обувью, идет к двери одной из комнат.

Наблюдая за Дмитрием, Надя плотно прижала ладонь ко рту – чтобы подавить накативший смех, и убежала на кухню, где ее уже поджидала Марина.

Глядя на Гретхен, которая тихо смеялась, сотрясаясь всем телом, ее подруга бросила нож, которым рубила бананы на колечки, и изобразила на своем личике нечто вроде сочувственной-ободряющей улыбки: – Это Ромка своего лучшего друга привел. Он просто раньше его не приводил – потому что боялся напугать.

– Расслабься. – Ободряюще улыбнулся Рома угрюмому другу, придвигая к дивану журнальный столик. – Сейчас винца жахнем – все будет как в лучших домах Лондона.

Столик был сделан из голубоватого стекла. На его нижней полке лежал блок сигарет «More», а на самой столешнице стояли стеклянная пепельница с окурками, измазанными помадой на месте фильтра, и рюмки из зеленого хрусталя, из которых пахло водкой.

Парни сели на диван и некоторое время сидели в угрюмом молчании. Вскоре в комнату вошли Марина и Надя. У одной в руках были тарелки с фруктами, у другой – бутылка «Кадарки» и четыре фужера.

Пока Рома раскупоривал вино, девчата о чем-то тихо шептались. Дима сидел, откинувшись на спинку дивана, глядел в окно.

– Рома, ты где этого мальчика нашёл? – вкрадчиво спросила Надя, присаживаясь на диван рядом с Димой.

– Я его с детства знаю. Очень хороший парень. Рекомендую.

– Что ты имеешь в виду? – Надменно-веселое лицо Надьки мгновенно изменилось – глаза стали строгими, на бледных щеках заиграли румянцы, уголки губ чуть изогнулись книзу.

Дмитрий насторожился. Он не знал, что эти девушки, не смотря на то, что похожи на девушек легкого поведения, при желании могут казаться полной противоположностью им.

– Да я так, к слову. – Осторожно улыбнулся Рома. – Пожалуйста, извините, если чего не так…

«Кадарка» сильно подействовала на девчат. После третьего тоста они были уже где-то на средней стадии опьянения. Дело было вовсе не в вине, сколько в крошечных таблетках, которые Рома каждый раз незаметно вкидывал в фужеры девчат. Докончив бутылку вина, все переместились в зал – устроить небольшую дискотеку для разрядки. После чего Рома с Мариной уединились в другой комнате, закрыв дверь на защелку, а Гретхен и Дима остались сидеть в зале.

Болгарское вино помогло этому чудаковатому пареньку немного раскрепоститься, но после получасового сеанса танцев он снова замкнулся в себе, сел на диван и сидел молча минут десять, тупо глядя в окно. Надя на его замкнутость не обиделась: Рома предупредил ее, что парень немного странноват и ни разу не был с женщиной. Кроме того, этот недотепа ей почему-то симпатизировал. Он был красив внешне, хорошо одет, с хорошими манерами, и, казалось, эта стеснительность и заторможенность вовсе не портила его, а, наоборот, придавала еще больше форса, делая его неким особенным, притяжательным.