Великая Отечественная война 1941—1945 гг. Без мифов и фальсификаций

Англия и Франция не подписали с СССР договор о взаимопомощи, так как были уверены, что война до них не дойдёт: Англия отсидится на своём острове, а Франция – за «линией Мажино». Англия и Франция надеялись на взаимное уничтожение или крайнее ослабление России и Германии, а также других стран Европы, приводящее к усилению Англии и Франции.

Некоторые члены правительства и политические деятели открыто об этом высказывались. В частности, министр авиационной промышленности Англии Мур-Брабазон. Сын У. Черчилля, Рандольф, говорил о том, что идеальным исходом войны на Востоке был бы такой: последний немец убил бы последнего русского и растянулся мёртвый рядом. Видимо, сын огласил мечты отца – У. Черчилля.

Очевидно, что Англия и Франция стремились усилить Германию и направить против СССР. В частности, Мюнхенским сговором они не укрепляли свою безопасность, как СССР договором, заключённым в дальнейшем с Германией, а совершали сговор только ради усиления Германии для нападения на Советский Союз.

Мюнхенский сговор Англии и Франции (конечно, не без благословения США) можно назвать преступлением не только против Чехословакии и СССР, но и против человечества в целом. Но о нём молчат, а все говорят о пакте Молотова-Риббентропа, заключением которого правительство СССР на некоторое время обеспечило безопасность своему народу, возможность мирного труда и запуска в серийное производство новых образцов военной техники, например, танков Т-34 и КВ.

Насколько же усилилась Германия, получив Австрию и Чехословакию? Рассмотрим хотя бы одну Чехословакию. Только заводы «Шкода» поставляли немцам в ходе Второй мировой войны столько оружия, что это позволяло воевать 40 немецким дивизиям. У. Черчилль писал: «Бесспорно, что из-за падения Чехословакии мы потеряли силы, равные примерно 35 дивизиям. Кроме того, в руки противника попали заводы „Шкода“ – второй по значению арсенал Центральной Европы, который в период с августа 1938 года по сентябрь 1939 года выпустил почти столько же продукции, сколько выпустили все английские военные заводы за то же время» [136, глава 18].

Историк Ф. Ротштейн, которого только условно можно назвать английским, так как в 1920 году переехал в Советскую Россию, написал следующее: «Пожалуй, во всей истории дипломатии (включая политическую подготовку народа внутренней пропагандой) не было такого примера длительного подталкивания агрессора (с 1935 по 1939 год) к нападению на государство (СССР – Л. М.), которое уже давно было избрано правящим классом Великобритании в качестве мишени». [103, с. 98—99].

Действия США, Англии и Франции привели к развязыванию Германией Второй мировой войны.

1.4 Пакт Молотова-Риббентропа спас СССР от уничтожения

В 1939 году СССР прилагал все усилия для объединения с ведущими странами Запада с целью противостояния фашистской угрозе. Но безрезультатно. На переговорах СССР с военными делегациями Франции и Англии 21 августа 1939 года указанные страны подтвердили нежелание Запада достигнуть соглашения с СССР. Своё нежелание заключать с нами соглашение они заранее объявили уже тем, что прибыли на переговоры с опозданием на 9 дней.

Советский Союз предлагал Польше военную помощь. Но Польша от помощи отказывалась. 18 августа 1939 года министр иностранных дел Польши Юзеф Бек послам Англии и Франции отвечал следующее: «У нас нет военного соглашения с СССР. Мы не хотим его» [57, с. 194].

А Советский Союз очень хотел заключить с Польшей военное соглашение, так как становилось ясным, что Германия нападёт на Польшу и немецкие войска окажутся у границы СССР в Западной Украине и Западной Белоруссии, что для Германии намного уменьшит время, необходимое для захвата жизненно важных центров Советского Союза.

Что было делать СССР в этой ситуации, когда ни Англия, ни Франция, ни Чехословакия, ни Польша не захотели заключить с СССР договор о взаимопомощи?

Что было делать СССР, когда с Запада на него готовилась напасть Германия, а с Востока – Япония, и все западные страны «благословляли» агрессоров?

Руководство нашей страны нашло выход, казалось бы, из безвыходного положения, в которое был поставлен СССР, и заключило договор о ненападении с Германией.

Данный договор, или, как ещё его называют, «пакт», изменил отношение к нам западных держав и Японии. Они начали считаться с СССР.

Сталин лично принимал участие в переговорах с министром иностранных дел Германии Иоахимом фон Риббентропом 23 августа 1939 года. В этот день переговоры завершились подписанием вышеуказанным германским министром и министром иностранных дел СССР Вячеславом Михайловичем Молотовым (Скрябиным) советско-германского договора о ненападении. По имени министров его ещё называют «Пактом Молотова-Риббентропа».

Возможно, к договору прилагался секретный протокол, определявший «сферы влияния» двух сторон. Германия обязывалась не вмешиваться в дела восточной части Польши, Эстонии, Латвии, Литвы и Бессарабии, то есть тех территорий, которые до революции входили в состав Российской империи, а после революции – в состав советского государства, и были отторгнуты от молодой Советской Республики военным путём в 1918—1920 годах.

СССР обязывался не вмешиваться в дела Польши, кроме Западной Украины и Западной Белоруссии. Кстати, стоит вспомнить, что Венский конгресс 1814—1815 годов произвёл передел Польши: из большей части Варшавского княжества было создано Королевство (Царство) Польское, переданное русскому царю. Другие польские земли были переданы Пруссии и Австрии.

Советское правительство признало за польским народом право на свободное самоопределение и аннулировало все договоры царского правительства о разделах Польши. Польша «отблагодарила» советское правительство тем, что в 1920 году напала на советское государство.

В своей речи 3 июля 1941 года Сталин сказал: «Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора…». [125, том 15, пункт 7], [128, с. 429]. И. В. Сталин говорил правду. Именно в это время были спроектированы и запущены в серийное производство большинство новых образцов оружия.

Невозможно не обратить внимания и на то, что в период соблюдения договора Германия поставила нам определённое количество уникального, необходимого промышленности оборудования, которое позволяло нам выпускать оружие в больших количествах и лучшего качества.

Поставки определялись целым рядом договоров. В частности, за несколько дней до заключения договора о ненападении (19 августа) было заключено советско-германское кредитное соглашение, а в дальнейшем договоры о поставке оборудования.

Естественно, возникает вопрос: почему Германия позволяла нам возвращать свои территории, предоставляла денежные кредиты, поставляла промышленное оборудование, которое могло быть использовано для производства вооружения?

Данные факты объясняются тем, что Германия очень низко оценивала возможности «неполноценных» рас славян и считала, что всё вернёт за несколько недель, и заводы, имеющие немецкое оборудование, в конечном счёте будут работать на Германию. «Пусть русские их строят для немцев», – рассуждали в Берлине, и вели опасную игру.

Главное, считал Гитлер, что Германия после подписания с СССР договора может спокойно расширять свои владения, накапливая промышленный и людской потенциал, позволяющий без особого напряжения уничтожить Советский Союз.

Советско-германский договор пытаются представить как агрессивные действия СССР те, кто ненавидит Россию и нас, живущих в ней. Ведь этот договор способствовал тому, что мы победили и выжили в этой страшной войне с Европой. Договор был заключён для повышения безопасности народов, живущих на территории СССР.

Нам бы гордиться этим дипломатическим, политическим решением, но многие жители вторят клеветникам России и готовы каяться за то, что такой договор был подписан. И никак не поймут, что нам есть чем гордиться, но не за что каяться!

Советским народом, правительством СССР в то время сделаны миллионы дел, дающих право гордиться своей советской Родиной и советским народом.

Глава 2

Начало Второй мировой войны

2.1 Как немецкие войска оставляли Брест

Первого сентября 1939 года Германия напала на Польшу. Этот день считается днём начала Второй мировой войны. Ни Англия, ни Франция не пришли на помощь полякам.

Польша в то время была крупным государством с сильной, хорошо вооружённой армией, но не сумела оказать ощутимого сопротивления вермахту и в первые же дни была разбита немецкой армией. В середине сентября немецкие войска подошли к Западной Украине и Западной Белоруссии.

СССР не мог допустить дальнейшего продвижения немецких войск. 17 сентября 1939 года правительство СССР вручило послу Польши ноту следующего содержания: «Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что польское государство и его правительство фактически перестали существовать… Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР… Ввиду такой обстановки Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии» [57, с. 205].

После вручения ноты польскому послу, в тот же день, 17 сентября 1939 года, советские войска силами Украинского (под командованием командарма 1-го ранга С. К. Тимошенко) и Белорусского (под командованием командарма 2-го ранга М. П. Ковалёва) фронтов вошли в восточные районы Польши.

Антисоветский исследователь Ян Гросс на основании записей поляков, покинувших СССР вместе с армией Андерса в 1943 году, признавал: «Следует отметить и сказать это недвусмысленно: по всей Западной Украине и Западной Белоруссии, на хуторах, деревнях, в городах Красную Армию приветствовали малые и большие, но в любом случае заметные, дружественно настроенные толпы… Люди сооружали триумфальные арки и вывешивали красные знамёна (достаточно было оторвать белую полосу от польского флага, чтобы он стал красным) … Войска засыпали цветами, солдат обнимали и целовали, целовали даже танки… Иногда их встречали хлебом и солью… Части польской армии, перемещавшиеся через восточные воеводства, – их всего было несколько сот тысяч солдат – во многих случаях наталкивались на недружественное местное население. Свои последние бои польская армия на своей территории вела против украинцев, белорусов, евреев» [57, с. 206].

В период с 9 по 17 сентября польское правительство покинуло страну, и во Франции было создано эмигрантское правительство Польши, которое в дальнейшем перебралось в Англию.

Необходимость ввода советских войск в Польшу признавали и на Западе. В то время первый лорд адмиралтейства Черчилль 1 октября в выступлении по радио заявил: «Россия проводит холодную политику собственных интересов… Для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские армии стояли на этой линии. Во всяком случае, эта линия существует и, следовательно, создан Восточный фронт, на который нацистская Германия не посмеет напасть» [136, часть 2, глава 3], [70, с. 15].

Черчилль провоцирует Германию словами «не посмеет напасть». Но в оценке Черчилля отсутствует осуждение действий Советского Союза по отношению к Польше. Тоже можно сказать и о мнении правительств Англии и Франции.

Английское правительство на заседании 18 сентября 1939 года, то есть на следующий день после ввода советских войск в Польшу, приняло решение не заявлять протеста на действия Советского Союза, поскольку Англия брала на себя обязательства защищать Польшу только от Германии.

На основании решения правительства министерство иностранных дел Англии всем английским посольствам и пресс-атташе послало телеграмму, в которой указывало, что Англия не только не намерена объявлять Советскому Союзу войну сейчас, но должна оставаться в возможно лучших отношениях с СССР. Об этом 23 сентября нарком внутренних дел Л. П. Берия сообщал наркому обороны К. Е. Ворошилову.

«17 октября англичане заявили, что Лондон хочет видеть этнографическую Польшу скромных размеров и о возврате ей Западной Украины и Западной Белоруссии не может быть и речи. Таким образом, Англия и Франция, по сути, легитимизировали действия Советского Союза на территории Польши.

И хотя мотивом такой гибкости Англии и Франции было в первую очередь их нежелание провоцировать сближение СССР и Германии, сам факт того, что союзники (союзники Польши) выбрали именно такую линию поведения, говорит о том, что они понимали, насколько напряжёнными по-прежнему остаются отношения между Советским Союзом и рейхом и что августовские договорённости – всего лишь тактический манёвр. Помимо политических реверансов, Британия попыталась также наладить и торговые отношения с СССР» [70, с. 16].

Начальник Главного штаба Войска Польского В. Стахевич отмечал: «Советские солдаты не стреляют в наших, всячески демонстрируют своё расположение» [70, с. 19]. Вероятно, поэтому польские войска в подавляющем большинстве случаев, не оказывая сопротивления, сдавались в плен Красной Армии.

Белорусское и украинское население не только доброжелательно относилось к советским войскам, но и в сентябре 1939 года поднимало антипольские восстания.

21 сентября заместитель наркома обороны командарм 1-го ранга Г. И. Кулик докладывал Сталину: «Польские офицеры… как огня боятся украинских крестьян и населения, которые активизировались с приходом Красной Армии и расправляются с польскими офицерами. Дошло до того, что в Бурштыне польские офицеры, отправленные корпусом в школу и охраняемые незначительным караулом, просили увеличить число охраняющих их, как пленных, бойцов, чтобы избежать возможной расправы с ними населения» [70, с. 20—21].

На территории Польши советские и немецкие войска вели себя далеко не как союзники. По договорённости германские и советские войска не должны были приближаться друг к другу ближе 25 километров.

В Бресте немецкие и советские войска тоже не соприкасались друг с другом. Сначала из города вышли немецкие войска, затем вошли советские.

Нет ни одного документа, ни одной фотографии, свидетельствующих о совместном параде советских и немецких войск. Да, есть фотографии движения наших частей в Бресте и марширующих колон немецких войск, но нет ни одной фотографии совместного движения советских и немецких войск – парада.

Выход немецких войск из Бреста был похож на парад, потому что немцам не хотелось отдавать Брест и, подчиняясь приказу, они оставляли город с развёрнутыми знамёнами, торжественно, как победители. Не было никакого совместного парада войск РККА и Вермахта.