И луч струной скрипичною поёт.
Не чудо, прозренье Иоланты -
Свершается. Прозрение моё!
Я вижу лица,
Буквы на таблице!
Я вижу даль.
Я вижу всё, что ближе.
Я вижу,
Как котёнок лапу лижет,
Изящно растопырив коготки!
Я вижу тень!
Строфу!
Обложки книжек!
И трепетную женственность руки!
Я вижу,
Как фонтан цветастый брызжет,
Я вижу,
Как бежит мальчишка рыжий,
Как девушка -
красивая -
спешит!
Как тополь пух серебряный пушит!
Как синий вечер изумлённо замер
За кронами светящихся берёз…
И щёлкаю я мокрыми глазами
От безупречных, от счастливых слёз.
За всё!
За день пронзительно – лучистый
И за рассвет, дымящийся и мглистый,
И за грозу!
За радугу над лугом,
Повисшую в закате полукругом.
За птичий взлёт над лесом поутру -
Пою ваш труд, коллеги-окулисты,
Пою земной ваш,
Лучезарный труд!
***
Огнём (во сне) из амбразуры дзота
Прошило балку, ослепило дол…
…И вот дышу я закисью азота.
Вливают внутривенно промедол.
И тотчас наступает невесомость.
Как некий космонавт я в ней плыву.
Плыву, плыву. Одолевает сонность.
(Всё это происходит наяву?)
Не блажь какая! Не души наитье!
А боль – хоть впору пой заупокой,
Хоть вой: коллеги! Чертушки! Спасите!
Они, коллеги, держат смертный бой.
И вскоре боль глубинная тупеет.