Мясо по-французски

– Сейчас показывали ребёнка… Рак, представляешь… Малышка ещё совсем. Вот, в новостях… Средства собирают на лечение.

– Ну, правильно, что отсылаешь. Давай, я тоже со своего пошлю, – чуть виновато.

Она продиктовала ему номер. Сказав, как и что нужно посылать, чтобы деньги пришли.

– Всё разворовали, олигархи. А на детей, на беженцев, всё с народа собираем, – проворчал Борис, посылая сообщение.

Внимательно посмотрел на диван. Подошёл. Взяв руки лежащую газету, пристально посмотрел на передовицу. Побледнел. Повернулся к Полине спиной.

– Я пойду, полежу, устал, – развернулся уходя.

– Боря, оставь газету! Я сейчас просмотреть только хотела!

– Полистаю – принесу.

– Принеси… Ты же всегда говорил, что эту желтуху в руки брать противно.

Зайдя в спальню, Анциферов сел на кровать. Уставился в газету. Слёзы. Проступившие слёзы закапали на бумагу, оставляя на ней крупные мокрые пятна.

Газетёнка называвшаяся «Слободка», была местной желтушной прессой. Восхваляла местную власть, так как её рупором и была. Половина статей была о достижениях местных царьков. Вторая половина была о развлечениях, праздниках, криминальной хронике.

«Муж убил свою жену из-за ревности, а сам повесился», – гласила статья на передовице. И фото. Большое фото улыбающейся Юли. И маленькое – Тимура. Она добро – он зло.

* * *

– Ну, хватит, хватит, дурачок, – нежно шептала на ухо Юля.

Борис сопел. Сопел ей на ухо.

– Боря! – Юля отстранила его, взглянув мутными от страсти глазами. – Хватит! Мы же в подъезде! Бо-о-р-я-я-я… ммм…

Закурили, сидя на подоконнике, в парадной. Молчали. Борис смотрел в пол. Юля, откинувшись, прислонилась к окну.

– Ну ведь хорошо же было, Юль?

– Хо-ро-шо… – Юля задумчиво скинула пепел.

– У тебя завтра сколько пар?

– Четыре… А ты знаешь, что меня твой друг обхаживает?

– Тимур, что ль?… Знаю.

– И что?… А если я за него замуж выйду?

– Не выйдешь…

Голос Бориса не уверен. Юля усмехнулась.

– Мне уже 23, Борь… Я так старой девой останусь. Ты уже два года со мной по подъездам, по квартирам. Я же не говорю про замуж.

– А о чем ты говоришь?

– Могли бы жить вместе. Квартиру снимать на мою степуху, жить на твою… Для начала так… Сложновато, но зато вместе…

– Так это один хрен, что замуж, Юль… А мне всего 22 года. Я еще погулять хочу.

– Поизменять?

– Я что, что-то обещал?… Изменять… ё!.. – Борис швырнул окурок в угол.

Юля спрыгнула с подоконника. Борис тоже спрыгнул, преградив ей дорогу, попытался обнять.

– Мне пора, Борь. Бабушка ждёт… Борь – не шучу. Не лезь ко мне.

Оттолкнув Бориса, она быстро начала подниматься по лестнице. Борис стоял в задумчивости. Потом, сплюнув на пол, достал сигарету. Закурив, он бегом, через пару ступенек, побежал вниз.

* * *

Стояли в сквере, пили пиво. Сегодня завезли хорошее крепкое пиво. Очередь была небольшая. Странно. Стояли всего минут двадцать. Взяли, конечно, ящик. Ящик на троих. На лавке стояли полные бутылки. Под лавкой – несколько пустых.

– Борь! А как у тебя с Юлькой дела? Трахаешь её? – Богдан прихлёбывал из бутылки, морщился как от водки.

– Какое твоё дело? – только что улыбавшийся, сразу озлобившись, произнес Борис.

– Да лан, правда, Борь, как у тебя с ней? Девчонка ведь супер! Я сам тебе завидую, – примиряюще спросил Олег.

– Да, хрен его знает… Не видел её уже пару месяцев, – с деланным равнодушием.

– Понятно… Я тя потому и спрашиваю. Вон она с Тимуром идёт просто, – закуривая, протянул Богдан.

Борис резко оглянулся. Стоял, смотрел. Ему что-то говорили, он не оборачивался. Обернулся. Весь красный.

– Так чё, Борь. Может, начистим ему хавальник-то? Глухой, что ль?

– Не, ребят, не будем никому ничего чистить… – Борис поставил бутылку на лавку, – что-то не хочу я больше… Моё пиво тоже допивайте. Поеду домой.

Резко развернулся. Вслед что-то говорили… Не слышал. Не хотел никого слышать. И смотреть не хотел в ту сторону, где были Юля и Тимур.

На другой день он ждал её около учебного корпуса.

– Юлик! Салют! – увидев её, выходящую с подругами, махнул ей.

Юля остановилась. Заметно побледнела. И, сказав что-то подругам, зашагала к нему.

– Привет, – улыбнулась.

– Привет. Давно не виделись. Пойдём, пройдёмся?