Каин. Образы зла

Братоубийство

Братоубийство, известное нам из Библии, по-разному излагается и мотивируется в ряде других сказаний. По Библии:

«И был Авель пастырь овец; а Каин был земледелец. Спустя несколько времени, Каин принес от плодов земли дар Господу.

И Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его;

А на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился и поникло лице его.

И сказал Господь Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твое?

Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? А если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним.

И сказал Каин Авелю, брату своему. И когда они были в поле, восстал

Каин на Авеля, брата своего, и убил его» (1. Быт. 4, 2–8).

В другом предании сказано:

«И воспылали гнев и ненависть в душе у Каина из-за того, что его жертва была не принята, и еще из-за того, что сестра-близнец Авеля была красивее других женщин. И сказал тут Каин себе: „Убью я брата моего, и станет его жена моею“» [25].

И еще по одной версии братоубийство произошло следующим образом:

«Так получилось, что когда оба они были в поле, решили они поделить мир – одному пусть достанется поле, а другому все, что по нему движется. И препирались они там друг с другом, и восстал Каин против брата своего, Авеля. Однако Авель был сильнее Каина и подмял его под себя. И спросил тогда Каин Авеля: „Смотри, нас всего на свете двое, что потом ты скажешь нашему отцу?“ Тогда Авель отпустил Каина и обнял брата своего. А Каин поднялся и убил Авеля» [26].

Здесь, заметьте, каинитом было проявлено коварство.

Мотивы убийства в преданиях – как это бывает и с реальными убийствами – даются самые разные:

«Воспылали гнев и ненависть в душе у Каина из-за того, что его жертва была не принята».

Гнев и ненависть являются ведущими чертами в характере каинитов. К ним добавляется еще и выраженная в этом предании сексуальная страсть, постольку жена Авеля, его сестра-близнец, была красивее жены Каина. А еще страсть к обладанию как мотив убийства, поскольку Авель имел двух сестер-близнецов, а Каин лишь одну.

Мотив обладания вообще, страсть владеть, которой он обязан и своим именем, подчеркнут в сказаниях. Говорится и так:

«Так получилось, что Каин и Авель встретились на поле, куда они пришли, чтобы делать свою работу. Каин возделывал пашню, Авель пас овец. И тут овца Авеля забежала на поле, которое возделывал Каин. Каина это разозлило, он подошел к брату со словами:

„Кто мы такие друг другу, если ты со своими овцами бродишь и пасешься на моей земле?“ – „А кто мы такие, – возразил ему Авель, – если ты питаешься полученным от моих овец, и покрываешь себя их шерстью? Верни мне шерсть овец, в которую ты одет, и посчитай стоимость их молока и мяса, которые ты ешь, и ты увидишь, что, настолько ты хочешь иметь эту землю, настолько же я хочу из нее уйти, и, если бы я только мог, я поднялся бы на небо“».

«И сказал Каин брату Авелю: „Давай посмотрим, если я сегодня тебя убью, спросится ли с меня твоя кровь?“ И ответил ему Авель: „Отмстится за меня и спросится с тебя за мою кровь, если ты меня убьешь. Господь, который сотворил нас обоих, так как он справедливый и праведный, он вернет злодею его зло, вернет преступнику все те его злодеяния, что он сотворил на земле. Так что, смотри, Господу известно все то тайное, что ты замышляешь сделать мне, и, если ты меня убьешь, тебя ждет та участь, которую Господь тебе уже готовит“. И в то время, когда Авель говорил, еще сильнее закипел у Каина гнев против брата и против его речей, встал он, схватил мотыгу, которой до этого возделывал поле, ударил внезапно ею своего брата и убил его» [27].

Описание каинитического насильственного преступления и его мотивацию продолжают и другие народные предания. Однако и приведенных выдержек достаточно для того, чтобы в будущем психологически точно можно было определить главную движущую силу в судьбе каинитов, а именно предрасположенность к убийству. Также в преданиях делается акцент и на следующих трех судьбоносных признаках Каинитов: страха перед наказанием, беспокойства, что с него взыщется, а также обреченности скитаться.

О страхе Каина перед наказанием говорится в предании следующее:

«И сказал Господь Каину: „Где Авель, брат твой?“ Покаяния в грехе ждал Господь, хотел, чтобы ответил Каин так: „Господин всего мира! Все скрытое ты знаешь как явное, убил я его, совершил тяжкий грех“. И думал Господь, что простит его после этого. Но ответ Каина на вопрос Господа „Где Авель, брат твой?“ был совсем другим. Подумал в душе он, что Господь скрыт там, за облаками, и потому не видит, что делает дитя человеческое. И прибег он ко лжи, отвечая Господу: „Не знаю; разве ж я сторож брату моему?“ И видит Господь, что Каин отвечает ему ложью, и прервал он его ответ, и сказал ему, что голос крови брата его вопиет к Нему от земли, что будет справедливость, и он взыщет в будущем с него за кровь Авеля, и будет взыскивать всегда за нее с его семени. И сказал Господь Каину: „Будешь проклят ты от земли, когда ты станешь возделывать землю, не будет она более давать тебе силы своей, ты будешь изгнанником и скитальцем на земле“. И сказал Каин Господу: „Наказание мое больше, нежели снести можно. Ты сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня. Ведь уже все твои творения знают, что я виновен в смерти“.

И сказал Господь ему: „Я сделаю так, чтобы смерть Авеля не сейчас с тебя спросилась. Я буду ждать, пока не появится твое седьмое поколение. И пометил Господь Каина, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его, и сделал знамение, чтобы знал всякий, что проклят Каин до седьмого колена“» [28].

Таким образом Каин оказался в состоянии «условно осужденного» своим судьей, Господом. Господь пометил Каина тем, что у того на лбу появился рог. Скитался по стране он с утра и до ночи, до конца дней своих. Предание отмечает также: «И так скитались все те, кто, убивая других, бежали в вольный город, лежащий в восточных землях Израиля» [28].

Предание о братоубийстве в Агаде, а также в раввинской, христианской и мусульманской интерпретации, в изложенном чуть выше обсуждении мотивов братоубийства имеет для судьбоаналитической психологии особое значение по двум основаниям.

Во-первых, потому, что эти предания и комментарии к ним вскрывают ту потребность, которая есть в каждом из нас и которая, пусть лишь иногда, проявляется в нас, и именно как способность на братоубийство. Да если бы этой древней способности в нас не было, разве было бы возможным такое, чтобы история человечества представляла собой историю нескончаемых войн, завоеваний и гибели целых народов?

Во-вторых, в преданиях о Каине и Авеле церковь пытается найти естественное основание для этики. Она всячески идеализирует Авеля, пороча при этом Каина. Авель является для церкви символом праведности, справедливости, добродетели, богобоязненности, нравственности, прообразом «добра». В противоположность этому, Каин для церкви представляет собой неправедность, безбожие, склонность к пороку, склонность к убийству, это тот, кто ищет во всем выгоду и стремится к обладанию. Каин, в целом, рассматривается церковью как абсолютно безнравственный символ «зла».

Однако следует отметить, что раввинская Агада вовсе не идеализирует Авеля, выставляя его не прообразом нравственности, а, скорее, нравственно индифферентным, не имеющим особого значения. То же можно сказать и о Каине: в отличие от христианских комментариев, он не выставляется в качестве убийцы-злодея, а его поступок квалифицируется, скорее, просто как выход за границу дозволенного. В ней говорится: «Каин швырнул значительно более сильного Авеля на землю, угрожая ему смертью; тот взмолил его о пощаде, и он его отпустил».

Впервые идеализация Авеля появилась в комментариях иудаистского неоплатоника из Фив в первом столетии новой эры и у историка того же столетия Иосифа Флавия [27b]. «Позже, традиция приукрашивать Авеля, благодаря работам исламских авторов, проникла из исламских традиций и в иудейские круги. Так иудейские взгляды окружной дорогой, через ислам, вернулись назад в иудейские тексты» [27с].

Итак, мы выявили четыре причины, по которым мог возникнуть раздор у братьев: 1) неодинаковое принятие их даров, имевшее место со стороны Господа; 2) спор при разделе обладаемого ими; 3) спор из-за места размещения святилища и 4) спор из-за сестры-близняшки Авеля, соответственно Каина.

При рассмотрении мотивации братоубийства в устных преданиях с точки зрения психологии поражает то, как мало изменилась природа человеческих побуждений за прошедшие тысячелетия. Все те же старые потребности, а именно: 1. Потребность сына в отцовской любви, соперничество и ненависть к брату; 2. Стремление обладать, желание иметь все; 3. Религиозные разногласия и споры по традициям и месту размещения; 4. Сексуальное побуждение и сопровождающее его инстинктивное стремление к насилию в спорах и войнах, в убийстве как одного человека, так и в уничтожении целых народов.

В течение многих тысячелетий частой причиной раздора между братьями было желание дискредитировать старшего брата, дав преимущество младшему. И то, что сегодня этот конфликт проявляется чаще в виде невроза, чем убийства, это заслуга цивилизации и культуры.

Разговор, имевший место перед братоубийством, имеющий в преданиях некоторую религиозную окраску, передается агадистами так, как будто он происходит сегодня. Процитируем для примера следующий разговор:

«Когда оба они встретились на поле, Каин обратился к Авелю: „Я познал, что мир создан без милосердия, а также что он не руководствуется идеей плодов добрых дел и суд его пристрастен. Иначе, почему же твоя жертва Богом была принята, а моя отвергнута?“

Авель возразил на это Каину: „Сотворен был мир с милосердием, наполняется он плодами добрых дел, и суд в нем беспристрастен.

А жертва моя была принята потому, что плоды моих трудов были лучше твоих, и принесены раньше твоих“. Тогда Каин возразил Авелю: „Нет ни правосудия, ни судьи, ни будущего у этого мира, нет в нем и воздаяния праведнику и наказания злодею“. На что Авель возразил ему: „Есть и суд, и судья, и будущее в этом мире, есть в нем и плата за праведность, и воздаяние за зло“».

Диалог, аналогичный приведенному выше диалогу Каина и Авеля, можно встретить и в Коране:

«И говорю вам историю двух сыновей Адама, мерявшихся истинами, когда они приносили жертвы свои. Была принята жертва у одного из них, и отвергнута у другого. И тот сказал: „Воистину, я забью тебя до смерти!“ Другой говорит: „Посмотри, Аллах берет лишь достойные Его плоды. Воистину, протягиваешь ты руки ко мне, чтобы убить меня, но не подыму я свои руки, чтобы взять тебя; смотри, я боюсь Аллаха, Господа мира. Смотри, я хочу, чтобы ты взял и мою и свою жертвы и предал их огню; и это будет наградой за несправедливость“. И возникло в душе того стремление убить брата своего, и убил он его, и стал одним из неприкаянных» [27d].

Во многих модификациях этого спора между братьями Авель представлен как персонификация благих намерений, а Каин – злого умысла. Так они представлены и в Фивах, и у Иосифа Флавия, и у приверженцев мусульманской традиции, и у еврейско-персидского поэта Шахина и особенно у христианских авторов [27е].

В священном писании Вениамина XII 7 (см. примечание 33с) сказано:

«Вначале была, однако, зависть… с которой пришел он к Богу… та зависть, которую в действительности испытывал Каин, зависть, из-за которой он даже возненавидел своего брата и за которую был подвергнут наказанию» [27f]. И сегодня судьба многих людей еще определяется той завистью – иногда в виде невроза – которая была в те древние времена.

То же самое можно сказать и о спорах по разделу имущества. Споры по разделу имущества присутствуют как в комментариях к святым текстам, так и в судьбопсихологии «Каина» и «Каинитов».

«Торопятся обогащаться завистливые люди (Пров. 28, 22), подобно Каину, спешащему побыстрее завладеть всем миром…» Амвросий писал:

«Cain dictus est acquisito, quod omnia sibi acquireret»[9 - Сказано, Каин успокоится, только завладев всем (лат.). – Прим. пер.]. Каина называют приобретателем (собственником) потому, что он нацелен на приобретение всего имеющегося [27g]. На этом основании судьбоаналитическое учение и сделало вывод о том, что каинитов характеризуют не только такие грубые аффекты, как злость и ярость, зависть и ревность, ненависть и месть, хитрость и обман, лживость и злорадство, но и, прежде всего, тяга к обладанию, стремление завладеть всем.

В качестве третьей причины спора между братьями назывался спор о месте расположения святилища [27h].

Р. Иешуа из Сихнина, в изложении Р. Левиса, считал: «Раздел должен был произойти таким образом, что каждый из братьев получил бы свою часть земельных угодий и скота. Отчего же тогда произошел спор? А потому, что каждый из братьев настаивал на том, чтобы святилище было расположено на его части владения. И произошло это, когда они были в поле (1. Быт. 4, 8); где слово „поле“ следует понимать как место, на котором должно быть сооружено святилище; ибо сказано: „Сион был ухожен как поле“ (Мишах 3, 12). В результате этого спора и получилось, что Каин восстал против Авеля, брата своего, и убил его» [27h].

Агадист утверждает, что Каин и Авель не могли спорить том, где и как соорудить святилище в будущем, ибо они не были пророками. По мнению Агадиста, Каин и Авель спорили о том, кому должно принадлежать то место, где они приносили свои жертвы, идентичное с местом, где позже и было сооружено святилище. То же самое и у Танхума:

«Это сказал Каин брату своему Авелю (1. Быт. 4, 8). Что же он сказал? Он сказал ему: „Давай поделим мир, естественно я, по праву первородства, возьму себе в два раза больше, чем ты“. Авель отвечает: „Хорошо!“ Затем Каин сказал: „В мою, большую, часть я возьму и то место, на котором ты приносишь свою жертвы“. Авель: „Нет, эту землю ты не возьмешь“. Так между братьями завязался спор и, как сказано: „Это случилось когда они были в поле“, и в другом месте сказано: „Сион был ухожен как поле“».