Это жизнь

Вот уже и октябрь, осень. Муж новый у Альки, а проблемы старые. Алька с Глебом поженились в марте, седьмой месяц пошёл. Алька так надеялась, что если у него сын, то и у неё от него будет ребёнок. Мама Альки посоветовала ей сходить к врачу.

–Женщина хорошо лечит, всем помогает. Алька поехала. Лариса посмотрела Альку и сказала, что у неё сильная порча.

–Тебе нужно к моему брату Олегу, он сильный экстрасенс. Она дала его телефон. Алька сразу позвонила, он дал адрес, Алька поехала.

Олег принимал на своей квартире. Он сказал ей лечь на кровать, закрыть глаза, и не в коем случаи их не открывать. Он включил ведическую музыку, сел рядом, положил свои руки Альки на живот. Тут же Алька почувствовала острую боль в низу живота. Она почувствовала, как острый нож входит ей в живот, медленно, она ощущала, как он проходит через слой кожи, слой жира, внутрь, глубоко, вонзил его весь. Она почувствовала, как теплая кровь потекла по её животу. Она знала это ощущение, ей в 15 лет вырезали аппендикс, в 20 лет вырезали гланды. Алька стонала от боли, слёзы потекли из её глаз.

–Боже, он же меня сейчас зарежет, какая дура, почему не позвонила мужу, не сказала его адрес, или маме, надо было сказать адрес, поторопилась. Он же режет, убивает и никто не узнает, где её зарезали, убили. Он наверно маньяк, убийца и его сестра, это одна шайка. Но почему живот, обычно горло режут или по голове, или какое-то снотворное с чаем. А тут много крови на постели, её надо будет выкидывать. Алька почувствовала, что он весь нож вогнал ей в живот, с правой стороны, потом резко, не вынимая нож, на всю глубину, через весь живот, повел нож в лево. Алька уже просто орала от боли и от страха, её тошнило, хотелось вырвать, а он молча, Алька только слышала его глубокое, частое дыхание. Он резко рванул ножом, снова в право, потом снова в лево. Алька чувствовала, что уже теряет сознание от невыносимой боли, но она лежала неподвижно, отрешенно. Только одно в голове, как пульс:

–Только одно она помнила, не открывай глаза. Ей было страшно открыть глаза, увидеть свой распоротый окровавленный живот, с вываленными кишками наружу. А он начал резко тыкать ножом ей в живот и колол, колол, то с право, то с лева, то посередине. Алька подумала, что он совсем озверел и сейчас уже скоро начнёт ножом так же тыкать ей в грудь, может начнёт ей всё по очереди отрезать.

–Вот это я дура, попала, даже не знала, что умру такой глупой, бесполезной смертью, в полном рассвете сил, от руки больного маньяка. Когда она думала о смерти, ей представлялась такая картина, что она умрёт, спасая кого-то от огня или на дороге, или ещё как то, что её смерть будет не напрасной. Она уже прощалась с жизнью, её охватил ужас и паника. А он так же часто и глубоко дышит, как будто марафон бежит, на длинную дистанцию. Наконец он стал замедлять свой бег, стал выравнивать свое дыхание, потом стал руками гладить живот, как будто собирал что-то руками в центр. Алька тихонько стонала от боли, от ужаса и страха. Вдруг Олег тихим и ласковым голосом говорит:

–Больно?

–Да. Он положил руки на живот и вдруг боль прошла.

–Можешь открыть глаза. Видишь, всё нормально. Живот твой целый. Он как будто читал её мысли. Алька посмотрела на живот. С левой стороны была розовая полоска, как от шрама.

–Там у тебя было гнездо черных крыс. Уже несколько поколений, очень много было крыс. Я их бил, бил, убивал, очень сильная порча. Ты ходишь, лечишь, высвечиваешь их, а они снова из яиц появляются. Тебе нельзя есть мясо, совсем, ты их так подкармливаешь. Если не прекратишь, попадёшь на операционный стол. Олег вытирал пот с лица и шеи, а сбоку от него, на столике лежал небольшой нож, с красивой, из разноцветных камней ручкой.

СНОВА НОВЫЙ ГОД

Приближался новый год, первый новый год в совместной жизни Альки и Глеба. Алька позвала Глеба на обед.

–В столовой, в обед, накрывают стол, посидим. Придёшь?

–Да. Глеб не приходит, Алька пошла к нему на работу. В каком он отделе работает, она не знала, и где его кабинет. Поднялась на его второй этаж, попросила мужчину позвать Глеба. С лестничной клетки уходит в глубь узкий, длинный коридор, по обе стороны кабинеты. Алька увидела в конце коридора показался Глеб. Слева от него, рядом идут две женщины, с права, две женщины, он их обнимает сразу всех, своими длинными руками. А они, обнимают его за талию. Они все весело хохочут и медленно двигаются по коридору, навстречу Альке. Мужчина, которого Алька попросила позвать Глеба, подошёл к нему, что-то сказал. Глеб резко стряхнул с себя женщин, они развернулись и быстро пошли прочь, а он поспешил к Альке.

–Что это было? Нахмурилась Алька.

–Что?

–То, что на тебе висело. Ты что, ёлка новогодняя? На тебе женщины весят, как игрушки разноцветные. Он испуганно улыбался. Дома он рассказал:

–Пока был холостой, никому не был нужен, как женился, все женщины с ума по сходили, и замужние, и не замужние. Сегодня четыре свидания назначили. Я им показываю на кольцо, я женатый, где вы раньше были?

Алька дома, на лестничной клетке встретила соседку Таню.

–А Наташа тебе правду сказала, всё сбылось, в точности.

–Какую правду? Какая Наташа? Что сбылось? Алька не поверила Наташе, и сразу же всё забыла, что как только травка зазеленеет, выйдешь замуж по любви. А любила Алька Глеба просто безумно, как только он приходил с работы, кормила его, вешалась на него, обнимала, и целовала, и целовала, звала в спальню, но на этом всё и заканчивалось. Алька переживала, она хотела ребёнка, годы идут, а как без секса с мужем она может забеременеть. Влад сам приставал к ней, она только отбивалась. Она не знала, как, и не умела уговаривать мужчин, она была просто в отчаянии.

МАЙ

На следующий год, в мае, Глеб заходит в квартиру, после работы.

–Аля я умираю.

–Что случилось?

–Я ехал в троллейбусе, место освободилось, я сел, а с того места вывели девушку, у неё было раздутое лицо, когда я сел на её место, меня кто-то укусил в шею. Он с трудом говорил, по телу пошли водяные пузыри, а между ними красные пятна, лицо на глазах раздувалось, увеличивалось. Алька позвонила в скорую помощь:

–Муж умирает, он быстро отекает, ему плохо. Позвонила его сестре, она врач кардиолог.

–Глеб умирает, его кто-то укусил.

–Быстро дай ему 2, нет 4 таблетки димедрола. Дома не было такого лекарства. Хорошо, что соседка Таня дала, у неё как раз оказалось 4 таблетки, он сразу выпил.

Глеб уже не вставал с кресла, руки повисли как плети, голова падала, он уже не мог её держать, лицо ещё больше раздувалось, он сказал тихо на распев, Алька еле поняла:

–Прощай Аля. Голова его упала на грудь. Альку охватил ужас смерти, она на мгновение поняла, что он умер. Она смотрела на него и не верила своим глазам. Он был такой уродливый, лицо раздулось до невероятных размеров, появились глубокие морщины, которые ещё больше ввалились. За несколько минут он превратился в дряхлого, 90 летнего старика. На Альку подул холодный ветер. В комнате стало так холодно, как будто зимой открыли балконную дверь. По телу побежали мурашки и волосы на голове встали колом, тело покрылось щетиной, было жутко и страшно.

–Нет. Заорала Алька, как не нормальная. Она не знала, что делать, куда бежать. Она металась по комнате, забежала в ванну, и что было мочи, подняв глаза в потолок закричала:

–Господи, помоги! Господи, что делать? Она уже ничего не соображая, схватила полотенце с вешалки, подставила его под струю холодной воды, поднесла его к губам и начала читать молитву, роняя на полотенце свои огромные, горячие слезы. Побежала к Глебу и бросила на его лицо холодное полотенце, а мокрые концы опустила на грудь, на область сердца. Она несколько секунд стояла и смотрела, и тряслась от страха, ей казалось, что она тут уже давно стоит, что в мире что-то происходит, она ощутила, как под ногами медленно крутится матушка земля и её куда-то уносит вместе с ней.

–Аля, тошнит.

–Что? Что ты говоришь? Я не слышу? Он говорил тихим шёпотом, не открывая глаза. Алька обняла его за шею, ухо поднесла к его губам.

–Что ты говоришь? Повтори.

–Тошнит. Хочу вырвать.

–Хочешь, иди вырви. Она положила его руку себе на плечо и повела его в ванну.

Когда приехала скорая помощь, отечность почти спала, пузыри на теле уменьшились. Но его всё равно увезли в больницу.

–Побудите у нас ночь, мы вас понаблюдаем.

–Нет. Я не буду здесь ночевать. Аля не бросай меня. Аля забери меня отсюда домой. Алька поговорила с врачами, и они отпустили Глеба домой. Позже он рассказал:

–Когда я с тобой попрощался, увидел тоннель. В конце яркий свет, меня туда медленно затягивало. Стало так легко, хорошо, радостно, свет меня манил. Я стал легкий, как лепесток, и просто плыл или летел, уже в этом свете. Я начал видеть не ясные силуэты, и вдруг на меня что-то упало, холодное, тяжёлое. Я вздрогнул, испугался и как пробка из шампанского, вылетел из тоннеля.

ВИШНЯ

Алька тоже, в этом же году, в июне, свалилась с высокого дерева. Собирала вишню с высокой лестницы, двухстворчатой, а она разъехалась в разные стороны, и вот в глазах всё замелькало, закружилось. Алька сначала даже не поняла, что произошло. Она подумала, что куда-то провалилась и долго лежала, не поворачивая головы. Она крутила глазами, а вокруг неё было огромное синее небо и белые облака, птицы поют. Только она вообще не поняла, где находится, и кто она, и что происходит, почему вокруг небо.

–Я умерла? И попала в рай? Она стала крутит головой, везде были деревья, кусты, трава.

–Какая досада. Я ещё на этой грешной земле, а вот было бы здорово, так раз и оказаться сразу в раю. А почему так тихо, никого нет вокруг? Почему я тут одна лежу в огороде? Лето, зелень, вставать не охота, так бы и лежала тут. Почему я не потеряла сознание? Так бы пришли, а я тут лежу без сознания, все бы испугались, подняли, пожалели. Так хочется, что бы кто-то обнял, пожалел, как в детстве мама жалела. Наверно, нам всем так не хватает любви, участия и доброты. Она тихонько запела: Никто меня не любит, не жалеет. Да, хрен тут кого дождёшься, придется самой вставать, даже пожалеть некому. Ей так хотелось плакать. Она попыталась встать, но сильная боль в спине не давала. Она повернулась на бок и отодвинулась. Оказывается, она упала на старый пень от сливы, она села и заплакала, ей стало себя так жалко. Потому что ей казалось, что она всегда брошенная, никому не нужная. Как хлам валяется здесь в саду, и почему она всегда цепляется за эту жизнь, где её никто не любит, где её все обижают. Хотя давно уже хочет умереть. Через несколько дней на всей правой ягодице, был огромный синяк, даже он был не синий, а скорее черный.

РАБОТА

В выходные, в столовой, Алька иногда обслуживала свадьбы, в обед, когда все отдыхали, мыла полы, подрабатывала. Глеб пришёл с работы и говорит:

–Увидел сегодня объявление, набор на курсы телемастеров. Всегда мечтал ремонтировать технику.