Это жизнь

–Благодарю тебя, Боже, что ты не лишил меня зрения, позволил мне видеть такую красоту. Благодарю тебя, что ты позволил дожить мне до такого дня, прошу у тебя помощи и защиты.

На завтрак была ужасная окрошка, из сырой воды и уксуса, и банка рыбных консервов.

–Спрашивала же, что с собой взять? Я бы такую вкусную окрошку приготовила. Алька вчера выпахала всю дачу от сорняков, делать ей было нечего, она просто ходила по огороду с серпом, как будто срезает сорняки, она всё ещё боялась, и держалась на расстоянии от мужчин. Она вспоминала свой дом, и огород, и сад, и своих собачек, которых она так предательски бросила. Она так скучала по земле, которую она так легко нашла, и так же быстро её потеряла. Она была так счастлива там с ним, но потом почему-то всё пошло не так, как хотелось бы, потом всё зашло в тупик. Она вспомнила Глеба, как он там? Они опять поругались, и Алька давно к нему не ездила.

К обеду все погрузились в машину и поехали в город. Алька ещё всю дорогу тряслась от страха, пока ехала в машине. Только выйдя из машины, возле дома, она облегченно вздохнула, и слёзы счастья покатились из глаз.

Алька зашла к себе домой, и рыдая на коленях, благодарила Бога, за невероятное своё спасение.

Алька позвонила Тоне и рассказала ей про свою поездку. Тоня весело смеялась, и напевала весёлые песенки и на украинском языке, и блатные. Она сказала, что варит компот, и варенье из слив, яблок и груш.

В понедельник вечером позвонил Глеб, сказал, что умер его двоюродный брат Лёнька, на машине разбился, ехал на большой скорости.

–Да ты что? Он же говорил: Всех вас гадов переживу. Он же был моложе меня на год.

–Помнишь? Я тебе рассказывал сон, после смерти мамы. Как она три раза махнула рукой, как будто звала к себе и показала два пальца. Потом села в трамвай. Это значит, что в течении трёх лет, заберёт двоих. Сначала пропала Ада, а теперь Лёнька. Сейчас прошло после её смерти 2,5 года. Вот так. Да, кстати, я тут видел твою жизнь. Я был не в восторге, мягко сказать. Да я против тебя, вообще, лебедь белая. Нужно держаться от тебя подальше. Алька была в недоумении, но у него бывают иногда непонятные, высокомерные заскоки.

Алька вспомнила, как они с Глебом и Лёнькой, ехали как-то по трассе, за городом. Леонид выехал на встречную полосу, и ехал на большой скорости.

–Аля, смотри, он сейчас испугается, и свернёт на обочину. Вот видишь?

–Слушай, мне пока жить не надоело, это ты без нас тут экспериментируй, езжай нормально. Вот он и попал в аварию, кто-то видно не струсил и въехал в него.

Через два дня, по объявлению, позвонил Паша.

–Мне 60 лет, живу за городом, разведён, дом, усадьба, приезжайте ко мне.

–Нет. Я на квартиру не поеду, тем более за город. Он всю неделю звонил, говорил, что ему нужна хозяйка в дом.

–Нет. Нет, я вам не подхожу, ищите кого-то недалеко, в вашем районе.

–Я давно уже ищу себе женщину, не могу никак найти.

–А вы молитесь Богу, просите его, он вам поможет. Паша начал кричать.

–Да, что вы мне все про Бога, я не верю не в какого Бога. Вот тоже, пришли две женщины. Я им не понравился. У меня на щеке фурункул, то же говорили, молитесь Богу. А что мне Бог? Мне женщина нужна.

Позже позвонил Олег:

–Мне 35 лет. Я люблю рыбалку. А ничего, что я такой молодой?

–Этот недостаток быстро проходит. Даже не успеете заметить.

–Нет. Для вас, мой возраст ничего?

–Ну, если вам мой возраст ничего, то и мне ваш возраст ничего. Тоже звонил, каждый день, и в день по несколько раз. Видимо, любитель поболтать. Алька не любила грубить, она терпеливо разговаривала с мужчинами, хотя ни тот, ни другой её не интересовал.

Потом, по объявлению, позвонил Миша, договорились встретиться на перекрёстке. Алька увидела его ещё в дали. Он стоял, как школьник за партой, склонив голову вниз, в ожидании Альки. В нём одном было собрано сразу всё то, что Альке не нравится в мужчинах. Не высокого роста, огромный, пивной живот, усы, лысина. Алька посмотрела, остановилась, подумала, что надо идти домой, с таким точно она встречаться не будет. Но потом подумала, что он ей перезвонит, придётся врать, объяснять, почему не пришла. В конце концов, потом опять придётся идти. Лучше сразу, на корню обрубит, скажет, что не будет с ним встречаться, и уйдёт. Она подошла к нему. Он ей сразу протянул свёрток, в нём были конфеты.

–Я подумал, что чем цветы, лучше конфеты, всё-таки полезней, а цветы завянут и всё.

Хотя на улице было +20, он был в кожаной куртке и в кепке. От него неприятно пахло потом. Миша предложил зайти в кафе, Алька знала, что после кафе, в знак благодарности, надо будет пригласить его к себе домой. А она не хочет с ним продолжать отношение. Гуляли по парку, гуляли, Алька уже не знала, как от него отвязаться.

Проводил её до дома, потом Алька проводила его подальше от своего дома. Она не могла ничего придумать, что ей срочно надо идти домой. Наконец, Алька не выдержала, она просто сказала, что она уже устала гулять, и пошла домой отдыхать. Он говорил, что в понедельник у него выходной, он работал на рынке, и напросился к Альке домой, в гости. Алька подумала, что в выходные он помоется, переоденется, поедет из дома, и не будет в этой дурацкой куртке и шапке.

В понедельник он пришёл в той же самой одежде. Когда он снял обувь, Алька не знала куда бежать из своей квартиры. Она предложила ему зайти в душ, но он отказался. Миша принёс чай, заварку, конфеты, печенье. Он весь день пил чай и потел, Алька думала, что сойдёт с ума от его вони. У неё началась аллергия, кашель, насморк, мигрень. Когда он приблизился к ней, чтобы обнять.

–Я уже не могу больше терпеть. Альку чуть не стошнило, она начала кричать, что у неё страшная простуда, ей плохо, она устала, ей нужно отдохнуть. Кое-как он ушёл, она открыла все окна, двери, проветривала квартиру, и брызгала везде дезодорантом. Она подумала:

–Да уж, женихи. Один лучше другого. Один голодный людоед, другой за городом с опухшей мордой, третий малолетка с заходами, четвёртый, вообще слов нет, как вспомнишь, плохо становится, как в кошмарном сне.

На выходные Алька поехала к Глебу в баню. Он набрал пиво, принёс магнитофон. А там были те самые песни, которые так весело напевала Тоня. Алька, когда приехала домой, сложила все события один к одному, и получилось, два. Сливы, груши, яблоки, из которых Тоня делала компот, были у Глеба в огороде. Кроме них, в это время у него больше ничего нет. Песенки, которые она напевала, все, в точности, на его флэшке. И он вдруг сказал:

–Я видел твою жизнь. Он, что, ясновидящий вдруг стал? Это Тоня ему всё про меня рассказала. Тоня знает, что я давно к Глебу не приезжаю. В субботу вечером я ей позвонила, сказала, что за городом, приеду только завтра. Тоня приехала к нему на выходные, её муж в это время уезжает к маме, а Тоня на выходные ездит к сестре за город. Когда они болтали по телефону, с утра до вечера, Алька ей всё рассказывала, про свою жизнь как подруге. Выложила всё, как на тарелочку, про своих мужей, про любовников.

–Вот сволочь! Тварь! Стерва! Гадина! Подружка, это не подружка, это подлюка, сука, шалава! Алька была вне себя от бешенства.

Алька познакомила Тоню с племянником своего бывшего мужа. Она пришла к нему, в чем была. Он женился на ней, обувал, одевал, платил за колледж её дочки, она никогда не работала, ещё недовольна была:

–Эту квартиру он купил в браке со мной, я при разводе только половину этой квартиры буду иметь. А старую квартиру он отписал дочке, надо, чтобы он продал дочкину квартиру, и купил дом, тогда я буду иметь права на полдома. А я так хочу дом, я хочу землю, мне надоела эта душная квартира. Я теперь буду всех убивать, я умею. У меня пенсии не будет, мне нужно сейчас прибирать всё к своим рукам, всю их недвижимость. Алька знала, что она колдунья, она сама говорила, что приняла посвящение дьяволу, на кладбище, на перекрёстке:

–Мне теперь ещё нужно принять посвящение в бане, и тогда я всё смогу делать.

Алька поняла её подлый замысел, она знает, что Глеб живёт один, его можно легко окрутить, а потом избавиться от него, и прибрать к рукам его недвижимость, а это лакомый кусок, многие мечтают его заполучить, даже его родственники. Алька поняла.

–Значит надо опять спасать Глеба, если его не будет, я себе этого никогда не прощу, и как я буду жить дальше, если я буду знать, что его нет на белом свете. Алька поняла, что может потерять Глеба навсегда, и чтобы этой подлой стерве он не достался, надо что-то придумать. Алька придумала сказку, близкую к правде. Она позвонила Тоне:

–В эти выходные ездила к Глебу в баню, он там напился, и такую ахинею нёс.

–А что он нёс?

–Ни с того, ни с сего, начал: Эта Тоня такая страшная. А я говорю: ты что, она же такая красивая. Куда там, красивая, глаза выпученные, как у жабы. И так смотрела на меня, хотела, чтобы я её выебал. Потом помолчал и начал возмущаться: да вы что, ребята, я же столько не выпью.

–Да, это я столько не выпью. Закричала Тоня. Да я вообще не понимаю, что он говорит, шепелявит, пришепётывает, буквы проглатывает, с ним вообще невозможно разговаривать.

–А что он сказал, когда я на него смотрела?

– Хочет узнать, рассказал ли он мне о её приезде. Подумала Алька.

– Не знаю.

Вот она и выдала себя, со всеми потрохами. Она его могла видеть только один раз, когда он забирал у Альки вещи, он там почти ничего не говорил. Алька поняла, что задела её за живое, прямо в точку попала, рубанула по самолюбию, теперь она точно от него отвяжется. Алька решила. Больше вообще не общаться с этой подлой женщиной. Когда Тоня звонила Альке, она говорила, что ей надоела эта пустая болтовня с ней, что она лучше почитает книжку, или что ей некогда. Постепенно Тоня перестала ей звонить, Алька тоже не звонила. А Алька, теперь каждые выходные ездила к Глебу в баню, нахваливала его и его баню.

ПОЛИНА

У Альки заболела её любимая кошечка Полина. У неё оголились дёсны, она не могла больше кушать твёрдую пищу, грызть косточки копченой курицы. Алька взяла её на руки, она смотрела на Альку влажными глазами, с уголков глаз текли слёзки. Видно было, что ей очень больно, она плакала от невыносимой боли. Алька тоже плакала, глядя на неё.

–Бедная моя кошечка, милая моя девочка, что я могу для тебя сделать? Как облегчить твою боль. Алька раздавила четвертинку анальгина, в ложечке кефира и влила в рот кошке. Она сначала фыркала, потом успокоилась, села на колени Альке и задремала.