Любовь тоже убивает

– Всё это, милый мой младший лейтенант, предположения и домыслы. Нужны факты. Что-то есть интересное в сводках о пропаже людей?

Маша открыла папку и разложила на столе бумаги.

– Есть пять исчезновений по области, подходящих под наше дело.

– И все пять не раскрыты? – поинтересовался капитан.

– К сожалению.

– Как хорошо мы работаем, – съязвил он, – продолжай.

– Все подходят по возрасту… И это всё. По тем фотографиям, которые есть в делах, невозможно определить схожесть с нашей подопечной. Остаётся одно – опрос.

– И кто этим займётся? – с улыбкой спросил Санин.

– Могу даже не сомневаться, что ходить по квартирам и выслушивать обидные слова от родственников пропавших, придётся мне.

– С Богом, а я пока ещё разок пороюсь в экспертизе, может что-то пропустил.

Нет ничего противнее, чем прийти к людям, которые ждали от тебя помощи, а получили лишь отписку, что ничего, мол, сделать невозможно, скорбим, сочувствуем. Своими вопросами их снова придётся вернуть в то состояние, из которого они с таким трудом выбирались, мучить просьбами посмотреть на фотографию трупа. Это вообще за пределами здравого смысла. Но Маша подготовилась. Чтобы не показывать тело, она попросила экспертов сделать выкладку одежды, обуви и украшений. Картинка тоже была не из приятных, но куда лучше чем тыкать в лицо людей снимками с места преступления.

Первое же посещение полностью оправдало неприятные ожидания. Увидев фотографию, женщина тут же упала в обморок, пришлось её откачивать, вызывать скорую, извиняясь и за себя, и за тех, кто безуспешно занимался розыском пропавшей дочери. Идти по другим адресам было просто глупо, тем более могло случиться, что жертва вообще жила одна.

Размышляя обо всём этом, Маша прошла мимо входа в городской парк, где было совершено убийство. Её взгляд остановился на камере видео наблюдения, которая висела на столбе.

– Скажите, а картинку с этой камеры где можно посмотреть? – спросила она у скучающего охранника.

– А вам зачем?

Маша достало удостоверение.

– Младший лейтенант Тюрина. Я веду расследование убийства женщины, которое было совершено в вашем парке.

– Ааааа… Знаю, – расслабился охранник, и приблизившись, почти шёпотом продолжил, – камера эта так, бутафория. Ничего она не пишет. Вы пройдите внутрь, там слева ресторан, вот их камера просто огонь. Ни раз обращались к ним, чтобы всяких засранцев опознать.

В кафе Машу встретили на удивление дружелюбно.

– С радостью поможем, – сказал приветливый администратор, выслушав просьбу, – только нужна бумага от вас на выемку архива.

– У вас есть архив?

– Конечно. Мало ли что. Вот вам же понадобилась информация.

– А если мне нужны записи за осень-зиму прошлого года? – поинтересовалась Маша.

– Всё есть. И качество самое высокое. У нас камеры не только внутри, но и на улице.

– Я через час вернусь с бумагой.

– Будем ждать. Я пока скажу оператору, чтобы подготовил материалы за тот период. Кого будем искать?

Маша достала из сумки фотографию.

– Нужна женщина в таком плаще и в таких сапогах.

Она вернулась ровно через час, и протянула администратору документ, готовая провести в подвале ресторана не один день, всматриваясь в компьютерные мониторы.

– Вам повезло, – улыбнувшись, произнёс молодой человек, – пойдёмте.

Они спустились вниз. За пультом сидел лохматый парень, и довольный собой, раскачивался на кресле.

На экранах, в разных ракурсах, было изображение женщины в том самом плаще.

– Она? – с чувством выполненного долга спросил оператор.

– Надеюсь, – едва сдерживая восторг ответила Маша.

4

Очередной запрос на добавление в "друзья", которых в течение дня могло быть несколько, Геннадий решил не глядя проигнорировать, и уже было занёс указательный палец, чтобы клацнуть кнопкой мышки, но что-то остановило его, он перевёл взгляд на малюсенькую аватарку в углу экрана, присмотрелся.., и вошёл на страничку просителя. Просто из любопытства, словно оправдывая себя, подумал он. А посмотреть там было на что. Восхитительная молодая женщина, без всякого стеснения, но очень достойно, красиво и эффектно несла себя от одного поста к другому, демонстрируя чарующую страсть. Но в её фотографиях и селфи не было пошлости, присущей большинству подобных аккаунтов, они были настолько тонки и трогательны, что их невозможно было назвать даже эротическими, в них было что-то другое, что задевало иные рецепторы, не те, что отвечают за банальное возбуждение и неконтролируемую похоть.

Геннадий инстинктивно оглянулся, нет ли в комнате жены, словно почувствовав вину перед ней за ещё не совершённую измену. Он быстро нажал кнопку "Принять", и занёс страницу в избранное, зачем-то запихнув ссылку как можно дальше, и закрыл её, от греха подальше, и в ту же секунду за спиной раздался голос жены:

– Зая, есть будешь?

– Иду, Танечка, – торопливо ответил он, захлопнув, на всякой случай, крышку ноутбука.

– Что это у тебя щёки такие красные? – спросила она, мимоходом бросив взгляд на мужа, когда тот уселся за стол.

– Давление немного скакнуло… На погоду, наверное, – соврал Геннадий.

Давненько такого не было, подумал он, ковыряясь ложкой в тарелке с супом. Хотя, нет – такого никогда не было. В кино и в книжках это чувство называют любовью с первого взгляда, но он то не мальчишка, чтобы вот так сразу влюбиться в первую встречную, да ещё и виртуально. Нет, никакая это не любовь, просто симпатичная женщина, оставила приятные впечатление. Надо будет внимательнее посмотреть её страничку, почитать, что пишет, тогда всё станет на свои места. Нужно просто дождаться вечера, когда Таня уйдёт к папе, спокойно со всем разобраться и сбросить с плеч эту неожиданно навалившуюся глыбину.

Время тянулось удивительно медленно. Геннадий то и дело поглядывал на часы, но стрелки ползли словно сонные, раздражая своей неторопливостью.

– Не скучай, – наконец донёсся из коридора голос жены, – еда в холодильнике. Если что – звони. Папа просил посидеть с ним до понедельника, так что у тебя впереди два дня свободы. Много не пей, баб не води и измерь давление.

– Хорошо, Тань, – стараясь быть спокойным, ответил Геннадий, – привет отцу.

Он поцеловал жену в щёку, захлопнул дверь, повернул два раза ключ и оставил его в замке. Это было стопроцентной гарантией того, что Татьяна, неожиданное вернувшись, не сможет войти в квартиру.

Казалось, что компьютер никогда так долго не загружался, но вот все операции завершились и на экране появилась та самая страничка. Геннадий дрожащей рукой полистал несколько фотографий и только после этого взялся за чтение. Самый верхний пост гласил: "Если хотите узнать обо мне как можно больше, начните читать с самого начала".

И он начал…

В отличие от школы, дома Генчик был паинькой. Он мыл руки перед едой, ложился спать вовремя, не капризничал, по утрам и вечерам чистил зубы, да и по всем остальным параметрам был просто идеальным ребёнком. Родители не могли даже предположить, что захлопнув дверь квартиры, он превращался совсем в другого человека – злого, циничного, бескомпромиссного. Но все эти качества распространялись только на сверстников, с учителями же он был подчёркнуто тактичен и предметы их знал на зубок. До них, конечно, доходили слухи о "подвигах" Кравченко, но предъявить было нечего – на уроках он был безукоризнен, а ловить его по коридорам никто не хотел.

В классе, в котором учился Генчик, было два отличника – он и Лиля Зайцева и желание оставаться самым лучшим заставляло его ненавидеть эту девчонку. Мало того, что она была толстая и некрасивая, так ещё и нарушала его гегемонию в овладении школьными науками. А вот человеком, которого Кравченко даже пальцем не трогал, была Таня Свиридова. Негласного титула самой красивой девочки, она удостоилась с самого первого дня как только переступила порог школы. В ней было всё прекрасно – от огромных бантов, похожих на снежные шары, до сандалей с белыми кружевными носочками. И своё очарование она сохранила до самого выпуска. Не испортили её ни выпавшие молочные зубы, ни вытянувшиеся за лето худенькие ножки, ни периодически вскакивающие на лбу прыщики. Из-за этого одна половина школы её тайком обожала, а другая так же тайно ненавидела, естественно, вторая половина сплошь состояла из девчонок, которым не повезло получить от природы то, что получила Таня.