Синдром авокадо

Синдром авокадо
Петр Лерин

Два брата, Кирилл и Альберт, оказываются перед выбором: работать в фирме отца, но заключить сделку с совестью, или отправиться в свободное плавание. Один рискует – и теряет все, превращается в сухое и бездушное авокадо. Его пытаются вернуть к жизни и брат, и друзья. Но сможет только она. Девушка, с которой не может быть будущего. Девушка, которая была свидетелем всех ошибок. Девушка, ради которой и стоит все начинать сначала. Потому что даже из сухого авокадо могут вырасти зеленые листья.

Петр Лерин

Синдром авокадо

…

Москва. Октябрь

– Пиши четко и разборчиво, – кто-то с силой ударил его сзади, и Альберт пошатнулся. Свободной рукой он приложил полотенце к разбитой губе и попытался сосредоточиться на написанном.

Буквы плясали перед глазами. «Я, Костецкий Альберт Андреевич, добровольно передаю права на владение компанией… Отказываюсь от любых форм наследования… Претензий не имею…»

– Ну, написал? Чего ты тянешь?! Или мне с ней поговорить?! – Костецкий-старший с силой стукнул по столу, и Альберт молча протянул ему мятый листок.

– Нет, так дело не пойдет, – елейным голосом запел юрист Иван Янович, которого Альберт знал, кажется, всю жизнь, – пишите еще раз, четко и разборчиво.

– Ты оглох, нет? Пиши, – его снова ударили. Когда взгляд удалось сфокусировать, Альберт увидел новый – очередной – листок.

– Пишите, Альберт Андреевич, я продиктую, – юрист был вежлив и невозмутим. Будто не при нем уже второй час бьют парня, знакомого еще с пеленок. Будто не при нем разносят квартиру и угрожают насилием девушке. Будто не при нем…

Альберт оторвался от бумаги, удобнее переложил полотенце, чтобы кровь не капала на стол, и нашел глазами Инну. Последний час она сидела, вжавшись в стул, не шевелясь, хотя охранники перестали обращать на нее внимание. Ее взгляд был холодным, лицо не выражало эмоций. Почему, почему Инна переехала к нему? Почему он не поселил ее в отеле? Какой шанс, что она выйдет живой из этой квартиры? В том, что сам он живым не выйдет, Альберт уже не сомневался. Или его выведут, посадят в машину и отвезут – в ближайший лес…

– Эй, ты, – боль вернула его к действительности. Нужно писать. Может, эти бумаги – шанс на спасение Инны.

– Альберт Андреевич, пишите, – Янович был любезен как никогда, – иначе мне придется пожаловаться вашему папе.

Отец ушел вглубь квартиры, иногда слышался его хохот. Кажется, Костецкому-старшему доставляло удовольствие копаться в вещах сына. С грохотом падали чашки, картины со стен и книги с полок. Ценное – деньги, часы, антиквариат – отец предлагал охранникам, те брали. Остальное просто кидал на пол. Какая-то часть сознания Альберта прислушивалась, не дошел ли отец до полки, где было спрятано кольцо. Кольцо, которое Альберт долго выбирал, но потом так и не решился подарить Инне. Кольцо, которое уже никогда не увидит и не подарит…

Шелестели бумаги. Альберт, наконец, справился с дарственной. Теперь перед глазами мелькали множество контрактов: отказ от собственности, от машины, от банковских счетов, доверенности на снятие наличных. И ворох рабочих договоров. Их подписывать было опасно: вдруг его оставят в живых, чтобы назавтра обвинить в финансовых махинациях фирмы? И он ставит подписи на будущем тюремном сроке? Альберт медлил и пытался вчитываться, пока охранник отца не приставил к виску пистолет.

– Будешь рыпаться, пойдем к твоей девке, – сказали ему на ухо. – И не важно, что нам Андрей запретил.

Альберт дернулся было, но его снова ударили.

– Что такое? – Отец заглянул на кухню. – Хулиганит?

– Уже не хулиганит, Андрей Васильевич, – охранники засмеялись.

– Ах, Инна-Инна, – голос отца звучал даже ласково. – Зачем ты связалась с этим слизняком? Что ты в нем нашла? Поедем со мной в клуб, отвлечешься, развеешься…

Этот разговор повторялся уже раз четвертый. Инна холодно говорила «Нет, спасибо», и у Альберт внутри все обрывалось. Он знал, как отец обращается с девушками. И то, что Инну просто привязали к стулу, а не отвели на кровать в спальню, уже было чудом.

– Эх, Инна, я думал, ты умнее, – вздохнул отец. – Если бы не твой брат, ты бы у меня сейчас так себя не вела. Ты бы у меня в ногах валялась и молила тебя отпустить. Хотя, может, тебе бы и понравилось.

Андрей Васильевич захохотал, довольный своей шуткой. Лицо Инны, кажется, стало еще бледнее. Альберт видел совсем плохо: оба глаза заплыли от отека, разбитые очки помочь не могли. Скорей бы это закончилось. Только бы ее отпустили. Все, что угодно, только бы ее отпустили.

– Если бы не твой брат, красотка, – отец будто ответил мыслям Альберта, – если бы не Игорь, мы бы с тобой беседовали в другой плоскости. Так что вернешься домой, его благодари. Без твоего брата я работать не смогу. Кто же мне контракты заключать будет, Игорь только. На сына родного надежды больше нет.

Отец резко пошел к Альберту, который как раз закончил подписывать последнюю бумагу из огромной стопки.

– Ну, что, парни, все сделали?

– Все готово, Андрей Васильевич.

– Пусть еще пару пустых листов подпишет, на всякий случай. И пора с этим цирком заканчивать. Ночь на дворе. Слышите? Шустрее, шустрее. И чтоб без лишнего шума.

Альберт отложил ручку и посмотрел в глаза охраннику. Тот спокойно достал пистолет.

Часть 1. Кирилл

Три месяца назад. Санкт-Петербург. Июль

Девушка опаздывала. Кирилл не любил, когда опаздывают и не предупреждают. Он выпрямился, посмотрел в окно – снова этот мелкий дождь начался – и потянулся к карману, где всегда были сигареты. И тут же одернул руку. Курить он бросил две недели назад. Инна с Игорем делали ставки, сколько он, Кирилл, протянет. Поэтому все пачки Кирилл выбросил, твердо решив, что Ивановым проигрывать не собирается.

Он посмотрел в окно: нет девушки. Обошел стол и в другое окно посмотрел для разнообразия. Его фирма арендовала несколько корпусов старого приборостроительного завода на Петроградке. Чтобы дойти от проходной до его офиса, требовалось время. Да и заблудиться можно, если идешь в первый раз. Поэтому опоздание простить пока еще можно, но настроение у Кирилла с утра было скверным.

Он еще раз пробежался глазами по резюме: Анна Дмитриевна Никифорова, 23 года, вуз закончила пару недель назад, диплом, конечно, красный. Без опыта в продажах, без практики в консалтинге. Никогда в финансовых компаниях не работала. И еще миллион «не». В отделе кадров даже посмеялись, когда увидели отклик Анны на вакансию. Но Кирилл резюме забрал, решив сам провести собеседование. Они с Игорем любили брать на работу начинающих специалистов: «под себя» обучить проще, чем потом переучивать. Была еще одна причина в этом резюме, уже личная. С фотографии девушка улыбалась немного наивно, глаза светились. И почему-то её взгляд зацепил Кирилла. Хотя мысли эти Кирилл сразу отогнал: какая симпатия может быть к соискателю? Только деловые отношения! Но резюме пролежало у него на столе несколько дней на видном месте, фотографией вверх. И вот теперь она опаздывает. Конец истории.

Кирилл вернулся в кресло, взял бумаги. У него совещание через два часа, а он не подготовился толком. Конечно, можно строго смотреть на подчиненных и слушать доклады, но хотелось чего-то более конструктивного. А если эта Анна Никифорова вообще не придет? Кирилл еще раз взглянут на фотографию девушки и убрал резюме в стол. Через пять минут в дверь робко постучали.

***

Аня опоздала на собеседование! Как такое вообще могло с ней произойти? Когда ей позвонили из кадровой службы и пригласили в офис, Аня от радости прыгала и визжала так, что вся коммуналка слышала. Еще бы, такие крупные фирмы редко рассматривают резюме «вчерашних студентов». Аня раз десять прорепетировала речь, будто к экзамену готовилась. И вот теперь она стоит среди кирпичных корпусов, не понимая, где вход, где выход. Ноги промокли, туфли жмут, аккуратная укладка рассыпалась из-за начавшегося дождя.

Нет, в кадровую службу Аня приехала вовремя. Там на нее посмотрели надменно, переглянулись, закатили глаза. Сказали, что собеседования проходят в другом месте: одноэтажном офисе-пристройке, пройти через двор направо, потом налево. И посоветовали не торопиться: собеседования идут все утро, так что шансов у девушки без опыта маловато. Но Аня отправилась на поиски.

– Здравствуйте, можно? – Аня робко постучала в дверь, когда опоздание стало совсем катастрофическим. – Прошу прощения, я…

Ей навстречу вышел молодой мужчина. Темно-синий пиджак и белая рубашка прибавляли ему строгости, улыбка была сухой, но вот серо-голубые теплые глаза делали обаятельным. «Приди в себя», – шепнул Ане внутренний голос. – Какие глаза? Ты на собеседование пришла, не на свидание». Некстати вспомнилось, что на свиданиях Аня давно не была, но эту мысль девушка быстро отогнала.

– Анна Дмитриевна? – Голос был строг, но не надменен, как у его коллег из отдела кадров. – Рад с вами познакомиться, я – Кирилл.

Мужчина пригласил ее внутрь, уточнил, что время на собеседование осталось мало, а потом … запер входную дверь на ключ? Или Ане показалось? В кабинете было довольно темно, горела только настольная лампа. Аня покосилась на диван: зачем такой большой диван в обычном офисе? И тут ей вдруг стало страшно.

– Вы хотите пересесть? – проследил за ее взглядом внимательный собеседник.

– Пока я останусь здесь.

– Пока? – Кирилл пожал плечами. – Я хотел показать вам небольшую презентацию о нашей фирме. Чтобы потом ответить на ваши вопросы. И с дивана, действительно, презентацию смотреть удобнее.

– Нет, благодарю, – Аня вспыхнула. Почему в его словах звучат намеки?

Кирилл включил презентацию на проекторе и сел за спину Ане. Дыхание можно почувствовать, вот как близко. Он минут пять увлеченно рассказывал о компании, но Аня не могла сосредоточиться.

– Мне кажется, вы дрожите. Замерзли? – Вдруг спросил он. – Я могу предложить вам чай? Кофе?