Стоять, бояться! Инквизиторы на отдыхе

– Вы сегодня будете мне ассистировать, – ослепительно улыбнулся Эрик. – Прошу вас пройти на боевую позицию.

Я мысленно застонала.

Ой, всё. Прощай, Арнон.

Диксон, кажется, тоже это понимал. Он нервно сглотнул и шагнул вперед, перекрестившись, когда Эрик на миг отвернулся.

***

Следующие пару часов мы не просто тренировались в парах, а наблюдали изящную картину методичного «избиения младенца» в исполнении Эрика, и я периодически с трудом сдерживалась от желания хихикать, глядя на офонаревшее лицо Диксона.

Особенно когда Эрик в особом приеме с легкостью перекинул его через себя, швырнув в сторону на несколько метров. Арнон даже пикнуть не успел и какие-то блоки выставить, зато описал очень красивую дугу в воздухе и протаранил лицом песок. Он отплевывался от песка и пытался вырваться из жесткой хватки Эрика, который вжал Диксона ногой в песок и завел его руки за спину в болевом приёме.

– Как вы можете видеть, комплекция не всегда помогает держать преимущество в бою. Можно иметь целую гору мышц, но если не владеть техникой на уровне своего противника, то тот легко перебьет любую вашу физическую составляющую. Достаточно знать определенные приемы, расположение болевых точек. Например, если тремя пальцами одновременно нажать сюда и сюда, и добавить давление своей аурой, то противника прострелит дикой болью от плеча до самых кончиков пальцев, – добавил Эрик, показывая на Арноне, куда именно надо нажать на шее и плече одновременно.

Показывал он не просто со стороны и теоретически, а на практике демонстрировал действие нажатия на болевые точки на Диксоне, который мгновение спустя заорал от боли, дернув заломанной рукой, но тут же бессильно обмякнув.

– Обратите внимание, как подергиваются пальцы при таком ударе, и как быстро идет отключка, – комментировал Эрик тоном зоолога, объясняющего поведение дикого животного. – Прям как у подстреленного орла, согласны, мистер Диксон? А если добавить заклинание, усиливающее негативное воздействие на психику…

Эрик довольно долго с чувством, с толком, с откровенным удовольствием рассказывал нам про разные болевые точки и демонстрировал их на Диксоне, который, судя по его крикам, поскуливаниям и перекошенному выражению лица, испытывал невероятный букет ощущений.

Меня разрывало от противоречивых эмоций, потому что было одновременно жаль нерадивого Диксона, но и смешно от того, как элегантно Эрик ставил обнаглевшего инквизитора на место. Да и лица у остальных одногруппников были такие, что можно было не сомневаться: никто из них даже на пушечный выстрел ко мне больше не подойдет. И просто общаться наверняка теперь будут с осторожностью, поглядывая по сторонам: мало ли где ревнивый мистер Кларксон ходит?..

Ой, то есть – совсем не ревнивый, да-да.

А потом Эрик показал, как можно парочкой секретных боевых приемов вкупе с парочкой хитрых заклинаний ввести противника в особое парализованное состояние, сопровождающееся непрерывными болевыми ощущениями.

«Смотрите, запоминайте, мотайте на ус», – говорил Эрик.

Но я смотрела на глаза Арнона, которые сейчас выглядели стеклянными, неживыми. Диксон весь будто бы замер, окоченел. И даже грудь его не вздымалась, хотя я нарочно присматривалась.

– Он что… умер? – тревожно спросил Чарльз, который тоже не отрывал взгляд от лица друга.

– Почти, – расплылся в мрачной улыбке Эрик. – Ушел в полный паралич – настолько глубокий, что ни моргнуть не может, ни вдохнуть, ни выдохнуть. Со стороны это кажется смертью человека, у него сейчас даже зрачки на свет реагировать не будут, – Эрик при этих словах специально пощелкал яркими вспышками заклинаний перед лицом Арнона, чтобы мы убедились в отсутствии реакции на свет. – Очень тонкое и сложное в исполнении, но при этом очень действенное заклинание, которое удерживает противника в состоянии непрерывных болевых ощущений и не дает ему двигаться. Люблю этот приём.

– Мы не будем прямо сегодня отрабатывать друг на друге такое заклинание, но пока просто имейте в виду, что иногда его полезно использовать не только на враге, но и на своем боевом товарище, если необходимо инсценировать смерть человека в каких-то сложных полевых условиях в стане врага. Потому что внешне действие этого заклинания ничем не отличается от смерти, и только глубокое сканирование покажет разницу. Но на поле боя сканируют обычно поверхностно, чтобы побыстрее.

– А сколько по времени длится действие этого заклинания? – спросила я, начиная беспокоиться за Диксона, который уже некоторое время не мог вдохнуть и выдохнуть.

– Минут пятнадцать, не больше.

После этих слов беспокоиться, кажется, стала не только я.

– Господин инквизитор, а вы не хотите поторопиться и расколдовать Арнона? – спросил Чарльз.

– Зачем? Я не собираюсь это делать, – улыбнулся уголками рта Эрик. – Это же вы у нас группа боевиков-некромантов. Ну так продемонстрируйте, как вы способны вытягивать человека, одной ногой стоящего в могиле. Я посмотрю, как вы выкрутитесь, а потом расскажу, как можно максимально быстро вывести из этого состояния другим способом, – и он сделал демонстративно широкий шаг назад, чтобы освободить нам пространство вокруг одногруппника.

На лице Эрика застыла мрачная полуулыбка нашкодившего паренька, а не могущественного верховного мага. Он бы еще язык высунул, ну ей-богу!

Впрочем, Эрик и старше-то был меня всего на пару-тройку лет на самом деле, я периодически про это забывала, учитывая его магический уровень развития, очень далекий от моего, да и от многих взрослых волшебников. Просто к своим годам Эрик умудрился развиться до уровня верховного мага и дослужиться до высокого поста в инквизиции, где ценился его острый ум и первоклассные боевые умения. Талант, что тут скажешь! Недаром он был элитным воином, выходцем из академии Армариллис, там оболтусов в академии вообще не держат.

В общем, Эрик вроде как был могущественным магом, про которого говорят, что он «важная шишка», и все такое… Но озорство-то из души никуда не делось, верно? Даже если спрятанное под толстым слоем льда. Даже в статусе начальника.

Хотя, на самом деле Эрик сейчас на тренировке не выходил за рамки служебных инструкций. Такого рода жесткие тренировки на выносливость действительно имелись в нашем расписании, и их количество и уровень сложности должны были как раз возрасти после нашего официального вступления в штат инквизиции. А учитывая то, что некоторые старшие боевые группы волшебников иногда всем составом отправляются после тренировок с разными руководителями в лечебницу, то Эрик нас сегодня даже щадил. Просто мы к этому еще не привыкли, конечно.

Но что поделать? Это инквизиция, боевой отдел. Мы должны быть готовы вообще ко всему, нас в реальной опасности никто по головке гладить и осторожничать с нами не будет. Выбирая эту специальность, мы прекрасно осознавали, куда идем. А кто не осознавал, тот стажировку как раз и не прошел.

Тем временем, действовали мы с ребятами очень быстро.

Всей группой подскочили к Диксону и сначала осматривали его хаотично, но потом я как следует гаркнула на всех в своей излюбленной манере, чтобы все слушали меня и делали только то, что я скажу. Чарльза и Майло заставила применить ряд лекарских чар, Оливер под моим руководством делал Арнону непрямой массаж сердца, а остальные одногруппники помогали мне ускорить процесс восстановления Диксона через один некромантский обряд.

Заметила при этом, как с уважением глянул на меня Эрик. С уважением и некой гордостью, что ли? Гордостью за то, что я такая сообразительная, и что я при этом именно его жена, а не чья-то.

Он очень внимательно наблюдал за тем, как мы действуем в команде, за каждым нашим действием. Недовольно цокал языком, когда кто-то из моих одногруппников тормозил или путал слова заклинания, но не вмешивался, чтобы дать нам возможность самим справиться с поставленной задачей. Впрочем, я чувствовала, что Эрик готов в любой момент прервать наши действия и самостоятельно привести Диксона в чувство, но мы с ребятами делали всё правильно, поэтому Эрик только контролировал и не вмешивался.

Заключительный процесс возвращения Арнона к жизни проводила я, и при последних напевных словах заклинания Арнон вздрогнул всем телом и наконец-то судорожно вздохнул ртом воздух. Жадно так, с ошалелыми глазами глядя на нас всех. Судя по осоловелому взгляду, дела Арнона были так себе, но он самостоятельно кое-как сел, держась за голову, и поморщился от боли.

Ну да, заклинание возвращения к жизни из подобного анабиозного состояния малоприятное. Да еще и болевые ощущения на протяжении такого промежутка времени давали о себе знать, конечно.

Пока Диксон пытался прийти в себя и с помощью Чарльза подняться на ноги, Эрик прочитал краткую и весьма информативную лекцию о том, как проще и лучше всего выводить человека из подобного состояния паралича, по каким признакам понять, что человек вообще подвергся этим чарам, и что его еще можно спасти.

– Отлично поработали, бойцы! Все сегодня постарались на славу, я обязательно отмечу перед руководством вашу слаженную работу, не зря вас отобрали в основной штат инквизиции. Быстро соображаете, далеко пойдете. Такими темпами вы все добьетесь повышения уже где-нибудь через полгода. Отдыхайте теперь, вы заслужили отдых. На сегодня я с вами прощаюсь. Вернемся к занятиям после моего отпуска, меня хотят приставить к вашей группе на постоянной основе в этом полугодии, чтобы как можно быстрее и эффективнее натаскать вас по всем боевым приемам и ринуться с вами в опасные точки. Так что рад сообщить, что после моего возвращения из отпуска встречаться мы с вами будем часто, – с издевательским придыханием добавил Эрик.

Клянусь, я прям услышала, как в этот момент все одногруппники одновременно нервно сглотнули.

Даже не знаю, как еле сдержалась от истеричного хохота. Видимо, сказалась выдержка, взращенная совместной жизнью с педантом Эриком, умеющим контролировать все свои внешние проявлении эмоций.

Одно могу сказать точно: в этот момент все одногруппники мысленно пожелали Эрику не вернуться из отпуска как можно дольше.

– Надеюсь, сегодняшний урок усвоили все, – добавил Эрик, стрельнув взглядом в сторону Диксона.

Сказано это было таким тоном, будто речь шла не о силовой тренировке в целом, а об «уроке» другого плана: например, о том, что не следует лезть к уже замужней девушке, если она четко обозначает свой статус, особенно перед носом ее мужа. Даже если она является единственной девушкой в боевой группе некромантов. Особенно если она является такой единственной девушкой!

– Так точно, господин инквизитор! – в один голос отозвалась вся группа.

Ну, почти вся. Арнон не ответил, потому что был всё еще бледен, как мел, и на ногах стоял едва ли, навалившись боком на Чарльза. Арнон лишь пробормотал что-то вроде «Так точно!..», но из горла его вырвалось скорее невнятное хриплое бульканье.

– Вы какой-то слишком бледный, мистер Диксон. Неважно себя чувствуете? Вас проводить в лекарское крыло? – участливо спросил Эрик с самым невинным выражением лица.

– Давайте лучше я провожу, – сказала я, шагнув к коллеге.

Чувствовала себя немного виноватой перед Диксоном, которому не повезло напороться на гнев моего дражайшего супруга, поэтому хотела как-то попытаться смягчить неизгладимое впечатление от активного общения с Эриком.

Но Диксон шарахнулся от меня с такой скоростью, будто я была какой-нибудь нечистью альфа-уровня опасности, а не миловидной брюнеткой в блузочке и юбочке.

– Не-не, я сам! – твердо произнес Арнон, устремившись к выходу из тренировочного зала. – Сам! Сам дойду, сам всё сделаю, благодарю за заботу, мистер и миссис Кларксоны!..

Он так торопился, что не сразу вписался в дверь, с размаху врезался в дверной косяк, покачнулся и постарался как можно аккуратнее упасть обратно на пол, держась за ушибленный лоб.