Моей надежды серебро

С водосточной трубы в конце улицы спрыгнул большой песчаный кот с белой отметиной у правого уха.

– Все в порядке, малышка Шарен? – раздался густой баритон. У моего брата цаповски приятный голос!

Он подошел, уже приняв человеческий облик – широкоплечий блондин, с волосами насыщенного пшеничного цвета и белой прядью у правого виска. Орлиный нос, тяжелый подбородок и смеющиеся золотые глаза рода Шарен. Не будь я его сестрой – не устояла бы перед таким красавцем!

Мы обнялись. Он обежал взглядом мое лицо. Заботливый братец Транш!

– Убери лапу из моего кармана, – злобно прошипела я. – Эти Билеты мне пригодятся!

Транш фыркнул, но руку вытащил.

– Не сердись, Шарен, твой бой – твоя добыча! – усмехнулся он. – Ты запаздывала – я пошел посмотреть, в чем дело! Кто это? – Он кивнул на темные кучи на мостовой. – Обычные или?..

– Коллекционер со товарищи, – поморщилась я. – Интересовался моим амулетом. Я бываю в Вайстрасе каждый вечер и всегда хожу в Дом этим путем – выследить несложно!

– Конечно, – легко согласился Транш. – Иди вперед, я догоню.

– Я забрала все ценное! – честно предупредила я. – Если что и найдешь, несколько монет, не больше!

– Мне как раз хватит на кружку молока! – рассмеялся братец и шлепнул меня чуть пониже спины. – Беги. Время.

Терпеть не могу, когда он так делает!

Я фыркнула в ответ и поспешила прочь. По этой улице до конца, потом налево в переулок Болотников, один из самых старых переулков города. Дом выглядел как поместье с богатым прошлым: тяжелые несущие балки из натурального дерева, стены, выкрашенные в теплый охряный цвет. На высокое крыльцо вели резные ступени – в стране болот и заболоченных равнин жители обожали и даже, кажется, обожествляли материалы, которых у них было мало. Парадокс, но самые искусные столяры и плотники Закатного Дриомайса обитали именно в Вайстрасе!

Взлетев на крыльцо, золотым смерчем ворвалась в гостиную… Лучше всего я чувствовала себя в одиночестве, но отчего иногда так скучала по родным, глядя в окно на серые будни Срединного мира?

– Малышка Шарен, – раскрыл навстречу объятья огромный, как медведь, дядюшка Распут Мяк Шарен, родной брат моего отца.

Когда я прижалась щекой к его могучей груди, он ласково потерся подбородком о мою макушку и засмеялся:

– Эта девочка всегда хорошо пахнет! Лина, неси ужин. И ветошь для Когтя – наша крошка кого-то убила по дороге домой!

Дядюшка не молод – но нюх у него по-прежнему как у котенка, который идет на запах молока в блюдце.

Родная сестра моей матери, жена Распута, Рыжая Лина – прозванная так за красноватый оттенок шерсти – внесла поднос, уставленный яствами. Поставила его на стол и тоже обняла меня, потерлась носом о мой нос. Нет ничего трогательнее двух амимар, приветствующих друг друга. И – кстати – нет ничего страшнее их поединка!

– Давай Коготь сюда, я почищу. А ты поешь!

– Держи оружие чистым, – назидательно заметил Распут, придвигая к себе блюдо с огромным карпом, у которого из пасти торчала веточка кошачьей мяты, – клыки – белыми, а когти – смертоносно острыми! Ты – амимара из рода Шарен…

– …Хищник из Хищников! – улыбнулась я, заканчивая девиз рода и тоже придвигая к себе различные тарелки и судки.

– А где Транш? – Тетушка, устроившаяся у окна, подняла голову. – Он отправился тебя встретить, когда почувствовал неладное.

– Остался проверять карманы напавших на меня идиотов.

Я вгрызлась в куриную ногу, и сок потек по подбородку. Лина нашпиговала птицу травками, сливочным маслом и беконом. Была бы она человеком, а не амимарой – клык даю – добавила бы еще вонючий корнеплод с названием чеснок! Это тот, который настаивают в водах из родников Пантеона для отпугивания привидений, нежити и темных духов!

– Любопытство сгубило кошку, – заметил Распут, обгрызая плавники и закусывая их мятой. – Тем более что ты все выгребла из их карманов, ведь правда, детка?

– Конечно, – с набитым ртом отвечала я. – Мне досталось аж три Билета. Хватит еще на один пай!

Не стоило этого говорить!

– И все-таки я не понимаю! – Тетушка раздраженно метнула мне Коготь. Я едва успела выхватить его из воздуха – сколько лет прошло, Лина погрузнела, но старые навыки не забываются! – Почему ты не хочешь жить здесь? Зачем тебе хибара на окраине, у самых болот? Разве те три комнаты в мансарде, что считаются твоими в нашем доме, тесны или бедно обставлены? Или я плохо готовлю? Конечно, я понимаю, курица жестковата, а…

В мгновение ока я оказалась рядом с ней и обняла за голову. Только не давать ей расстроиться по-настоящему!

– Люблю тебя и дядю, как родителей! – сказала я, глядя в ее золотые глаза, глаза клана Шарен. – Я благодарна вам за все – за свою жизнь, за то, кем стала, чем живу и как зарабатываю. А твоя стряпня – вкуснейшая во всех мирах! Но я больше не котенок. Я Шарен Мяк Шарен – та, что гуляет сама по себе. И иногда мне нужно побыть одной. Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя, как говорят люди, сукой!

Распут, во время моего монолога навостривший уши, не выдержал и заржал, как породистый жеребец. Тетушка, на чьи глаза уже начали было наворачиваться слезы, покачала головой и улыбнулась.

– Ну, ты, малышка, скажешь тоже! Иди, доедай. Хочешь прогуляться в город после ужина?

Я кивнула и вернулась на место. Не буду говорить, что собираюсь сходить в магазинчик моего друга, местного мага Зиля Ригтона, желая славно поторговаться за добытые Билеты. А потом положу деньги в банк. И, если успею, посмотрю ковер в «хибару» – умеет Лина подбирать слова!

Но моим планам не суждено было сбыться.

Мы с Распутом давно насытились. Лина поела немного и ушла на кухню – мыть посуду и ставить тесто для утренних пирогов с рыбой. А Транш все не появлялся.

На желудке было тяжело, а на душе неспокойно – плохое сочетание!

Тихонько поцеловав задремавшего у камина дядюшку, я собралась отправиться на улицу, поискать загулявшего братца, как вдруг Распут схватил меня за руку и приоткрыл один глаз.

– Будь осторожна, Шарен, – сказал он. – У меня чешется под носом!

– Конечно! – пообещала я.

Знаменитые усы кошачьей ипостаси Распута никогда не ошибались. Надо торопиться!

Я вернулась туда, где на меня напали. Луна висела высоко, и тела, похожие на кучи тряпья, были видны издалека. Отлично – раз они на месте, значит, стража еще не проходила и следы не затоптала. Но куда подевался Транш?

Войдя в кошачью ипостась, немного постояла, привыкая к изменению зрительных, обонятельных и слуховых ощущений. Вон в той подворотне шуршат крысы, и одна из них особенно толстая… Стоп, никаких толстых крыс после сытного ужина! Надо думать о тонкой талии! И о пропавшем братце, запах которого ясно ощущался во влажном ночном воздухе. Транш не пошел за мной, вместо этого отправившись в центр города – в Купеческий квартал. Здесь несколько домов продавались или сдавались внаем – я это знала, поскольку, подыскивая жилье в собственность, тщательно изучала предложения на рынке недвижимости Вайстраса. Сейчас на одном из сдающихся домов деревянной таблички-объявления не оказалось, а след брата вел внутрь. По всей видимости, именно здесь поселился Коллекционер, что казалось вполне логичным: в Купеческом квартале и слухи можно пособирать, посещая местные трактиры, и деловые связи наладить, пройдясь по магическим магазинам. Многие торговцы, особенно в мире урожденных магов Закатного Дриомайса, охотно шли на контакты с Коллекционерами, которые могли предложить артефакты и безделушки из любого уголка Семимирья.

Дом казался вымершим.

У меня зачесался нос, да так, что пришлось потереть его лапой. Причиной тому оказались вовсе не вибриссы – некто насыпал на крыльцо лимонный порошок: пахнет остро, отбивает нюх, заставляет кошек держаться подальше.

Я бесшумно прогулялась вокруг дома, обнаружила, что одно из окон полуподвального этажа приоткрыто и… заколебалась. Сама не знаю – отчего. Не назвала бы это чувство интуицией или пресловутым холодком между лопатками, пробегающим по спинам героев в каждом остросюжетном романе. Рациональному объяснению оно не поддавалось, как и дрожание вибрисс моего дражайшего дядюшки, уж простите за каламбур!

Отступив, завернула за угол и приняла человеческий облик. Раз меня не ждут с главного входа – именно туда я и войду! Пенал с отмычками всегда носила с собой, притороченным к поясу. Простой замок открылся легко – зачем привлекать воров к содержимому дома, усложняя запоры? Скользнула внутрь, навострила уши. На втором этаже слышались голоса. А под лестницей, под открытым люком, ведущим в темноту полуподвального этажа, было слишком тихо. Кто-то ждал у открытой фрамуги с мешком в руках кошку, которая только что подумывала туда залезть.

Я скользнула в люк. Темнота – не помеха, а бесшумная поступь у меня в крови. Черный силуэт застыл у дальней стены – некто не сводил глаз с окна. Подкрасться сзади, нежно приставить Коготь к его горлу…

Запах! Слабость – в удивлении: клинок чуть не дрогнул у меня в руке, но я сдержалась. Не стоит давать шанс противнику, особенно если он из клана Фракенов! Поиграть решили, мальчики. Пошутить.

В великой помойке мироздания, как и в обычной помойке, сосуществовали разные семейства амимаров. Мы, Шарены, дружили с большинством из них, но встречались и коты, которым всегда находилось что делить, будь то рыбная кость, славная кисонька или мировое господство. Клан Фракенов относился к таким. Там, где они появлялись – начинались ссоры, доходящие до кровопролитных драк. Это были настоящие амимары – сильные, мужественные, хитрые и умные! Они отлично справлялись с возложенными на них миссиями… вот только со своими ладили с трудом. И если в нашем роду появились: одна амистресса, то есть кошка, проживающая больше девяти жизней – это я, и два амирра – мой брат и его молочный брат Ррайс, то в роду Фракенов были целых три амирра – старший Дрик Мяк Фракен, его младший брат Ахар и их молочный брат Харт Мяк Гаррет. Опасная троица. Но еще опаснее их делал четвертый – средний брат, выбравший путь не воина, но мудреца – Дашан Фракен. Этот в миссиях клана не участвовал, познавал мудрость амимаров в Тайлевилльской библиотеке Владык под руководством самого Красногрива.