Полигон смерти

Мы не стали вставать в позу, покорились Судьбе и, прихватив мыльные принадлежности, отправились в баню.

Не скажу точно, какого рода сомнения терзали коллег, а мои опасения были таковы: «баня» – это такой нехитрый шифр, а на самом деле там будет дикая совково-провинциальная оргия с ящиком водки, марихуаной и непотребными девами, как это частенько показывают в фильмах про разложившуюся номенклатуру Нет, я не то чтобы пуританин и аскет, но… Видите ли, я в баню хожу, чтобы париться, непотребных дев не люблю, а всё прочее предпочитаю делать в специально отведенных для этого местах.

Спустя несколько минут оказалось, что опасения мои были напрасны. Это была просто баня, без всякого шифра, в традиционном исполнении, причём вполне приличного качества: с дубовыми полками, раскалённой каменкой, мастерски засушенными березовыми вениками (не так, что бросили на чердак, а потом в январе достали голик, – а так, что распарил его в кадушке, а он как живой и почти все листья на месте и зеленые!) и потрясающим духмяным паром с отвара чабреца, ядрёным, продирающим до костей и надёжно выносящим прочь все тревоги и заботы, до полной пустоты в голове.

Единственный минус – не было здесь бассейна, чтобы сигануть туда всей толпой из парилки. Однако рядом с баней возвышался матерый сугроб, который с лихвой компенсировал отсутствие бассейна. Мы ныряли в этот сугроб, барахтались в нём с уханьем и гиканьем и даже пытались на пару с доктором сделать из Петровича снеговика, но безуспешно: Петрович упитанный и крепкий, он нас расшвыривал как щенят.

В общем, было весело. Надеюсь, заборы тут капитальные и соседи не подглядывали сквозь щели.

В итоге набанились мы так, что еле держались на ногах. Уже и не помню, когда в последний раз так ударно парился – разве что в детстве, когда с дядькой и его друзьями доводилось бывать на туристических маршрутах, где попадались поселения со старыми русскими банями.

Гордеев в наших экзерцициях участия не принимал. Отправив нас в баню, он пошел «доводить до ума стол». Я так и не понял, что он имел в виду: плотницкие работы или приготовление пищи.

Пока приходили в себя после бани, Гордеев приготовил шашлык и вскоре кликнул всех за стол.

Для «служебной» сервировки стол был очень неплох. Все соленья и маринады имели качество домашней заготовки, а копчёности и колбасы с местного базары были так вкусны, что я грешным делом подумал: «Не иначе какая-то хитрая химия с «Чёрного Сентября», что-то типа секретных вкусовых добавок для возбуждения аппетита».

Часок посидели, познакомились поближе, наелись до отвала сочного шашлыка и всяких закусок, выпили отменной настойки на черноплодной рябине. Всем было хорошо и комфортно. Гордеев отмяк, подобрел, перестал быть букой, стал душкой и гостеприимным хозяином и кое-что рассказал о себе.

Насчёт явки он пошутил: это, оказывается, дом его тёщи, ныне имеющий статус летней дачи.

Сам Гордеев считай что местный, после «Вышки» работал «особистом» на химкомбинате и уже оттуда потихоньку, не спеша, за двадцать лет поднялся до второго по рангу чекиста области. Жена здешняя, из Города, сейчас вся семья живет в областном центре, вместе с тёщей, а здесь бывают только летом, до сбора урожая и окончания поры разнообразных «закруток». Зимой усадьбу запирают, и за ней приглядывают соседи. Так что все соленья и маринады на столе – из гордеевского погреба. Настойку тоже сам делал, это чистый спирт, разбавленный в академических пропорциях и разлитый по пятилитровым бутылям в соотношении литр сухой ягоды на четыре литра огненной воды, плюс резаный корень имбиря. Выдержка – полгода.

Настойка, скажу я вам, получилась просто изумительная. Жалко, с нами Спартака нет, он бы это произведение искусства оценил по достоинству.

Гордееву с нами понравилось, всё было нормально, и за этот час он всего лишь дважды позвонил в Управление на предмет уточнить обстановку.

Обстановка, судя по некоторым репликам, развивалась вяло, если не сказать что вообще застряла в исходной точке, потому вскоре Гордеев стал хмуро поглядывать на часы и с грустью коситься на заветную бутыль с настойкой. Чувствовалось, что ему уже никуда не хочется ехать и он бы не прочь остаться здесь как минимум до староновогодних курантов, а то и до утра.

– Да забей. – Доктор, как обычно, влёт определил подспудные чаяния и мотивы. – Что изменится, если ты сейчас туда приедешь?

– Ну как же… Надо же координировать… – неуверенно ответил Гордеев. – Возглавить… Гм… Организовать…

– Ага, самолично займёшься «отработкой»? – поддержал доктора Петрович. – Или от твоего присутствия в Управлении все резко начнут выдавать на-гора результат?

– Да нет, в принципе, там есть кому понужатъ и педалировать…

– Ну так и оставайся, – проникновенно предложил доктор. – Сейчас пульку распишем, да как засядем до утра, под чудо-настоечку…

– О! – оживился Гордеев. – Вы тоже любители в преф перекинуться?

– «Перекинуться»? – Доктор презрительно выпятил нижнюю губу.

– Это вы тут любители. – Петрович молодецки расправил плечи. – А мы там – мастера!

– Да ладно, – ухмыльнулся Гордеев. – Откуда в Москве мастера? Всех мастеров давным-давно расстреляли, посадили или выслали.

– Ну так… Оставайся, и посмотрим, кто тут любитель, а кто мастер. – Доктор плутовато подмигнул и нервными холеными пальцами провел по крутому изгибу бутыли с настойкой. – Всё равно в праздник толком работать никого не заставишь, зря только время и нервы потратишь.

– Ну всё, убедили! Остаюсь…

Старшие коллеги быстро убрали со стола всё лишнее, оставив только настойку и минимальный набор закуски, а Гордеев в это время сделал пару звонков ответственным товарищам, предупредил, что в связи со сложной оперативной обстановкой вынужден отсутствовать и будет только завтра к полудню.

После этого Петрович притащил карты (он всегда возит с собой пару колод), тетрадь с ручкой, набил любимую трубку, и игра началась.

Помаявшись с четверть часа на фоне великих преферансистов, я резко заскучал. По картам я спец невеликий, разве что в дурака на щелбаны, а преферанс для меня вообще высшая математика.

Начало девятого, весь вечер впереди… ну и чем мне заняться? Так и сидеть дальше, таращиться на азартную троицу – просто чумовое развлечение, челюсть можно вывихнуть от отчаянного зевания. Даже упиться с горя до игрушечных машинок и рисования на детском мольберте не получится: коллеги, когда играют, только легонько поддерживают градус, ибо для этой игры нужен трезвый ум и ясность мышления.

И вообще, со старшими только работать приятно, они всё за тебя продумают и скажут, что делать, так что даже и напрягаться не надо – а вот отдыхать я предпочитаю в своей компании или как минимум с людьми своего возраста и примерно одинаковых интересов.

– Виктор Иванович… Не подскажите, куда тут у вас можно пойти прогуляться?

Я готов быт услышать в ответ «до калитки и обратно» и получить напоминание о суровой оперативной обстановке… но Гордеев на удивление благодушно сказал, что если мне с ними скучно, лучше всего будет прокатиться в центр города.

– Город очень хорошо организует праздники. Почти «по-советски». Самодеятельность работает как часы, общественная жизнь бьёт ключом, мэрия и «Сентябрь» пекутся о досуге граждан. Так что есть на что посмотреть. Ну что, поедешь?

– Да, хотелось бы развеяться.

– Хорошо. Собирайся, сейчас тебя отвезут.

Пока я одевался соответственно случаю, Гордеев вызвонил с улицы старшего нашего «сопровождения» и поставил задачу на предмет организовать мне экскурсию по местным достопримечательностям.

Спустя несколько минут я сел в «Опель» сопровождения», и мы отправились в центр города.

Глава 2

ЧП. АДМИНИСТРАТИВНАЯ РУТИНА

К полудню ЧП с Феликсом заехали в тренировочный лагерь «Пятнашки», расположенный в десяти километрах от Города.

До недавнего времени «Пятнашки» принадлежали областному ОНО (отделу народного образования) и здесь размещался круглогодичный детско-оздоровительный центр.

Однако у нас за деньги, а тем паче за большие деньги, можно решить любые вопросы, и накануне операции «Пятнашки» были выкуплены с потрохами и в спешном порядке переоборудованы под тренировочный лагерь.

В данный момент на спортивном городке, где не так давно детишки играли в пресловутые «пятнашки», полным ходом шло тактическое занятие. Несколько отделений наёмников под руководством «стилетов» отрабатывали на добротном макете штурм комплекса административных зданий.

Прежде чем отправиться в коттеджи командного состава, ЧП с Феликсом остановились у спортгородка и некоторое время следили за ходом тренировки.

Наблюдая за слаженной работой бойцов, ЧП вынужден был признать, что его первичная оценка потенциала наёмников была неверной и в какой-то степени предвзятой.

При работе в других странах ЧП регулярно сталкивался с необходимостью решать сложные и ответственные силовые задачи, которые были не по зубам местному «расходном материалу».

В таких случаях всегда приглашали высококвалифицированных специалистов из фирм, наподобие Academi (более известной у нас как Blackwater).

«Blackwater» трудилась, что называется, «под ключ» и приучила клиентов к определённому шаблону: давайте задачу и деньги и можете забыть о вашей проблеме – теперь это наша проблема.

Команды, которые предоставляла «Blackwater», были прекрасно подготовлены, оснащены современным вооружением и отличались высокой слаженностью, что обеспечивало надёжное взаимодействие при проведении операции и минимальные потери.