по его эскизу, – высокий, стройный с темными
глазами, прямым носом и волосами, отливающими медью. Две дочери – Майя и Роза, больше похожие на мать стройной изящной фигурой, красивым овалом лица, нежные и чувствительные.
Это все его богатство, все его достижения. Сын
в России, дочери – в Канаде. А он – один в большом доме, летом утопающем в зелени фруктовых
деревьев и винограднике, а зимой укрывающемся
под снежной скатертью, выдавая существование
лишь одной трубой на крыше, откуда валит дым –
признак жизни, тепла, уюта.
Не все плохо. Главное – сердцем не стареть.
Жизнь продолжается, завтра отмечу юбилей. Приглашу всех друзей и родню и буду радоваться на
всю округу как никогда.
– Эй, ты где? – раздался звонкий голос жены
Ноны с нижнего этажа дома.
Зияди прислушался к ее шагам, которые были
не так быстры и озорны, как раньше. Вскоре она
поднялась по лестнице, выпрямилась во весь рост –
худая, узкокостная, с крашеными в медь волосами,
чтобы спрятать седину. Ее карие глаза остались такими же живыми, как и в юности. Прямая и честная. В руке она несла телефон.
– На, это Гиви.
Сердце у Зияди дрогнуло, потому что звонок означал одно – он не приедет.
7
– Алло, – прозвучал знакомый, очень желанный
тембр голоса сына. – Отец, гамарджоба?.
– Гагимарджос?, сынок, – ответил он одеревеневшим голосом.
– Отец, я от всей души поздравляю тебя с юбилеем, – произнес Гиви, стоя в зале ожидания аэропорта. – Извини, я очень хотел приехать, но обстоятельства… Я собираюсь в командировку в Испанию и
как только вернусь оттуда, я прилечу домой и мы…
– Зачем ты летишь в Испанию?
– Дела, отец.
– Я слышал, что ты там связался с …
– Нет, нет, отец, – быстро прервал его Гиви. –
Мы же об этом говорили. Слухи всего лишь. Еще
раз – поздравляю.
– Спасибо, сын. Ты с кем? – тронутый заботой
спросил его Зияди, услышав в трубке женский голос.
– Я один.
Пауза.
– Эх, ты, – неужели у тебя не получается найти
какую-нибудь грузинку и жениться, сынок. Тебе
уже тридцать лет. Ты забыл обещание?
– Нет, отец. Нет. Я в этом году непременно женюсь.
– Сынок, ты знаешь, какой самый главный инстинкт у живых?
Молчание в трубке.
– Какой?
– Сохранение рода! – грустно сказал Зияди,
отвечая на свой философский вопрос. – Есть такое маленькое существо – притворщица листочка.
Даже она, находясь до половины в пасти у хищника, откладывает яйца, чтобы продолжить себя в
новой жизни. Я в большом доме, где ты родился и
бегал без штанов. Мне здесь сегодня одиноко, сын.
Я не против: можешь жениться и на испанке…
? Гамарджоба – по-грузински – привет