Чудо-Женщина. Вестница войны

Она услышала боевой клич и обернулась, потянувшись к несуществующему оружию. Она увидела Тек, покрытую потом, с глазами, горящими боевым огнем, а перед ней – чудовище, напоминающее какое-то мифическое создание: наполовину человек, наполовину шакал. Шакальи челюсти сомкнулись на горле Тек, тварь затрясла ее, как куклу, и отшвырнула в сторону. Тек упала, заливая землю кровью из разорванного горла. Ее взгляд, горящий обвинением, уперся в лицо Дианы.

– Дочь Земли.

Диана вскрикнула, задыхаясь. Изображение растаяло, и теперь она смотрела на свое собственное отражение. Щеки блестели от слез.

– Прекрати солить мой гадательный омут, – сказала Оракул.

Диана вытерла слезы с лица.

– Это невозможно. Я видела чудовищ. Я видела своих сестер…

– Алия – не обычная девушка. Она несет в себе смерть.

– Как и все смертные, – возразила Диана.

Чем от них отличалась Алия? Остров отвергал ее точно так же, как отверг бы любого человека. Если у Дианы получится увезти ее с Темискиры, все наладится.

– Она несет не свою смерть, а смерть всего мира. Ты считаешь, что она оказалась так близко у наших берегов по воле случая? Алия – Вестница войны, она происходит из рода Елены, а ту породила сама Немезида.

– Елена? Ты говоришь о…

– Троянская война бушевала десять лет и не щадила ни богов, ни героев, ни амазонок. Если оставить Алию в живых, история повторится. Она хаптандра. Она сеет раздор. Каждым своим вздохом она приближает нас к концу света.

– Но ведь война началась из-за красоты Елены.

Оракул пренебрежительно махнула рукой, и пламя факелов затрепетало.

– Кто тебе об этом сказал? Ты наслушалась сказок о мстительных богинях, которые из тщеславия играют человеческими жизнями? Конечно, мужчины считают, что могущество женщины лежит в тонкости черт и округлости форм. Не будь наивна, дочь Земли. Кровь Елены несла в себе войну, и на семнадцатом году ее жизни эти силы достигли своего пика. Так было с каждой Вестницей войны. Так будет с Алией. Ты сама видела это в воде.

– Род Вестниц войны, – повторила Диана, обдумывая слова Оракула. Возможно ли это? Разве может смертная быть причиной стольких бед, пусть даже ее род восходит к Немезиде, богине возмездия?

Оракул не сводила с нее испытующего взгляда.

– Послушай меня, дочь Земли. Когда рождается Вестница войны, разрушение неминуемо. Все великие войны мира людей происходили из-за них. В ближайшее новолуние силы Алии достигнут высшей точки, и тогда разразится война. – Оракул помолчала. – Если только она не умрет раньше.

– Взрыв не был случайностью, – поняла вдруг Диана. – Кто-то хотел, чтобы Алия погибла.

– Многие готовы на все, чтобы не дать миру вступить в век кровопролития. Но тебе не нужно ничего делать. Просто подожди, пока девочка умрет, как должна была умереть во время кораблекрушения. Это самый надежный способ.

Глаза Дианы сузились. Она читала легенды. Она знала, как нужно относиться к словам оракулов.

– Самый надежный, – протянула она. Оракул скривила рот, словно и впрямь могла читать ее мысли. Впервые за все время Диана задумалась, почему Оракул выбрала облик Тек. Чтобы напугать ее? Отпугнуть? – Самый надежный. Значит, есть и другие.

Глаза Оракула полыхнули серебристым пламенем, словно они горели тем же огнем, что и факелы на стенах.

– Задавай последний вопрос и уходи.

Диана открыла было рот, но Оракул остановила ее грациозным жестом.

– Подумай хорошенько. Я не всегда с такой готовностью принимаю дары. Тебя тревожит судьба одной-единственной девочки, когда на кону будущее всего мира. Побеспокойся лучше о том, что будет с тобой. Разве ты не хочешь узнать, справедлива ли к тебе Текмесса? Что ты принесешь амазонкам – славу или отчаяние? Рано или поздно твоя мать устанет от бремени правления. Разве ты не хочешь узнать, станешь ли ты истинной королевой или будешь обречена на жизнь в тени матери? Все это я могу тебе показать, дочь Земли.

Диана задумалась. Она вспомнила слова Тек и то, как мать отмахивалась от очевидного. Возможно, Оракул скажет ей, что она выродок, которого втайне презирают боги, что она принесет своему народу одни страдания. Но что, если Оракул скажет, что боги благословили ее, что она не проклятие для своих сестер, а дар? Тогда ее мать будет оправдана, а бесконечные разговоры вокруг Дианы прекратятся. Тек больше никогда не посмеет сказать дурного слова о них обеих.

Но сделает ли это Диану настоящей амазонкой? «Можно спросить, как мне заслужить их одобрение. Можно спросить, как снискать себе боевую славу». Она вспомнила, как Алия цеплялась за обломок корпуса, как стучал пульс под ее пальцами. Девушка, которую вернуло к жизни дыхание Дианы.

«Спасешь свой народ, и Алия умрет. Спасешь Алию и будешь смотреть, как убивают твоих сестер». О чем тут вообще думать?

– Как мне спасти всех?

Лицо Оракула исказил гнев. Облики начали сменяться один за другим: змей, Тек, череп, угольно-черный волк. Ее глаза сверкали, как драгоценные камни, змеи обвивали голову и выползали изо рта.

– Упрямая, как все девчонки, – рявкнула она. – Безрассудная, как все девчонки.

Слова вырвались прежде, чем Диана успела подумать:

– А ты никогда не была упрямой, безрассудной девчонкой?

Бессмысленный вопрос, ну и пусть. Диана успела спросить то, что было по-настоящему важно, а гнев Оракула убедил ее в том, что вопрос был правильным.

Вокруг них поднялся мучительный вой, горестный плач, полный неистовой печали, и в нем Диане послышались крики ее сестер, очутившихся на том страшном поле боя.

Когда Оракул заговорила, она больше не была Тек. Ее новое лицо было словно высечено из света.

– Вестница войны должна достичь источника в Терапне прежде, чем зайдет солнце в первый день гекатомбеона. Там, где покоится Елена, Вестница войны может очиститься, смыть с себя пятно смерти, которое несет весь ее род. Там сила Елены может быть усмирена навсегда.

Терапна. Греция. Это означает, что ей придется покинуть остров. Это невозможно. И все же…

– Череда Вестниц войны прервется?

Оракул ничего не ответила, но и отрицаний не последовало. Если Алия умрет на Темискире, где-то родится новая Вестница – может, через месяц, а может, через сотню лет, но это случится. Если им удастся добраться до источника вовремя, если Диана доставит Алию туда невредимой, все изменится.

– Я вижу тебя насквозь, дочь Земли. Я вижу, что ты мечтаешь о славе. Но вот чего не видишь ты, так это опасности. Многие в мире людей ищут Вестницу войны. Одни – чтобы оборвать ее жизнь и сохранить мир, другие – чтобы защитить ее и развязать войну. До гекатомбеона осталось меньше двух недель. Ты не успеешь добраться до источника вовремя. Ты всего лишь ребенок.

Диана сжала кулаки, думая об окровавленном наконечнике стрелы, который Оракул приняла в качестве жертвы. Кровь ее матери. Та же кровь, что течет в жилах Дианы.

– Я амазонка.

– Неужели? Ты не героиня. Ты никогда не бывала в бою. Эта задача тебе не по зубам. Не заставляй мир расплачиваться за твою гордость.

– Это несправедливо. Я пытаюсь поступать правильно.

Но, произнося эти слова, Диана знала, что лукавит. Она действительно мечтала о славе. Она хотела показать, на что способна, не каким-нибудь состязанием по бегу или борьбе, а героическими деяниями, от которых никто не сможет отмахнуться. Она хотела возразить Оракулу, но что толку спорить со всевидящей старухой?

– Иди домой, – сказала Оракул. – Возвращайся в Эфезеум. Утешь свою подружку. Скажи ей, что ее страдания скоро закончатся. Когда придет Совет, я ничего им не скажу. Никому не нужно знать о том, что ты сделала. Твое преступление останется нашим с тобой секретом, а потому можешь не опасаться изгнания. Остров вернется к прежнему состоянию, мир обретет покой, а ты со своими сестрами сможете жить в гармонии. Но если ты заберешь девочку с острова…

Гул сменился воем тысячи голосов, криками, рвущимися из обугленной земли, звоном мечей, стонами умирающих, тысячекратно усиленной агонией ее сестер. Звуками будущего, которое Диана могла предотвратить простым бездействием.

– Иди, – приказала Оракул.