Тень мертвеца. Последнее дело Фан Му

– Начальник! Вы должны восстановить справедливость… – Пожилая женщина заплакала навзрыд. – Мой сын не заслужил смерти.

Лао Чжэн испугался и, увернувшись, указал на комиссара Фэня:

– Начальник там, а я – рядовой.

Женщина торопливо подползла и начала дергать комиссара Фэня за штанину, не переставая кричать о том, чтобы он восстановил справедливость. Ее плач эхом разносился по коридору, и многие сотрудники высунули головы из кабинетов, чтобы понаблюдать за происходящим. С неловким выражением лица комиссар Фэнь помог женщине подняться, затем повернулся к дежурному полицейскому и прикрикнул:

– Что здесь происходит?

Дежурный ответил:

– Это мать Цзян Вэйли. Она пришла рано утром со словами, что хочет помочь нам раскрыть дело и отомстить за смерть сына.

Пожилая женщина поспешно закивала и, всхлипывая, произнесла:

– Мой сынок хороший… просто завел плохих друзей… задолжал немного денег… Я их всех знаю… Он не заслужил смерти…

Пожилая женщина вновь разрыдалась. Комиссар Фэнь приоткрыл рот, явно проглотив фразу «не заслужил, как же». Поддерживая женщину под руку, он обратился к дежурному:

– Пусть кто-нибудь запишет ее показания, составит список этих «плохих друзей» и проверит каждого.

Пока женщина рассыпалась в благодарностях, дежурный завел ее обратно в лифт. Недовольный комиссар Фэнь махнул рукой, приказал всем разойтись и вернулся в свой кабинет. Люди в коридоре быстро разбежались, и остались только Фан Му и Ян Сюэу, которые, взглянув друг на друга, горько усмехнулись.

Было совершенно очевидно, что так называемые зацепки, предоставленные Го Гуйлань, никак не помогут расследованию. Несмотря на то что в круг общения Цзян Вэйли входило много людей, за которыми следили органы общественной безопасности, Фан Му считал, что в этом деле они никоим образом не замешаны. Если мотивом была месть, то нет необходимости использовать столь сложную технику; если же речь идет о взыскании долгов, то Цзян Вэйли еще не получил компенсацию за снос, и убивать его просто не имело смысла. То, что комиссар Фэнь позволил Го Гуйлань дать показания, было лишь вынужденной мерой, чтобы унять волнение пожилой женщины. Ведь, по большому счету, лучше уж потратить время впустую, чем быть обвиненным в бездействии.

На самом деле Фан Му угнетало то, что полиция не сочла его анализ обладающим большой справочной ценностью. Несмотря на то что способ совершения убийства явно отличался от обычного, утверждение Фан Му об «утробе» показалось коллегам еще более невероятным. Стал бы кто-то рисковать уголовным наказанием, проделывая весь этот путь с ведрами и водоналивным мешком и тратя на это время и силы, чтобы воплотить в жизнь разглагольствования Цзян Вэйли? Как сказал один пожилой полицейский на совещании: «В этом мире не бывает любви без причины, а уж ненависти без причины – тем более».

Действительно, если говорить о мотиве, то в этом деле он практически отсутствует. Хотя, учитывая разные признаки, наиболее вероятным все-таки является месть. В таком случае главная подозреваемая – это Го Гуйлань. Однако ее горе из-за гибели Цзян Вэйли очевидно для всех. Это ни в коем случае не попытка сокрытия или введения в заблуждение, а совершенно беспринципное материнское прощение прежних дурных поступков единственного сына после его гибели.

На совещании тот же пожилой полицейский выдвинул предположение, что для скорейшего освобождения района компания, ответственная за снос, наняла убийцу. Во-первых, Цзян Вэйли был главной головной болью, и если его убить, дальнейший снос прошел бы беспрепятственно. Кроме того, это послужило бы показательным примером для других жильцов, препятствующих переселению.

Во-вторых, то, что Цзян Вэйли выгнал мать из дома и жестоко с ней обращался, уже вызвало сильное общественное негодование, и его смерть – по крайней мере, в нравственном плане – получила бы одобрение значительной части общества, не создавая слишком много негативных последствий для сторон, участвующих в сносе и застройке. Что касается странного способа убийства, то это всего лишь трюк для отвода глаз.

Кое-кто высказал возражения: если в ходе сноса погиб человек, разве купит кто-нибудь недвижимость, построенную здесь в будущем? Подобный поступок, несомненно, отрезает компании путь к отступлению.

Пожилой полицейский на это презрительно фыркнул: снос здания, выселение людей и получение прибыли – вот ответственность компании по сносу, а как застройщик будет продавать недвижимость – это уже его дело. Кроме того, по всей стране было много случаев гибели людей при сносе и выселении, но какие из этих так называемых кровавых домов не были проданы?

Да, во времена бешеного роста цен кажется, что дома – это твердая валюта. Большинство людей тратят свои сбережения на эту бетонную коробку, чтобы получить гарантию и чувство безопасности. И ни у кого нет ни времени, ни желания думать о том, что когда-то произошло на этой земле. Между историей жизни других, умерших людей и собственной безопасностью на всю оставшуюся жизнь большинство людей в этой стране сделают одинаковый выбор.

Идея пожилого полицейского хоть и была притянута за уши, но на данный момент казалась единственно возможным направлением для расследования. Комиссар Фэнь распределил задачи, и каждый приступил к работе.

* * *

Фан Му верил своим суждениям, а также верил в то, что Ян Сюэу придерживается такого же мнения, что и он. Поэтому, когда Ян Сюэу подошел к нему, Фан Му уже чего-то ожидал.

– Расстроен?

– Немного, – кивнул Фан Му.

Ян Сюэу протянул ему сигарету, помог прикурить и, сделав несколько затяжек, тихо спросил:

– Думаешь, это дело связано с делом средней школы Д.?

Подтекст был таков: убийца – тот самый «благородный рыцарь». Только Ян Сюэу сформулировал это более безопасным способом.

У Фан Му отлегло от сердца: Ян Сюэу все-таки отличался от следователей, придерживающихся традиционных методов.

Во время расследования дела средней школы Д. у Фан Му возникло смутное опасение: возможно, убийца совершит еще одно преступление. И дело об убийстве в жилом комплексе «Фуминь» полностью соответствовало его предположениям.

Оба дела схожи в следующем.

Во-первых, убийца использовал нетрадиционные, даже трудоемкие способы убийства.

Во-вторых, на местах преступлений присутствует странная церемониальность. Очевидно, цель преступника не просто убить человека, а скорее подчеркнуть сам способ убийства. Другими словами, он убивает не ради убийства, а больше думает о том, как это сделать.

В-третьих, убийца тщательно прибрался на месте преступления и, насколько это возможно, не оставил никаких следов. В деле средней школы Д. он поступил так же.

И наконец, направляясь к месту совершения преступления, убийца взял с собой много вспомогательных средств, таких как водоналивной мешок, ведра и другие. Это говорит о том, что у него должен быть автомобиль или какое-то иное средство передвижения, что также совпадает с делом средней школы Д.

По мнению Фан Му, все это могло служить основанием для объединения двух дел.

– Что думаешь?

Ян Сюэу продолжал курить, не издавая ни звука, и через некоторое время выдавил из себя:

– Я согласен с мнением отделения.

Фан Му застыл: только что на собрании, когда они встретились взглядами, он был уверен, что выражение лица коллеги было не удивленным или непонимающим, а одобрительным. Но в одно мгновение последний из союзников перешел на сторону противника.

– Я понимаю ход твоих мыслей. – Ян Сюэу бросил окурок в пепельницу рядом с лифтом. – Серийные убийства. Однако мы имеем всего два случая, поэтому такой вывод кажется немного преждевременным, к тому же явных доказательств нет. – Он вызвал лифт. – Нельзя сказать, что твоя идея несостоятельна, просто слишком субъективна. В конце концов, нельзя полагаться только на ощущения.

С этими словами он шагнул в открытую дверь лифта и медленно поехал вверх.

Фан Му улыбнулся и покачал головой. Это был далеко не первый раз, когда его идеи подвергались сомнению, и он не чувствовал себя сильно разочарованным. Просто слова, прозвучавшие из уст Ян Сюэу, немного его удивили.

Немного постояв в коридоре, Фан Му решил сперва вернуться в Департамент. Когда он направился к лестнице, его внезапно осенило.

Есть другой способ подтвердить его выводы.

* * *

Казалось, каждый раз, когда он видел Ми Нань, она выглядела именно так: работала спиной к двери лаборатории, с собранными в хвост волосами, в белом лабораторном халате. Услышав звук открывающейся двери, криминалист повернула голову, и Фан Му заметил, что у нее слегка нездоровый цвет лица, а нос красный.

– Закончили? – хриплым и очень гнусавым голосом спросила Ми Нань.

– Да. – Нахмурившись, Фан Му оглядел ее с ног до головы. – Ты в порядке?

– Простыла, – Ми Нань шмыгнула носом. – Ничего страшного. Чем закончилось совещание?