Нефритовое наследие

Он снова встал и помедлил, как будто хотел добавить что-то еще. Но потом лишь изнуренно улыбнулся и вышел из кабинета, предоставив Шаэ слушать гул из соседних кабинетов и коридоров и гадать, как такое возможно – находиться в окружении сотен человек и чувствовать себя настолько одинокой.

Глава 4

Заграничная поездка помощника Колосса

Маику Тару нравилось, когда дела не оставляют ему свободного времени, даже если это значило, что придется пересечь полмира и оказаться на борту лодки в заливе Виттинг, в разгар эспенской зимы. Но выполнение конкретной задачи – достать фальшивый паспорт и другие документы, собрать информацию, переговорить с нужными людьми, спланировать операцию, найти лодку и оборудование – не позволяло ему слишком много пить и падать духом. А в самом конце подготовки его ждал прилив адреналина в предвкушении и резкий всплеск жестокого удовольствия. Хило-цзен доверял ему больше, чем кому бы то ни было, и поручал трудные и кровавые задания, которые никто другой не сумел бы выполнить так безжалостно, эффективно и скрытно. Эта мысль скрашивала даже самые мрачные минуты Тара.

Тару сказали, что в оживленные летние месяцы гавань Порт-Масси кишит туристическими лодками и частными яхтами, которые ходят вверх и вниз по реке Камрес, но поздним зимним вечером поблизости не было ни одного другого судна. Тар потопал ногами и подышал на сложенные ладони, проклиная идиотский холод, а потом взглянул на смутные очертания пирса, проступающие вдалеке. Когда берег уже почти скрылся из вида, Тар крикнул находящемуся в рубке Сэмми:

– Уже достаточно далеко. Глуши мотор!

Моторка мягко качнулась в темноте. Пригнув голову и держась за поручень, Тар спустился вниз. Каюту освещали два оранжевых потолочных фонаря, пол был застелен черным полиэтиленом и тряпками. В центре стоял алюминиевый стул, а к нему был привязан человек. Когда Тар впервые увидел Уиллума Римса по прозвищу Тощий, тот носил угольно-серый костюм и фетровую шляпу с полями и сидел рядом с Боссом Кромнером в особняке Торика. Теперь на нем не было рубашки, и тонкие темные волосы на груди приподнимались от мурашек, на физиономии чернели синяки, а во рту торчал кляп. Обувь и носки с него сняли, и от холода он поджал пальцы ног.

– Как тут дела? – поинтересовался Тар.

У большого металлического таза стоял на коленях Кино, маленькой лопаткой помешивая быстросохнущий цемент. Он плюхнулся на задницу и вытер лоб рукой в перчатке.

– На такой холодрыге застывает куда дольше, – сказал он.

– В кладовке есть обогреватель. Можно его включить.

Тар сам достал обогреватель и включил. Ночь прошла бы скорее, будь в его распоряжении больше рук, но он взял с собой только Сэмми и Кино. Чем меньше людей, тем лучше, он не мог доверять эспенским Зеленым костям так же безоговорочно, как своим людям в Жанлуне. Он предпочел бы взять с собой Доуна и Тийна, но оказалось не так-то просто сварганить один комплект фальшивых документов, к тому же ради минимизации рисков и сохранения хороших отношений с Дауком Лосуньином, местным Колоссом, Коулу Хило не хотелось, чтобы выглядело так, будто Равнинные пытаются командовать и в Порт-Масси.

Римс оглядел каюту с холодной яростью, не выказывая ни малейшего удивления.

– Кеконские гниды.

Тар встал перед ним и смерил презрительным взглядом.

– Ты знаешь, почему тут очутился? – спросил он по-эспенски.

Тар плохо говорил на этом языке, но уже не впервые приезжал в Эспению. Он сопровождал Колосса в его первый визит сюда, больше трех лет назад. С тех пор он несколько раз возвращался как представитель Равнинных, чтобы обучить местных Зеленых костей и сделать кое-какую работу для клана. Он быстро схватывал. Да и много говорить не требовалось.

Тощий Римс раскрыл ладони. Его запястья были привязаны к подлокотникам кресла.

– Я собственноручно отправил в реку немало людей, – мрачно признал он. – Клянусь богом, многие скажут, что я и сам заслуживаю такого же конца. – Он с отвращением оглядел Тара. – Хотя не думал, что это сделаете вы, кеки. Вы беситесь из-за Рона Торо, но чтобы лично марать руки?

– Рон Торо – веская причина, это да, – ответил Тар.

Сэмми и Кино были друзьями и протеже Рона в кеконском землячестве в Эспении, они годами были свидетелями, как Бригады притесняют кеконцев квартала Южный капкан, и первыми прибыли на место убийства Рона. Вот почему сейчас они находились здесь, с одобрения Даука Лосуна, чтобы свершить правосудие. Но Римс не ошибся – как новый Босс Южной Бригады, он был слишком осторожен и имел слишком хорошую охрану, чтобы даже Зеленые кости могли застать его врасплох без помощи изнутри.

– Вы, спенни, все такие, даже друг другу не можете доверять.

Помешивающий цемент Кино повернулся и ткнул лопаткой в сторону пленника.

– Другие Боссы не будут горевать, когда ты исчезнешь, Тощий, – сказал он на беглом эспенском. – Малыш Джо Гассон и Слаттер давно вычислили, что именно ты помог засадить Кромнера в тюрягу, а когда полиция устроила облаву, ты подставил всех, убив Рона и чуть не убив двух кеконцев, твои бывшие коллеги сами готовы от тебя избавиться и заключить с нами мир.

– Говнюки ничего не видят дальше своего носа. Вот так выдать своего, когда это вас, мерзких кеков с вашими гнусными камнями, нужно стереть с лица земли. – Он плюнул на пол. Пальцы его ног побелели от холода. – Ну, давайте же, приступайте.

Тар покачал головой:

– Ты убил Рона Торо. И нажил врагов среди своих. Но это еще не все. Я здесь не поэтому. – Тар снял куртку и отбросил ее в сторону. Теперь в катере стало теплее. Тар закатал рукава и вытащил из скрытых ножен на поясе кривой нож. – Ты чуть не задушил мою сестру. Теперь она не может нормально ходить и разговаривать. Ты ведь не знаешь, кто она такая и кто я, верно? Но это неважно. Тебе нужно знать только одно – это личная месть Равнинного клана.

Тощий Римс всю сознательную жизнь провел в Бригаде, и все бандиты Порт-Масси считали его крепким орешком, но Тар Почуял набухающий в нем животный страх, когда взгляд Римса скользнул от изогнутого клинка к лицу Зеленой кости, на котором читалась печать безумия.

– Кино, поднимись на палубу к Сэмми, – велел Тар, перейдя на кеконский. – Я позову, когда ты понадобишься.

Молодой человек помедлил.

– Маик-цзен, – неуверенно произнес он, облизав пересохшие губы. – Даук Лосун сказал, что нужно действовать быстро и аккуратно, как всегда поступал Рон-цзен…

Тар резко повернул голову, и безумный блеск его расширенных зрачков и нож в руке убедили Кино беспрекословно повиноваться. Он положил лопатку, снял рукавицы и накинул на металлический таз мокрую тряпку, чтобы цемент не застыл. Потом быстро поднялся по трапу на палубу, лишь один раз опасливо покосившись назад.

Тар снова повернулся к мужчине в кресле. Тот больше не был Уиллумом Римсом, а был лишь безымянным врагом клана, состоящим из трясущейся головы и вздымающейся от тяжелого дыхания груди. У клана было множество врагов, и порой они сливались в голове Тара в одну неразличимую массу, ведь в конечном счете у них была одна общая и ужасная черта, так что какая разница, кто есть кто. Они не имели права калечить и убивать могущественных Зеленых костей. Тех, кто стоит выше них, людей вроде Маика Кена. Но они перешли черту и могли повторить это снова. Они виновны в той внутренней дыре, которая образовалась в груди Тара, когда он узнал, что больше никогда не сможет поговорить с братом. И как только человек в кресле закричал, Тару показалось, что он слышит собственные крики, и в них утонули все остальные чувства.

Глава 5

Внешнее впечатление

шестой год, четвертый месяц

Во время новогодней недели расписание Коулов было забито праздничными мероприятиями, и самое важное из них – банкет и вечеринка для высшего эшелона Равнинных. Должно было присутствовать все руководство клана – старшие Кулаки и Барышники, самые значительные Фонарщики, связанные с кланом правительственные чиновники и публичные фигуры. Уже за несколько недель Вен составляла списки гостей, заказывала блюда, музыкантов, декор и организовывала охрану. Хило велел ей передать эту работу персоналу поместья и нанять дополнительных помощников, чтобы она не переутомлялась, но Вен была решительно настроена лично за всем присматривать. Вдруг что-то пойдет не так, а клан не мог позволить себе показать слабость.

Вечером накануне приема пришла ее невестка Лина, чтобы помочь ей одеться, уложить волосы и сделать макияж. После смерти Кена Лина переехала из поместья Коулов ближе к своей большой семье, а Цзуэн Ню переселился в дом Штыря, но Лина и Вен остались близкими подругами. Вен услышала нарастающий гул со двора – начали прибывать гости.

Выглянув в окно на верхнем этаже, она увидела разворачивающиеся на кругу дорогие машины, одну за другой, из которых выходили мужчины в костюмах и женщины в вечерних платьях.

– Прекрасно выглядишь в зеленом, – сказала Лина, застегивая пуговицы на платье Вен. Вероятно, она заметила напряжение в плечах и шее Вен и поджатые в тревожном ожидании губы.

В комнату вошел одетый в смокинг Хило.

– Ты уверена, что хочешь пойти? – спросил он.

В суматохе последних недель они почти не разговаривали. Вен часто уже спала, когда Хило приходил домой. А в другие вечера он ложился в постель, не тревожа ее, и вставал еще до того, как Вен просыпалась. Теперь он пристально рассматривал Вен, впервые за несколько месяцев. Выражение его лица смягчилось.

– В этом нет необходимости. Ничего страшного, если ты не пойдешь.

Вен слабо улыбнулась:

– Ты же знаешь… что это не так.

Порой Вен было трудно облечь мысли в слова или гладко и правильно их произнести, но она слушала новости и разговоры в клане. Предательство и публичная казнь Фонарщика и Зеленой кости были из ряда вон выходящими явлениями и вызвали много споров, а недавнее нападение на казино «Двойная ставка» привело к опасениям, что во время праздников враждебные к кланам экстремисты вновь причинят неприятности. В обоих случаях Равнинным пришлось уйти в оборону, оберегая самые главные активы. Для клана это была не лучшая позиция, ведь все боялись, что Кекон станет новой горячей точкой в глобальном конфликте между Эспенией и Югутаном. Тем временем Горный клан, казалось, греб деньги лопатой, а его члены были вполне довольны тем, что Айт Мада назначила наследником своего племянника-подростка. Враги Равнинных с размахом праздновали Новый год.

Вен подошла к Хило, и он подал ей руку. Вен оперлась на его руку, поддерживая равновесие. Рядом с мужем и без туфель на каблуках, которые она теперь не носила, Вен чувствовала себя коротышкой.

– Просто не… дай мне уппасть, – сказала она.

Сегодня важно было не ударить в грязь лицом. Семья Коулов должна показать свою сплоченность и силу. И как жене Колосса Вен следовало сыграть роль хозяйки. Ее отсутствие послужило бы доказательством ее слабости. Хило ничего не ответил, только терпеливо шел рядом, пока они спускались по лестнице. Вен прислонилась более сильным левым боком к перилам и сперва наступала слабой правой ногой, шажок за шажком.