Планета исполненных желаний. Книга 3

Ф. М. Достоевский

Но прежде всего Лим хотел проверить ближайшее озеро, недалеко от которого у него был небольшой загородный домик, исчезла ли болезнь Тифера? Исцелились ли озера? Он был полностью уверен в том, что причина болезни планеты даатане и их последователи, носители жемчужин. Начальник наблюдателей не мог доказать связь даатан с носителями натуральных жемчужин из других пород существ, но был уверен, что они связаны. И факт, что все жемчугоносители улетели на одном межгалактическом крейсере, только подтверждал уверенность Лима в их связи.

Но теперь уже не связь существ интересовала шепона, а здоровье планеты. Ведь если озера Тифера не исцелятся, тогда родной планете придет конец, рано или поздно.

– Как же долго эта колымага тащится! – нервничал Лим – да что с ними такое?! – заскрипел он зубами, видя, как рядом едва передвигается другой таргув в кабине которого сидит незнакомый шепон с пустым, отсутствующим взглядом. – Бррр – передернул плечами Лим – он на зомби похож!

Обгоняя еще один таргув, Лим понял, что летит быстрее, чем большинство попутных таргувов и все же его полет казался бесконечно долгим. Прежде чем появилось ближайшее к городу озеро, шепону казалось, что он летел двое суток. Тело затекло и ныло словно после нескольких дней пути в тесном летательном аппарате, Лим радовался, что захватил с собой воду, потому что за время поездки не раз прикладывался к ёмкости, чтобы утолить жажду. Невыносимо хотелось есть, словно он уже больше суток ничего не ел.

«Да что же со мной происходит?! – недоумевал Лим – почему я словно завис во времени? Да и эти… – шепон вспомнил редких попутчиков и встречные таргувы – …эти тоже как полуживые!»

Наконец Лим подлетел к берегу первого зараженного озера. Оно было небольшим и даатане не подлетали к нему перед отлетом. Лим вспомнил как в последнее время старый мудрец даатан, Кетер, с сыном прилетали к зараженным озерам и включали какую-то вибрацию. Существа говорили, что после их посещения, озера исцелялись. Но Лим не верил этому. Он считал, что временное «исцеление», это всего лишь уловка для того, чтобы отвести от себя подозрение в заражении планеты. Ведь если у даатан есть лекарство для планеты, значит и болезнь придумали они…

Эта логика для многих показалась бы спорной, но Лим не сомневался в своем утверждении… до настоящего момента.

Когда шепон подлетел к озеру, он увидел тяжелую картину. Озерцо сейчас напоминало странную мутную бездну. Словно в середине водоема оказался центр воронки, которая затягивала в себя все окружающее. Но движение внутри воронки вообще не было заметно. Об этом можно было догадаться только по линиям в мутной жиже, в которую превратилось озерцо.

Берега озерца тоже превратились в странную мутную субстанцию.

– Неужели это правда?! – простонал Лим.

Он вспомнил, сколько раз на допросах носители жемчуга, которых он арестовал и допрашивал, иногда с пытками, твердили, что ни они, ни даатане не виновны в болезни Тифера. Но Лима их ответы только злили. Сейчас, глядя на разложившийся водоем, рептилоид глухо застонал. Его лицо почти не выражало эмоций, но внутри они клокотали сильнее, чем у большинства существ Тифера.

Как всегда, после обнаружения болезни планеты и когда существа увидели скорость ее распространения, Лим не приземлился. Он завис над почвой и молча смотрел на бывшее озеро. Шепон вдруг вспомнил юность, радость сильного тела, ощущение жизни, бьющей источником. Как прекрасен был Тифер! Это озерцо стало свидетелем его первой любви… Шепон вздохнул. Сейчас этот вздох был больше похож на всхлип. Через мгновение память Лима перенесла его на тридцать лет назад.

Он стоял здесь, только за кустами, которых давно здесь нет. А в озерце плескалась Като'м. Лим заметил ее с водонапорной башни, стоявшей рядом с озером, а потом спустился к этому кустарнику, чтобы рассмотреть поближе.

Юная даат не знала, что за ней наблюдают и резвилась как малое дитя. Иногда она отталкивалась от дна водоема нижними толчковыми ногами, взлетала высоко над водой, затем вытягивалась в струнку и скрывалась под водой, выбивая на поверхности море брызг.

Лим не любил воду, как и все рептилоиды, но ради того, чтобы поговорить с прекрасной даат, он рискнул выйти из зарослей и направиться к воде. Катом сначала испугалась и хотела выйти из воды.

– Да ладно ты! – усмехнулся Лим – неужели ты меня боишься больше, чем я – воду?

– Если ты боишься воду, зачем идешь купаться? – любопытство даат оказалось сильнее, чем ее страх перед незнакомым молодым шепоном.

– Ты с таким наслаждением плаваешь, что мне тоже захотелось попробовать – признался парень.

– А ты что, подсматривал? – Катом собиралась рассердиться.

– Случайно увидел – соврал Лим, боясь признаться, что неделю ходит к берегу в это время, после того как заметил здесь Катом.

Девушка решила «сменить гнев на милость». Молодой шепон казался ей интересным собеседником. Ее родственники всегда жили особняком от всех существ. Их детям нежелательно было общаться с любыми другими существами Тифера. Особенно строго этот запрет касался шепонов. Между этими породами существ была давняя вражда. Наблюдатели Тифера, большинство которых были шепонами, строго следили за тем, чтобы даатане исполняли правила, много лет назад записанные для их породы.

Даже сами даатане не помнили, когда началась вражда между шепонами и даатанами, но оба вида существ поддерживали максимальную дистанцию. На Тифере иногда встречались межвидовые браки, их не поддерживало большинство жителей Тифера, и в основном это были бездетные пары, хотя случалось, что у таких пар все же рождалось два-три ребенка. Но за всю историю не было брака между шепонами и даатанами.

Катом была очень любознательной даат и не раз пыталась узнать причину разногласий и вражды между их видами, но взрослые ничего стоящего на ее взгляд, не могли ей ответить. А тут представился такой прекрасный случай узнать шепонов поближе. Она видела, что нравится парню и поэтому надеялась, что шепон не обидит ее.

«В крайнем случае закричу – решила девушка – наши недалеко, услышат».

Катом чувствовала себя в воде очень свободно, а Лим очевидно боялся войти в воду выше колена и это тоже предавало даат смелости. Ведь в случае агрессии со стороны незнакомца, она еще и уплыть могла.

Так началось общение молодых существ. Они стали общаться каждый день, узнавая больше друг о друге и об их видах. Катом и Лим приходили к этому месту каждый день и проводили столько времени, сколько могли себе позволить, не привлекая внимания. Каждый из них понимал, чем грозит подобное общение. Теперь Лиму уже не надо было лезть в воду. Купалась только Катом, наслаждаясь эффектом, производимым ею на молодого шепона, а Лим мог смело любоваться ее пируэтами в воде. Даат стремительно переплывала озерцо, затем возвращалась к середине, ныряла, затем отталкивалась толчковыми ногами от дна и взмывала над водой как свеча, разворачивалась в воздухе и ныряла обратно, вытянув обе пары рук вперед, похожая на торпеду. У Лима дух захватывало от этого зрелища, а Катом беззвучно смеялась, глядя на его растерянный вид. Громко смеяться даат не решалась, вдруг кто-нибудь услышит и придет проверить, с кем она общается?

Прошло больше месяца милых и довольно продолжительных встреч по утрам. Нередко молодая даат возвращалась с озера уже к обеду, удивляя родных своей любовью к водным процедурам.

– У тебя скоро перепонки вырастут между пальцами, как у шепонов – смеялись братья.

– Имею право! – смеясь отвечала даат – я закончила этот год учебы на отлично и прекрасно поработала. Теперь хочу полноценно отдохнуть перед новым учебным годом.

Оставшийся день Катом старалась помогать матери по дому, была добра и отзывчива как всегда и родители не запрещали ей долго купаться по утрам. Вечерами даат никуда не ходила, тихо проводила время за книгами. Мать даже иногда напоминала, что молодые даатане встречаются вечерами, чтобы познакомиться поближе. Но Катом смеясь отвечала:

– Мам, я еще маленькая…

– Какая ты маленькая? В твоем возрасте у твоей старшей сестры было полное гнездо! – хмурила брови мать.

Все существа планеты Тифер откладывали яйца один раз в жизни. И старшая сестра вывелась лишь на четверть оборота солнца, но это считалось много, ведь между ней и Катом вывелись еще пять братьев.

Лианим решила посвятить свою жизнь только мужу и детям и очень рано вышла замуж, но Катом не торопилась. Она жаждала знаний больше, чем любви и продолжения рода. Это и радовало, и смущало родителей и всех родственников. Среди даатан не редко встречались образованные даат, но все же это решение не было частым.

Молодые существа не заметили, как их приятельские отношения переросли во что-то большее. Они уже не могли представить себе, что в один из дней не увидятся.

И вдруг это случилось. Как всегда, Катом наплавалась, и они с Лимом сидели на горячем песке и весело болтали. Раньше молодые существа были очень осторожны, но со временем потеряли бдительность. Лиму нравился горячий песок и здесь он готов был сидеть хоть весь день.

– Пошли в воду – предложила Катом.

– Неа, я лучше в песочке поплаваю – покачал головой рептилоид.

– А если я тебя забрызгаю – рассмеялась даат.

– Не надо… – поежился Лим – иначе я «забрызгаю» тебя песком.

– Ха! – даат оттолкнулась от пляжа и приземлилась в озеро в трех метрах от Лима. Затем даат быстро поплыла к берегу.

Лим не ожидал подвоха, восхищенно наблюдая полет юной даат и ее скоростное возвращение с глубины к берегу. Но как только Катом подплыла ближе, она плеснула в Лима прохладой водой. Рептилоид подскочил, затем скупо хохотнул, и встал, раздвинув ноги, загребая горячий песок, засыпал Катом песком в воде.

Резвясь, молодые существа не смотрели по сторонам, и напрасно. Недалеко, как раз там, откуда раньше Лим наблюдал за Катом, стоял отец даат и молча хмурил брови. Через минуту он вышел на пляж.

– Катом! – грозно рявкнул даатан. Молодые существа вздрогнули. Тон взрослого даатана не предвещал ничего хорошего – домой! Ты говорила, что купаешься одна и я тебе верил!

– Я и купалась одна… – несмело начала Катом.

– Я уже все увидел! – прервал ее отец – сейчас же домой!

– Простите… – несмело вмешался Лим – она не виновата. Я сам подошел и заговорил.

– Вы защищаете ее и это делает Вам честь – резко прервал отец Катом – но я Вас не спрашивал. Мы разберемся с дочерью сами. А Вас я прошу покинуть это место, пока сюда не пришли ее братья. Тогда разговор будет совсем другим!

Лим попробовал было еще что-то сказать, но даатан схватил дочь за верхнюю руку и повел ее домой.