Счастливчик

Раз! Два! Три! И синеглазый Ивась уже мчится стремительно вниз, скользя по перилам. Рот улыбается широко-широко, глаза горят.

– Дух захватывает! Чудо, что такое! – объявляет он, спустившись, товарищам. – Ах, хорошо!

Счастливчик смотрит с завистью. А что, если ему спуститься разочек?..

Ах! Нет, нет!.. Ведь он не знает урока истории. Совсем не знает. Надо хоть раз до молитвы прочесть историю.

Два голоса спорят внутри Счастливчика: один благоразумный, другой шальной.

Благоразумный говорит: «Повтори урок! Повтори! Ведь только десять минут осталось до молитвы». Шальной перекрикивает: «Ну, вот глупости! Спускайся лучше. А урок во время молитвы прочтешь, да и не спросит тебя Франтик».

Счастливчик на минуту задумывается. Потом решительно вынимает из кармана часы и передает их Голубину.

– Подержи, Голубчик!

– Ну, ты не больно-то форсись твоими часами, – замечает Калмык, – какой барин!

Но Счастливчик уже ничего не слышит. Стрелой взлетает он на лестницу, на самый верх, перекидывает ногу через перила и начинает скользить. Сначала медленно, потом быстрее, еще быстрей, наконец вихрем несется вниз. Дух захватывает… Сердце екает… Ах, какая быстрота! И жутко, и приятно!

– Вот бы бабушка увидала, Леля, Ами! – думает Счастливчик. – Вот бы испугались-то!.. А Мик-Мик бы увидал, похвалил бы наверное! Ну, конечно, похвалил бы! Сказал бы: «Да вы настоящий маленький мужчина, Кира! Смелый. Бесстрашный». И Счастливчик мчится вниз, едва-едва успевая взглядывать на товарищей.

Но что это? Веселые лица делаются испуганными. Голоса, подбадривающие Счастливчика, смолкают… И вся толпа перепуганных мальчиков отшарахивается в сторону. В самом центре земли, то есть в самом низу лестницы, у перил, стоит кто-то черный и высокий, с чем-то белым на груди. Счастливчику нет возможности рассмотреть, кто это, нет возможности остановиться. Он скользит теперь вниз с головокружительною быстротою и со всего размаха ударяется в чей-то живот и кубарем валится набок.

ГЛАВА XXIX

Счастливчик поднимается со ступеней, потирает ушибленный бок и коленку и смотрит, смотрит насмерть перепуганными глазами. Перед ним – учитель истории, тот самый, которому Счастливчик не выучил урока, – высокий, тонкий, со строгим молодым лицом, нахмуренный гневно, в новом с иголочки вицмундире, с белой манишкой, весь свежий, чистенький, опрысканный духами. Счастливчик ткнулся головой в самый его живот, смял манишку, едва не сшиб с ног.

– Это еще что за шалости? – сердито кричит Франтик. – Как можно так беситься? Сам красный, глаза вытаращены! Бог знает, что за вид! На кого вы похожи? – еще сердитее выкрикивает учитель.

Счастливчик смущен. Учитель спросил – значит, надо отвечать. Но что ответить? На кого же он, Счастливчик, похож?

Счастливчик с секунду трет лоб, как бы что-то соображая. Потом поднимает ошалелые глаза на учителя и выпаливает, как ракета:

– На бабушку и на Лялю.

– Что?! – глаза у учителя истории округляются от негодования. – Что-о? Что вы сказали?..

– Я сказал, что я похож на бабушку и на Лялю! – спокойно повторяет Счастливчик и вдруг замечает свою ошибку. – Простите меня, пожалуйста, – прибавляет он, – я вас, кажется, ушиб!

Франтик, то есть учитель истории, хочет рассердиться и не может.

– Будьте впредь осторожнее, – говорит он сурово и спешит в учительскую наверх.

Сконфуженный Счастливчик уныло плетется сзади. Урок истории окончательно позабыт. Разве после такой катастрофы есть возможность думать об уроке?..

* * *

– Подгурин, Казачков, Раев…

Голос Франтика звучит раздраженно. Толчок Счастливчиковой головы еще ощущается неприятным воспоминанием в животе учителя. Подгурин и Казачков, ленивые ученики, встают на этот раз с довольными лицами. Они успели выучить урок накануне. Счастливчик поднимается со своего места с лицом белее мела. Его осеняет страшная мысль.

– Отвечайте! – сурово бросает Франтик. Счастливчик испуганно моргает своими огромными глазами и молчит.

– Ну, что же вы? Молчит.

– Урок выучили? Счастливчик снова молчит.

Только глаза хлопают, хлопают, хлопают.

– Можете идти, я ставлю вам единицу. Вот видите, шалости не доводят до добра! – совсем уже раздраженно говорит учитель и ставит Счастливчику в журнал тощую, узенькую, как паутинка, единицу.

– Ах, что скажет Мик-Мик?! Что скажет его добрый, милый репетитор?!

Счастливчик грустно бредет на место, устало садится на парту и опускает голову на грудь.

Маленький Голубин, зная, чем можно утешить Счастливчика, преисполненный жалостью к своему другу, шепчет, наклоняя к нему личико с обворожительной улыбкой:

– У тебя есть часы, Счастливчик? Скажи, который час, я хочу знать, много ли осталось времени до конца урока.

Счастливчик лезет в карман, вынимает часы, бросает на них взгляд безнадежного отчаяния и шепчет в забывчивости, к полному изумлению Али:

– Половина тринадцатого…

ГЛАВА XXX

– Война! Господа, война! Объявлена война на дворе в большую перемену! – раздается звонкий голосок Янко, разом наполнивший все углы и закоулки огромного класса.

– В одних куртках можно пойти! На дворе сегодня совсем тепло. Солнышко светит. Дедушка в одних куртках позволил! – перекрикивает его Калмык и, как волчок, кружится на одном месте.

Счастливчик и Голубин стоят и с аппетитом завтракают Счастливчиковой булкой с начинкой. Сегодняшний печальный случай с единицей еще свеж в душе Счастливчика. Но что же делать? Нельзя же изменить дело, нельзя ожидать чуда, чтобы кол вдруг превратился волею судьбы в пятерку! Счастливчик достаточно грустен и даже как будто похудел и осунулся со времени злополучного урока.

Но весть о предстоящей снежной войне, по мановению волшебной палочки, преображает Счастливчика.

Последняя война! В эту зиму, по крайней мере. Скоро стает снег и его рыхлые комки, которыми так легко и весело бросаться, исчезнут вовсе, и тогда нельзя будет уже играть в веселую игру.

– Идем! – решительно заявляет Счастливчик Голубину и хватает его за руку.

– Я не пойду, – мнется с минуту на месте маленький Аля, – у меня что-то горло болит.

– Пустяки, – говорит Счастливчик, – завтра принесу тебе конфеты от кашля, их у бабушки много, а сейчас бежим на двор.

– Как?! В одних куртках? – ужасается Аля.

– Нет, для тебя принесут одеяло! – хохочет Янко, пробегавший мимо и услышавший эти слова.

– Ведь ты слышал? Дедушка позволил не надевать пальто, – уже нетерпеливо роняет Кира, которому очень хочется быть, как и все другие мальчики, в одной куртке.

– Вот бы наши узнали – была бы буря! – вихрем проносится в голове Счастливчика быстрая мысль.