Не ходите, девки, замуж, не ходите за царя

– Открывайте, говорю! – взвыл Тим из коридора. – А то я дверь выломаю! – сказал и лапкой поскреб прочное дерево.

– Скажи отцу, чтобы перекрасил, тут же спать нормально невозможно, – невозмутимым голосом сказал муж.

– Гвидон, ты что, не слышишь, что там кот говорит?

– Почему же, – стал отвечать Гви, – слышу. Да только не реагирую.

– Мя-а-а-а-ау-у-у!

– И с чего его так развезло?

– С валерьянки.

– Ой, что-то мне плохо, – вымучено мявкнул Тимофей и послышался звук упавшего на пол тела. Маленького и пушистого тела.

Не выдержала, соскочила с кровати и побежала открывать дверь.

Кот лежал на ковре и не подавал признаков жизни. Не сразу даже заметила, что он дышит. Склонилась, внимательно вглядываясь в наглую морду. Потянулась рукой, чтобы почесать пьяного котика за ушком, но тот резко распахнул глаза и громко мяукнул.

Отшатнулась от неожиданности, и чуть было не упала. Хорошо, что дверной косяк поблизости был – за него и схватилась рукой.

– Тимофей! – возмущенно воскликнула, смотря в зеленые глаза. – Нельзя же так пугать!

– Нельзя нетрезвого сваху в комнату не пускать, – фыркнул Тим и поднялся на лапы. – А вот пугать девиц, вполне.

– Тимофей, ты либо заходишь, либо нет, – раздался за спиной голос Гви. – Поздно уже.

– Эх, – махнул на него лапой котик. – Старость – не радость. Нет, чтобы пойти погулять при луне, они спать завалились. Я бы предложил еще вариант, но тебе, Ярослава, он не понравится. Ты у нас барышня нежная, с мужчинами еще в этом плане не сталкивающаяся.

– Мне не нравится твой невысказанный вариант, – хмуро посмотрела на Тимофея. – Сводник лохматый.

– Я не лохматый, – обиделся усатый сваха, – я пушистый.

В общем, ночь не удалась. Спала я плохо, потому что этот прохвост так и норовил залезть под одеяло. А нам с Гвидоном и так места было мало. То я его спихну, то царь… Так и спали.

Утром проснулась от того, что было трудно дышать. Волосы упали на лицо, щекоча нос и мешая нормально повернуть голову и все же посмотреть, кто там такой наглый меня придавил. Не сразу удалось вспомнить, что вообще-то я сплю не в своей комнате, а в супружеской спальне. И, соответственно, грузом, который придавливал меня к кровати, был мой новоиспеченный супруг.

Попыхтев, поняла, что не в моих силах спихнуть его с себя. Ногу мужчина положил так, что я не могла нормально пошевелить нижними конечностями, а руки… Они обхватили меня поперек талии и прижали к горячему телу. Ой-ей…

Не могу сказать, что мне были неприятны объятия мужа. Даже наоборот, но смущение… Никак не могла задвинуть его в самый дальний уголок своей души. Хоть и была я уже девицей взрослой и по меркам Тричетвертого государства старой, но в амурных делах опыта почти не имела.

– Гвидон, – тихо позвала супруга. Тот продолжал сопеть мне в шею, вызывая на коже толпу мурашек. – Гвидон, отпусти, – для верности еще и заелозила активнее. Вдруг проснется.

Позвала бы на помощь кота, да того и след простыл. Не было его в комнате. Только рыжая шерсть на одеяле напоминала о бурно проведенной ночи. А как ее еще назвать? Он ведь не давал нам спать!

– Гвидоша-а-а, – протянула я и постаралась разжать живые тиски, которые захватили в плен мою талию. – Ну, Гви…

– М-м-м-м, – пробормотал непонятное царь и потерся носом о мою шею.

У-у-у-у… конфетки-бараночки, это же невыносимо! Да я… я… сдамся на милость победителя если он продолжит так делать. Не хорошо. Рано. Да и как я могу спать с мужчиной, который меня не любит? И что, что муж… Брак-то был вынужденным!

Поняв, что готова пойти на все, еще более усиленно стала елозить в его объятиях. Если хоть немного приподнять левую руку, а ногу отвести чуть в сторону…

– Царица, лежи спокойно, – пробормотал Гвидон, тесно-тесно прижимая спиной к своей груди.

Замерла, затем сглотнула. Что-то явно было не так, что-то… мешало мне нормально лежать. И догадка, что именно такое это было, вызвала на моем лице румянец. Да сколько можно смущаться? Этот конкретный царь на меня плохо влияет.

– Утро, возлюбленный супруг мой, – постаралась говорить спокойно, хотя голос немного дрожал. – Пора вставать и идти на завтрак.

– Завтрак подождет, – сонно пробормотали мне на ухо.

Ы-ы-ы-ы… не могу так. Еще совсем чуть-чуть и я расплавлюсь.

– Может явиться батюшка, – привела, как мне казалось, весомый аргумент.

– Не станет он в комнату молодых ломиться.

– Скажи честно, тебе просто лень, – недовольно засопела я.

Не то чтобы я хотела есть, просто близость мужа вызывала во мне противоречивые чувства. И большая часть из них была мне нова. Ни разу подобного не испытывала. Даже когда с сыном конюха по углам пряталась и целоваться училась. Думала, вот она моя первая и единственная любовь. Зачем мне царевичи, если мой избранник, хоть и не богат, но намного благороднее этих изнеженных юношей? Ошиблась. Сын конюха оказался… практикующим целователем всего и вся. А ведь такая любовь была яркая. У меня к нему. А чего этот неугомонный себе напридумывал и знать не хочу.