Страшнее костра и безжалостней дыбы.
Я гасну, затеряна в древней пыли,
Ты таешь в сиянии солнечных свитков.
Не годы – столетья! – меж нами легли,
Меж мной и прекрасным орудием пытки.
Мне биться, кричать, задыхаться в дыму -
Не выдумал жёстче и сам Торквемада[34 - Томас Торквемада – основатель инквизиции в Испании, ставший первым великим инквизитором в этой стране.]!
Но знаешь, почти благодарно приму
Все муки земли на всех кругах ада.
Когда, наконец, мне сыграют отбой -
Останется жизнь эту вспомнить навскидку -
Я мир назову местом встречи с тобой,
Моим совершенным орудием пытки.
Раздумья
Волнуют ли кого мои раздумья? -
Меня, и то, признаться, не всегда.
Боюсь, что у судьбы, наивной лгуньи,
Сокровища – обычная слюда.
И лучше в недрах, тайниках, подвалах
Клад ненадёжный спрятать до поры -
Смех вызовет открытое забрало,
Коль неизвестны правила игры.
Один поймёт, да не захочет верить,
Другой, поверив вроде, не поймёт,
А третий вовремя захлопнет двери -
Гостей незваных он давно не ждёт.
А кто-то возомнит, что он умнее,
Что я нуждаюсь в свете – не в тепле!
И, может, просветить меня сумеет -
Известно всё о пламени золе.
И я устрою собственную травлю,
С восторгом буду гнать себя в капкан,
И камня я на камне не оставлю
От истин, так похожих на обман.
И я замру, как дом после пожара -
Просторно в нём, и тихо, и мертво.
Прохожий не захочет – даже даром! -
Там отдохнуть – и обойдёт его.
Несбывшееся
Однажды наступит миг, когда мне не хватит слов –
Туман воцарит в душе и жёлтая ночь – в глазах.
Но светлый не спрячет лик несбывшаяся любовь,
Не примет случайных жертв, не взыщет постыдный страх.
Она как осенний лист неслышно в судьбу легла,
В прожилках росой блестит сонет несвершённых встреч.
То редкий её каприз, что память вдруг донесла
Неясный хмельной мотив, что нам не дано сберечь.
Я ей не скажу «прости», я ей не скажу «прощай» -
Вся горечь когда уйдёт, покажется сладкой грусть.
Пусть счастья не обрести – покоя не нарушай,