Мир тесен

– Федоров, ты змей-искуситель!

– Федорова, быть с женщиной и быть с любимой женщиной большая разница. Я только обниму тебя, поцелую и уже кажется, готов к взлету, парю в воздухе. Это ты соблазнительница, а не я. – говорил он, обнимая Ирину. – Знаешь там, в госпитале я несколько дней подряд видел один и тот же сон «Ночь. Звездное небо. Мы лежим с тобой на песчаном берегу озера рядом. Вдруг ты поднимаешься, садишься и, смеясь, спрашиваешь: – «Федоров, ты, когда в последний раз встречал рассвет? Смотри, солнышко краешком выглянуло из воды озера, а вот уже и его лучик бежит к нам. Бежим ему на встречу. Догоняй!», и от этого призывного голоса я просыпался. Осознавал, где нахожусь, вновь пытаясь заснуть, чтобы оказаться там, рядом с тобой, но не получалось, – с какой-то тоской говорил он. – Теперь я понимаю, что все это время мне не хватало тебя.

– Я рассказывала тебе о наших поездках на озеро, там, в госпитале, – тихо сказала Ирина.

Они проговорили долго, вспоминая те незабываемые дни и настоящие, так похожие и не менее, прекрасные. Уснули, и каждому снился свой сон. Утром, услышав радостный детский голосок за стеной, привели себя в порядок и отправились поздравлять дочку. Маринка была счастлива новому другу и маленьким золотым сережкам, которые ей подарила бабушка от своего имени и от имени деда Лени. Позавтракав и дождавшись Екатерину Ивановну с массажа, они все вместе нарядные и счастливые отправились в дельфинарий, потом в парк, где по случаю Дня защиты детей, была праздничная программа. Маринка очень просилась принять участие в конкурсе юных певцов, и Ирина, зная ее репертуар, согласилась. Отец и бабушка сели на скамейки зрителей, которых было, не так уж и мало, а мать и дочь поднялись на импровизированную сцену, где стояло фортепиано. Ирина тихо перебирала клавиши, слушая звучание инструмента, а Маринка, ни сколько не смущаясь публики, прошла в центр и, пользуясь микрофоном, заговорила:

– Меня зовут Марина, мне сегодня исполнилось четыре года. Я приехала с Севера, а это моя мама. – Она показала рукой на Ирину.

Ирина заиграла, а Маринка запела:

«Вот уже почти, полдня я сижу, рисую. Красок много у меня выберу любую. Я раскрашу белый свет, в самый свой любимый цвет:

Оранжевое небо, оранжевое море, оранжевая зелень, оранжевый верблюд, оранжевые мамы, оранжевым ребятам, оранжевые песни оранжево поют…..

Закончив пение, поклонилась, взяла мать за руку и сошла со сцены, слушая громкие аплодисменты. Отец и бабушка впервые видели Маринку на «большой сцене». О призе, она не думала, для нее было важно само участие. За призом вернулись, услышав из рупора имя Марины. Это был ее первый приз за вокал – красочная книжка сказок. Потом были аттракционы, кафе-мороженое. Одним словом, обед они пропустили, женщины не чувствовали ног, а виновница тихо посапывала у отца на плече, не проснувшись до самого ужина.

Теперь каждое утро они ходили втроем на пляж загорать, чуть позже к ним присоединялась Екатерина Ивановна. Купаться, кроме Сергея, пока желающих среди них не было, а вот побродить по бережку и поискать необычные камешки нравилось всем. После обеда они отдыхали, а часов в пять шли опять к морю или гуляли в парке до самого ужина. Ирина с матерью встретили Леонида Яковлевича на станции и привезли в санаторий, после чего она вместе с Сергеем и Маринкой поехали за документами в военный санаторий. Пока Сергей был занят, они просто гуляли не то в парке, не то в лесу. Сергей позвонил отцу из автомата.

– Пап, я приеду не один. Подумай, как можно оформить официально брак за день-два. Напряги свои связи. Мы приедем числа 21, крайний для загса срок 23, мать Ирины и ее муж должны присутствовать при этом, и дядя Коля с семьей тоже. Попробуй что-нибудь сделать, – с волнением говорил сын. – С дядей посоветуйся, может, сообща найдете выход, у вас 10 дней.

Сергей очень редко просил о чем-то отца. «Значит для него это очень важно» – подумал Илья Петрович и решил, во что бы – то не стало помочь сыну.

Они вернулись в санаторий, когда Гриневичи, приняв процедуры, отдыхали в номере. С приездом Леонида Яковлевича, Маринка переселилась в комнату матери и отца, а Екатерина Ивановна большую часть времени стала проводить с мужем. Теперь они встречались в столовой или вечером в одном из номеров. Сидя вечерами на балконе, мужчины, если не играли в шахматы, рассказывали друг другу Сергей о родителях и службе, Леонид Яковлевич о сыновьях и внуке. Леонид Яковлевич, уже посвященный женой во все новости, принял предложение Сергея поехать в Москву всем вместе, но при этом напомнил ему о братьях Ирины и предложил купить билеты заранее.

– Знаешь Сергей, какая женщина тебе досталась? Пять лет хранить верность одному мужчине – это поступок. Мне 60 лет, поверь, я кое-что понимаю в этом. Какие кавалеры претендовали на твое место за это время? А у нее один ответ: – на цветы – аллергия, на конфеты – диета. Потом принесла твою фотографию в рамке и демонстративно поставила ее на стол, вот, мол, любуйтесь. Мы с Катей только один раз заговорили на эту тему, но разговора не получилось. Кавалеры испарились, перейдя в разряд друзей-товарищей, – рассказывал Леонид Яковлевич, вспоминая ухажеров Ирины, среди которых были и достойные.

Сергею было приятно слышать такие слова о любимой женщине. Умом он понимал, что возможно у Ирины за это время были мужчины, но спросить ее об этом, когда у самого рыльце в пушку, он никогда, не решился бы. Леонид Яковлевич, сам того не ведая, развеял его сомнения, а может, он сказал это намерено.

Все прояснила сама Ирина в одну из ночей. Укладывая Маринку спать, она засыпала сама, зная, Сережа ее разбудит. Она просыпалась от его нежных поцелуев, потом отвечала на них сама и они заканчивались близостью.

– Федоров, ты за это время много чего постиг, раньше ты был «скромнее». Опыт дело наживное, да? – спросила она, улыбаясь, – а я вот не смогла. Не смогла даже представить чужого мужчину в своей постели.

– Это хорошо, что ты неискушенный экземпляр! Как бы я выглядел на твоем фоне? Как школьник, а так я Дон Жуан, агент 007 в постели. – Сергей услышал то, что хотел услышать.

Они все чаще стали обсуждать переезд Ирины. Она согласна была на скромное жилье в части, согласна быть домохозяйкой, если не найдется там работы или детского сада. Сергей старался как можно больше проводить времени с дочкой. У него не было никакого опыта воспитания детей, он дрожал над дочерью, пожалуй, гораздо сильнее, чем того требовали обстоятельства и простой здравый смысл, поэтому он полностью доверился Маринке и принимал те условия игры, которые она ему предлагала. Гуляя с дочерью, у которой «почему?», казалось, никогда не закончатся, и которые были обращены именно к нему, он терпеливо отвечал, объяснял ей, а если сомневался, говорил: – «Давай спросим у мамы». Последнее время Марина просила отца почитать ей перед сном, что он с удовольствием делал, целуя после сказки и желая спокойной ночи. Он был рад, что дочка тянется к нему, тем самым помогая ему же. Вода в море стала теплее, и теперь они все вместе плавали и учили плавать Маринку, которая, почему-то совсем не боялась воды. Утренние купания заканчивались принятием солнечных ванн, а вечерние – прогулками. Иногда они заглядывали на танцевальную площадку, где с интересом рассматривали танцующих отдыхающих, или под настроение танцевали сами. Время проходило не заметно.

Глава 9

По договоренности с отцом на вокзале их ни кто не встречал. Взяв такси, они поехали к родителям Сергея. Пропустив вперед чету Гриневичей, с которыми родители уже знакомились, Сергей подтолкнул Ирину, которую поочередно обняли Софья Андреевна и Илья Петрович и только потом, показал, прячущуюся за отца дочку.

– Знакомьтесь, это моя дочь Марина, – сказал Сергей. – Не пугайтесь Ирина Федорова, и моя Ирина оказывается одно лицо.

Родители Сергея были очень удивлены и одновременно рады такому известию. Девочка была очень похожа на сына, а еще больше на их дочь Людмилу в детстве. Темные, чуть вьющиеся волосы, карие большие глаза, в красивом платье в горох – большая кукла из детского мира.

– Мариша, знакомься, это бабушка Соня и дедушка Илья, – говорил Сергей, подводя дочь к родителям.

– Она что любит долго спать, раз Соня? – спросила с удивлением Маринка.

– Нет, это имя от Софьи, хочешь, зови меня бабушка Софья. – Утирая глаза платком, сказала та. – Дай я тебя обниму.

– Почему ты плачешь? Ты что нам не рада, что мы приехали? – спросила она и посмотрела на отца.

– Ну, что ты, милая, это я от радости и счастья плачу. – Софья Андреевна, прижала к себе обретенную внучку и ни как не могла поверить в происходящее.

Гриневичи стояли и наблюдали эту трогательную сцену. Им самим в скором времени придется расстаться с их маленькой принцессой. Марина заметила деда Илью из-за плеча бабушки.

– Дедушка, ты тоже будешь плакать от счастья? Папа говорил, что мужчины не плачут. Давай мы с тобой просто обнимемся.

– Конечно, не буду, я же мужчина, – он обнял внучку, поцеловав в щеку. – Дай я на тебя посмотрю. Да какая ты уже большая. Пойдем мыть руки и завтракать. Бабушка такие оладьи напекла, – говорил дед, ведя ее за руку в ванну.

Сергей обнял Ирину за плечи и поцеловал в висок. Чемоданы и сумки аккуратно составили в большой прихожей, провели экскурсию по дому и направились завтракать в столовую. Отец задержал сыны, протягивая ему предписание и адрес Загса со словами: «Теперь все зависит от тебя». После завтрака Сергей и Ирина, переодевшись, тихонько вышли из квартиры. Гриневич, позвонив кому-то по телефону и что-то объясняя жене, тоже ушел. В квартире остались Федоровы и Екатерина Ивановна с Маринкой. Маринка занялась игрой, а взрослые сидели в столовой, слушая историю матери Ирины.

Сергей и Ирина пришли в отдел Загса оба взволнованные, оба боялись «осечки». Приняли их добродушно, выдали бланки заявлений для заполнения и, позже, забрав паспорт Ирины, и удостоверение Сергея, попросили погулять минут тридцать. Это время они использовали для покупки колец в ближайшем ювелирном салоне и букета цветов. Вернулись ровно через сорок минут в кабинет, где их уже ждали. Их брак зарегистрировали, они обменялись кольцами, поздравили друг друга долгим поцелуем и, забрав документы, поторопились домой. Первым делом Ирина позвонила Илье, потом отцу.

– Илья, я замуж выхожу, – радостно сказала она брату.

– Да ты, знаешь, я уже билеты купил на 22, рейс вечерний, летим с Санькой, утром 23 встретишь? Конспираторша! Думала, не прилечу? – засыпал ее вопросами брат.

– Илюша, я тебя люблю! Мама рассказала? – Ирина чмокнула брата в трубку.

– Пап, привет. Вы прилетите в Москву, я замуж выхожу? – Ирина волновалась.

– Уважила дочка. Я думал, не позовешь. Шучу. Илья звонил. Мы уже билеты взяли на 22, так что 23 встречайте. Можно на дачу сразу поехать. До встречи дочка. Целуем.

Леонид Яковлевич, встретившись с давним приятелем, обсуждал возможность трудоустройства Ирины в Москве, хотя сам еще не был уверен в этой необходимости. Но вернувшись, передал Ирине координаты приятеля со словами: – «Так, на всякий случай, вдруг пригодится».

К обеду собрались все вместе. Поставили цветы в центр стола, для большей торжественности. Выпив шампанского и поздравив молодоженов, пообедали и большим семейным советом составили меню на субботу и перечень продуктов, которые должен купить Илья Петрович завтра и завтра же после обеда все, кроме молодых, едут на дачу. Маринка освоилась в новой обстановке и новыми людьми чувствовала себя как дома. Она радовалась скорой встрече со «старыми родственниками».

Устроив новых родственников по комнатам, Софья Андреевна готовила скатерти, тарелки, приборы, постели и прочую утварь, которая понадобится на даче в этот день. Размещать 10 человек на даче ей еще не приходилось. Дача была небольшая: две спальни и кабинет на втором этаже, одна спальня, гостиная и кухня на первом. Начинался дом с большой террасы под одной крышей с домом, где и решили отмечать торжество, поставив и накрыв столы, после полудня там не было солнца. Дочь Людмила на свадьбу брата и бывшей подружки приехать не обещала, сославшись на занятость мужа. Мать почти догадывалась о причине такой «занятости». В порыве нахлынувших чувств, она рассказала дочери о Маринке. Людмила не могла иметь детей по глупости, совершенной в молодости по настоянию мужа. Скрывая этот факт, она и не догадывалась, что матери все стало известно уже через год. С годами дочь как бы смирилась, но видимо не совсем. Екатерина Ивановна с Ириной, готовили ужин, мужчины играли в шахматы, а Сергей играл с Маринкой.

– Ты счастлива, дочка? – спросила мать. – Сможешь принять кочевую жизнь Сергея, если такое случится?

– Ты забыла, где я выросла? Самый дальний гарнизон с любимым – это рай. Я так долго ждала его, я так его люблю, – ответила Ирина. – Я хотела поговорить с тобой о твоем муже. Леониду Яковлевичу в этом году 60. Может, хватит Севера? Поговори, он тебя послушает, что вам делать там вдвоем? Квартира у него в городе есть, сделаете ремонт, будете рядом с сыновьями, внуком. Климат там мягче. Ты сама, что об этом думаешь?

– Ты правильно говоришь. Ты уедешь, останемся одни. Надо предложить Лене, он сам наверняка тоже так думает.

Посоветовавшись с Софьей Андреевной, где можно устроить стирку и сушку белья, Ирина разобрала свой чемодан и сумку Сергея «Надо привыкать» – думала при этом она. Рано утром, на следующий день, Сергей уехал в часть, твердо решив ехать вместе с Ириной и помочь с переездом и решить свой квартирный вопрос, куда везти свою семью. Не ожидая обеда, на дачу решили ехать после завтрака. Волнение Софьи Андреевны по поводу предстоящего праздника, требовало каких-то действий. Федоровы и Гриневичи уехали на дачу на служебной машине Ильи Петровича. Проводив всех, Ирина занялась утюжкой выстиранных вчера вещей, аккуратно сложив их на полки и плечики шкафа, стоявшего в предоставленной им с Сергеем комнате. Здесь была двуспальная кровать, шкаф, туалетный столик и кресло кровать. Оставила только вещи в дорогу для своей семьи, Маринку она решила взять с собой, они еще никогда не расставались надолго. В пустой чемодан она положила пустую же дорожную сумку Сергея, которая имела свойство увеличиваться и смену белья для Сергея. К поездке домой она была морально готова. После обеда, она планировала пройтись по магазинам и купить себе нарядное платье. Вспомнила о своем платье, которое не надевала ни разу после памятного Нового года и которое, собираясь в отпуск с надеждой встретить Сергея, чуть подогнала под свою нынешнюю фигуру и положила в чемодан. «А если надеть его?» – думала Ирина, – «Меня в нем, кроме Сережки ни кто не видел». Фигура у нее чуть изменилась в области груди и таза, но этот факт, ни сколько не портил ее. Надев платье и туфли, сделала прическу, как когда-то Оле, и улыбнулась своему отражению в зеркале. «Нарядно, и к месту» – подумала она и повесила платье в шкаф.

Сергей вернулся ближе к вечеру, уставший, но довольный.

– Решено! Я еду с тобой! А проводим все гостей, поедем смотреть наше новое жилище. Сама посмотришь, чего там не хватает, что нужно приобрести. Ты хозяйка – тебе виднее. Ребята обещали помочь, но с меня магарыч. Очень удивились, когда узнали о Маришке. Только до одного дошло – «Это ж видимо его беглянка объявилась!» – сказал Геннадьевич. Пришлось рассказать. Мне, показалось, все довольны таким поворотом дела, – говорил он, обнимая при этом Ирину. – Ты платье купила?

– Конечно, теперь они будут спать спокойнее. Сердцеед Федоров не будет представлять для них угрозы. Он «скоропостижно» женился. Платье купила, посмотришь завтра, заранее – плохая примета, – отвечала она улыбаясь.

– Я никогда не соблазнял женщин там, где живу и летаю. Мне нужны товарищи по службе, а не обиженные мужья-рогоносцы, но к тебе это не относится, – целуя Ирину, продолжал, – только приму душ, жутко запылился, пообедать я успел и начну соблазнять. Готовься!

Только сейчас Ирина вспомнила, что не обедала. Пока Сергей принимал душ, она перекусила продуктами из холодильника, оставшимися после завтрака, выпила прохладного сока. Сергей вышел из ванны с полотенцем на бедрах. «Быть постели» – улыбаясь, подумала Ирина.