Мир тесен

– Спасибо, ты можешь «утешить». Вместо того чтобы промолчать, ты меня огорчаешь. С папой я разберусь сама. У нас с вами был разговор на другую тему. Может, не так все и плохо? А ты у меня действительно уже совсем взрослая. – Она обняла дочь и, поцеловав, прошептала. – Бабушкой меня не торопись делать. Иди, занимайся.

Телефонный звонок раздался ближе к вечеру, когда Ирина заканчивала с ужином, она подняла трубку.

– Здравствуй, дорогая! С днем рождения! Ты не слишком занята с детьми? – спросил Сергей. – Чем они заняты? Ты не могла бы приехать на дачу?

– Спасибо за позднее поздравление. Дети у себя. У каждого свои дела. Уроки сделаны. У меня ужин на плите. Какая дача Сережа? Зачем? – волновалась Ирина.

– Заканчивай с ужином, одевайся, бери такси и на дачу. Дай трубку Марине. – Говорил он, не допуская возражений.

– Здравствуй, дочь. У меня к тебе просьба – присмотри за Ильей, пока мы с мамой будем на даче, и не говори маме, что я ее похищаю до утра. Утром приедем.

– Хорошо, гвардии полковник, все сделаю, как прикажете. Давно бы так. – Она положила трубку. – Мама, тебе надо ехать. Одевайся. Вам надо поговорить и какая разница, где это произойдет. Ты только, пожалуйста, позвони домой или, если что, возвращайся, а то я не усну. – Она поцеловала мать. – Езжай.

Всю дорогу Ирина думала о том, что ей скажет Сергей. Мысли путались – «Мы на даче не были месяца три, да и дачный сезон уже закончился. Неужели в наших отношениях опять трещина, а если эта трещина – женщина? Как там говорят: – «Кризис среднего возраста». Сколько длится кризис, и выдержу ли я это время? Неужели, это происходит в каждой семье и мы не исключение? Что-то я упустила в свое время, не сделала». Дорога на дачу заняла около часа – пробки. За это время Ирина «накрутила» себя до предела, по щекам ее текли слезы.

– Вам плохо? – спросил участливо таксист.

– Все в порядке. Бывало и хуже, – ответила она, вздыхая. – Вы женаты? У Вас бывают проблемы с женой, недоговоренности?

– У кого их не бывает, – ответил таксист. – Жизнь такая.

Она рассчиталась с водителем, открыла калитку и зашагала, не спеша к дому. Сергей встречал ее у дверей, пропуская вперед и поворачивая ключ в замке. В доме было чисто убрано и тепло. Принимая ее пальто, он заметил ее мокрые щеки.

– Ириша, ты что плакала? – спросил он, зная ответ.

– Всю дорогу, пока добиралась сюда, – ответила она.

– Что-то с детьми, с тобой? Я говорил с Мариной, мне показалось, проблем нет, что все в порядке.

– Тебе показалось, – снимая сапоги, говорила Ирина. – И она в тебе. У нас с детьми разговор был сегодня о тебе. Даже дочь заметила то, что мы не спим вместе. Так вот прямо и сказала. У тебя появилась другая женщина? Ты об этом хотел поговорить и позвал меня сюда? – Она прошла в комнату и увидела накрытый стол. – А это что, прощальный ужин?

–Ты что так накрутила себя, Ириша? Нет у меня, и не было никого, с тех пор как мы встретились на море. Ты подумала, что я завел себе подружку и развлекаюсь с ней, забывая о супружеском долге? Глупая ты моя. Женщине 40 лет, а ведет себя как капризный ребенок. Иди ко мне, ревнивица. – Он обнял ее нежно, как мог только он, и поцеловал в еще влажные щеки. – Мне давно надо было тебе все объяснить. После того, что мы пережили в последнее время, у меня срабатывал как будто «тормоз» в голове, который не давал мне расслабиться. Мне казалось, что дети войдут в комнату в самый не подходящий момент. Чувствуя свою «неполноценность», я стал меньше бывать дома, загрузил себя работой, теперь за день, проведенный здесь за уборкой, в одиночестве, я понял, что тормоз – это я сам. В этом деле количество и качество два разных понятия. Нельзя прятать голову в песок от проблемы.

– Значит, ты не собирался с нами расставаться? Значит, я весь этот бред придумала? А здесь мы зачем?

– Затем, что здесь мы одни! Затем, что у этих стен нет ушей! Затем, что в моей голове только одна мысль и эта мысль о тебе. – Раздевая жену, говорил он, целуя ее страстно…

– Теперь ты знаешь ответ на вопрос «Зачем»?

– Цветы такие красивые. Когда ты успел навести порядок в доме? – Как будто не слыша его вопроса, говорила Ирина. – И стол накрыл. Неужели для меня? А зачем? – Посмотрев ему прямо в глаза, с усмешкой спросила она.

– Затем! Вот так я хочу проводить ночь со своей женой, пусть даже не каждую, но именно так, – без всякого смущения ответил он.

– Ну, так проводи, я согласна! Будем каждую ночь ездить на дачу или жить дома?

– Дома. Только купим новую кровать, которая не скрипит и не гремит при каждом неловком движении, большую, как аэродром. Скажи, а наши шторы из большой комнаты «живые»? Мы должны их повесить. Они напоминают мне о былом, – он нежно провел пальцами руки по ее губам, шее, груди, животу. – Мне продолжать? – целуя Ирину, спросил Сергей и, не дожидаясь ответа, скользнул рукой под одеяло.

– Да ты полковник, греховодник. – Тяжело дыша, говорила жена, отвечая на его поцелуи, забывая о переживаниях с которыми ехала на дачу…

Звонок дочери был сделан часов в девять вечера. Ирина извинилась, что не позвонила сразу. Узнала, что Илья, во время накормлен, и лежит в кровати.

– Мам, вы не спешите с утра. Ты взяла ключи? Хотя у папы должен быть свой комплект. Я будильник заведу, в школу не проспим. Увидимся в обед. Как там папа? Вы поговорили? – с некоторой тревогой спросила Марина.

У нас все хорошо, принцесса, – ответил ей отец. – Держись там молодцом, целуй брата. У меня для тебя есть сюрприз. До завтра.

– Я купил ей сотовый телефон, – садясь к столу, говорил он. – Наверняка, у ее сверстниц есть аппараты, пусть будет и у нашей дочери. Будет с мальчиками перезваниваться. Как думаешь, у Маринки уже есть друг? Поужинаем? Правда, все всухомятку, но разбавим кофе. – Он разливал вино.

–Думаю, есть, а подарку она будет рада. Дети у нас не разбалованные, сами дорогую штуку не попросят, – говорила она, пробуя вино. – Вчера я разговаривала с ними по поводу своего выхода на работу. Знаешь, о чем спросил меня Илья? «У нас денег не хватает?», а ему всего девять. Почему ты мне не рассказал о своих проблемах раньше? Мы женаты десять лет. Думаешь, не поняла бы? Или стыдился моего сочувствия? Ты у меня мужчина в рассвете сил, не надо загонять себя в угол. Все проблемы решаемы, если знать от чего они возникают. Наша с тобой проблема – от неуверенности в себе. Отпусти свой страх и будет хорошо всем, вот увидишь, – она говорила, глядя на мужа своими синими глазами, и он чувствовал, что она права.

– Прости меня за все. О какой работе ты говорила? Ты собралась работать? Нет! Только ни это. Я помню тебя деловой женщиной и женщиной домохозяйкой. Вторая мне нравится больше. Дети привыкли, что ты всегда дома. Если тебе нужно время для себя – я только «за», но только не работа. Я обещаю, со службы сразу приходить домой, ездить в командировки, как можно реже, проводить с детьми больше времени, только оставайся дома. Давай жить, как жили в гарнизоне – дружно и весело, ждать выходных и отдыхать всей семьей.

– Я согласна. Только с сегодняшнего вечера, ни каких тайн «Мадридского двора». А летом давай поедем к морю, если тебе дадут отпуск. Как у тебя со службой? Привык?

– Это не служба, это одна видимость ее. Ликвидированные части растащили, разграбили или продали – одни руины. Те, которые остались, тоже надо под трактор. Ты помнишь наш гарнизон? Есть части в гораздо худшем состоянии, и люди вынуждены там жить. А училища? На них без слез смотреть нельзя. Самолеты летают на честном слове, ни одной новой машины. Когда еще это все наладится? Думаю, до моей пенсии ни чего не изменится. Пишу о недостатках, но не уверен, читает ли кто мои заключения. Вот такая суровая действительность. Но мне, в данной ситуации, это подходит. Я не сижу, дни напролет, в кабинете, у меня мало начальников и я часто вижу летающие машины. Ностальгия прошла, осталась легкая грусть, да мысли о будущем. Как думаешь, кем станут наши дети? – мечтательно спросил Сергей.

– Надо еще их вырастить. У Маринки сейчас сложный возраст. Она всегда была к тебе ближе. Постарайся ей все объяснить сам, не вдаваясь в подробности, мне она может не поверить, и ваши отношения могут быть под угрозой.

Так они сидели за столом и говорили. С воспоминаний переходили на мечты, потом вспоминали снова. Казалось, этим разговорам никогда не будет конца и при этом каждый думал – «Что мешало так побеседовать раньше?». Чайник ставили дважды, и столько же раз он успел остыть. На улице начался мелкий дождик, звук которого выдавали жестяные отливы на окнах, а в комнате было тепло от печи, в которой потрескивали дрова.

– Надо приезжать сюда зимой на выходные. Здесь так спокойно и уютно, – говорила Ирина, убирая продукты со стола и споласкивая посуду. – Допивай вино и будем спать. Два часа ночи, проспим утром.

– Я еще в командировке весь завтрашний день и спать мне совсем не хочется, но рядом с тобой может, удастся заснуть. Не будешь приставать с непристойностями? – спросил Сергей Ирину. – А я бы рискнул…

Они приехали в город, когда дети были уже в школе. Разобрав продукты, прихваченные с собой с дачи и перекусив, вдвоем отправились в магазин. Кровать вместе с матрасом им привезли, после их возвращения, в течение часа и вынесли старую. Кровать была в упаковке, и Сергей взялся за ее сборку, а Ирина утюжила дорогие сердцу шторы. Обед остался со вчерашнего праздничного стола. Оставалось приготовить ужин. К приходу детей из школы кровать была заправлена, а шторы повешены. Комната приобрела совершенно новый, но знакомый вид. Вручив дочери новый телефон, который она приняла без особой радости, отец пригласил ее пройтись с ним в магазин со списком матери, чтобы поговорить. Они шли медленно и молча, пока Марина не заговорила первая.

– Что, папа, седина в бороду бес в ребро? Как ты мог предать маму? Она для тебя делала все, а ты… – Казалось, она сейчас заплачет. – Тебе ее не жаль?

Отец остановился, обнял дочь за плечи и развернул ее лицом к себе.

– Марина, дочка, скажи, я тебя хотя бы раз обманул? Я не предавал маму, я ей не изменял, если ты это имеешь в виду. У меня были проблемы. Они не связаны ни со службой, ни со здоровьем. Как тебе это объяснить? У меня слов не хватает. Мужские проблемы, черт возьми. – Он даже вспотел, высказав это.

– Значит, я тебя напрасно обидела? – спросила дочь, глядя ему в глаза. – Мама тебя поняла и простила, у нас все будет по-прежнему? Мы будем жить дружно и счастливо, как раньше? – она поцеловала его в щеку. – Спасибо тебе огромное за телефон, он мне очень понравился. Ты не расстраивайся, все у тебя наладится и будет хорошо. Только, пап, запомни, я тебя очень сильно люблю, но всегда буду на стороне мамы. – Она взяла его под руку, и они пошли дальше.

– А ты заметил, как на тебя посмотрела женщина? – она глазами проводила молодую даму.

– А ты уверена, что она смотрела на меня?

– Мне так показалось.

– Это она не на меня, а на тебя посмотрела. Она не могла понять, что такая молодая красивая девушка делает рядом с таким обыкновенным, невзрачным и стареющим мужчиной, как я.

* * *

Прилетев из очередной командировки и выйдя из станции метро, Сергей решил пройтись пешком, ведь во время прогулки очень хорошо думается. Тем более что стояла осень. Он любил эту пору с раннего детства и всегда ждал ее прихода. Ему не нравилась летняя жара, зимняя стужа и весенние грозы с грохотом и сверканием молний. Вот и теперь наступила осень, которая всегда радовала его. Деревья желтели, небо становилось прозрачно-голубоватым и недосягаемо высоким. Вместе с радостью и успокоением, дарованными осенью, он ощутил нестерпимое желание быстрее оказаться дома. Оказаться там, где его семья, где его любят, всегда ждут и радуются встрече. Немного поторговавшись с цветочницами, просто ради общения, он купил букет пышных хризантем и двинулся по улице, старательно обходя невысохшие лужи. Цветы, которые он держал в руке, издавали приятный терпкий аромат. Осенние цветы пахнут не так, как летние. Запах осенних цветов всегда сдержанный, но от этого еще более волнующий.

«Неужели я старею и от этого становлюсь сентиментальным? – подумал Сергей. – «Нет, брат, до старости еще нужно дожить, и не доживать, а дожить! Жить так, чтобы окружающие тебя родные люди, были счастливы. Про старость я, конечно, загнул. У меня возраст, как у того Карлсона, в самом расцвете сил и пропеллер в одном месте» – он улыбнулся своему сравнению. – «Вот было бы хорошо, если бы Ирина оказалась сейчас дома! Я бы подарил ей цветы, мы выпили бы хорошего вина и я, глядя в ее синие глаза, наконец, признался ей, что давно понял, что такое спокойное счастье».