Мир тесен

– Снежинки и наденем. Смотри, что я купила. – Ирина показала дочери красивые пушистые снежинки, диаметром с дно стакана. – Мы возьмем широкую резинку, по размеру твоей головки, пришьем к ней снежинки – будет венок из снежинок. А еще я купила тебе белые туфли – примерь. В них можно походить два дня дома, чтобы ножка до утренника привыкла. – Ирина отрезала кусок резинки. – Теперь чисть зубы, и спать, а я займусь венком.

Уложив Маринку в постель, она пошла на кухню, колдовать над венком. Проще было купить диадему из пластмассы, покрашенную в серебристый цвет, но такие были у всех снежинок, а «нашей снежинке» хотелось «ни как у всех». Работа заняла не меньше часа, прежде чем получилось то, чего хотела Ирина. Пришивая снежинки, она все время думала о своем теперешнем положении и вспоминала, какие вещи она сохранила и взяла с собой. Улыбнулась, вспомнив купленный, накануне отъезда, джинсовый комбинезон. Тогда она не обратила внимания на то, что в районе застежки по бокам штанин и на поясе, есть трикотажные вставки, позволяющие увеличить размер в районе живота. Говоря проще, комбинезон был предназначен для беременных. Конечно, его можно было носить кому угодно, но сейчас эта вещь была кстати. Она вспомнила легкие брюки и блузки, сшитые, по такому же поводу, пять лет назад, оставалось их найти. «Если я их взяла» – подумала она, – «Завтра проверим». Мысли перешли на комнату, в которой придется сделать перестановку. «Если шкаф переставить на место дивана, можно поставить туда кроватку. Хотя можно поставить ее между шкафом и дверью, а можно на место дивана поставить кроватку и столик, а диван на противоположную стену» – планировала она, – «чего-то я тороплюсь». Уже лежа в постели, она подумала, что покупать ничего не будет до самого лета. «Спите спокойно мои малыши» – целуя Марину и поглаживая живот, прошептала Ирина.

Первым делом, отведя Маринку в детский сад, когда ушел Сергей, она не слышала, Ирина достала чемодан. Здесь оказались все вещи, которые она носила в интересном положении и вещи Марины, из которых она выросла, так и не успев поносить. Ирина рассматривала ползунки и кофточки с этикетками, костюмчики, два трикотажных комбинезона – все они были белого или бежевого цвета, так как покупались еще до рождения Маринки. Одеяльце, сшитое ей с такой любовью, на выписку, а в нем бирки с ручек дочери. «Ну, вот – мне для себя вещей хватит, если не разнесет» – подумала она, складывая все на место и ставя чемодан в шкаф. «Ребенок родится летом, как Маришка, пеленок я нашью, а остального не так много и надо. Кое-что куплю новое, выстираю имеющееся. Не переживай малыш!» – думала Ирина, возвращаясь на кухню.

К завтрашнему утреннику, костюм Маринки висел на плечиках в ее комнате, в ожидании хозяйки. Елка стояла нарядная на своем месте. Продукты к новогоднему столу имелись в наличии. Оставалось определиться с праздничной одеждой для себя и мужа.

После утренника в детском саду и до самого Нового года Маринка оставалась дома, в садике дети начали кашлять. Погода в эти дни стояла ясная, но морозная. Ирина выходила с Маринкой на прогулку после полудня, когда было немного теплее. Они заходили в магазин, покупали молоко, кефир и хлеб, не спеша возвращались домой. Новый год отмечали дома, поставив столик посреди комнаты и накрыв его по такому случаю скатертью. Начали заранее, ради дочери, которая не досидела бы до боя курантов. Отмечали по хабаровскому и якутскому времени, как раз к ужину, проводили старый год и встретили Новый. «Снежинка» начала клевать носом уже в половине десятого. Сняв нарядное платье с дочери, Сергей отнес ее в кровать, поцеловав в щеку. На столе навели порядок, до боя курантов оставалось больше трех часов. Ирина положила под елку подарки со словами – «Завтра разберете». Слушая телевизор, Сергей разобрал диван, отодвинул столик, чтобы видеть экран, достал подушку.

– Ложись, отдохни. Если заснешь – я разбужу, а если уснем вместе – встретим его завтра…

С наступлением Нового 1991 года время текло быстро. График у Сергея был такой плотный, что Ирина видела его редко, но на службе у него было все хорошо, это было заметно по его настроению. Заметным становился и живот Ирины. Маринка ходила в детский сад с удовольствием, утром вставала, как солдатик, без капризов. В семье царила любовь и гармония.

В конце апреля прилетел Илья. Из аэропорта он приехал на квартиру своего нынешнего проживания. Ирина встретила его там.

– Да ты сестра молодец! Кого ждем! – Целуя ее, спросил брат. – Хороша квартира, ремонт сделаем.

– Ждем тебя. Осмотрись, определись, что нужно и поедем. – Говорила Ирина, передавая ему ключ.

– Куда поедем? – спросил Илья. – Меня здесь все устраивает.

– Пока будешь делать ремонт, будешь жить у Софьи Андреевны в нашей комнате. Это ее решение, такой уговор. И не спорь. – Ирина пошла к двери. – Покажу дорогу, а ты запоминай.

Уже на следующий день Илья оформился на работу и нашел бригаду для отделки квартиры. После работы он заезжал на квартиру к мастерам, только потом ехал в квартиру Софьи Андреевны. Через три недели Илья получил контейнер, а вскоре встретил и свою семью, привезя жену и сына в чистую жилую квартиру. Оформив Артема в детский сад, Светлана устроилась тоже на работу. Жизнь налаживалась. Ирина каждые ни две, а три недели, по договоренности с доктором, ездила на прием в консультацию, каждая последующая поездка давалась все труднее. Трудность заключалась в часовом сидении на жестком месте в вагоне. Выходя из электрички, она уже забывала о неудобствах и после посещения врача, непременно посещала детский мир. Иногда покупала вещи для Марины, иногда ей нравилась вещь для новорожденного и она не могла пройти мимо, не купив ее. Предметы туалета и гигиены для младенцев: присыпки, крема, шампунь зеленку она купила заранее. Теперь, последние два визита, Ирина покупала появившиеся одноразовые подгузники, рассчитывая на будущий вес малыша. Три упаковки подгузников, для детей весом от 3 до 7 кг, были куплены и лежали дома в шкафу. Теперь она купила еще две, от 5 до 10 кг. Штука, как считала она, была очень не заменимая, особенно для прогулки или на ночь. Посоветовавшись с педиатром и рассказав ей о месте своего дальнейшего проживания с новорожденным, Ирина купила две банки детского питания, так на всякий случай и соски-пустышки. Для Сергея она написала лишь короткий список покупок к ее приезду из роддома: кроватка, коляска и ванночка с подставкой. Когда приблизился срок родов, Ирина собрала вещи для Маринки, оставляемой на попечение бабушки Софьи, свой «тревожный» пакет и свои вещи, а так же пакет для малыша к выписке, положив ленточки двух цветов. Илья Петрович забрал их из дому уже вечером 4 июля, после службы. Сергей провожал жену с легкой тревогой.

– Чего ты так волнуешься? У меня срок 10 числа, так что до этого времени будь спокоен, в выходной приедешь – навестишь. – Успокаивала его Ирина, сама не уверенная в сказанном. – Беременность не болезнь, не волнуйся. – Она крепко обняла мужа, насколько позволил ей живот, поцеловала и села в машину.

Приехали поздно и сразу, приняв душ и поужинав, легли отдыхать. Утром проснувшись, Ирина разобрала вещи Марины, аккуратно сложила или повесила в шкаф. Еще раз проверила документы и средства гигиены для себя. Достав пакет с вещами для малыша, она позвала Софью Андреевну.

– Здесь легкое покрывало, оно для любого пола подойдет. Комбинезон, шапочка и подгузник. Ленточки выберите сами. Все постирано и отутюжено, – говорила Ирина, упаковывая вещи. – Мне принесете только белье, оно лежит в маленьком пакете и то, в чем отправите туда – брюки и блузку, боюсь, я пока в другое не войду.

– Не волнуйся, все сделаем, как ты просишь. – Сказала Софья Андреевна. – Красивое покрывало и вещи в тон. Какая ты молодец. – Она поцеловала Ирину в щеку.

– И, еще Софья Андреевна, Сереже звоните только тогда, когда малыш родиться. Не надо его прежде времени волновать, пусть спокойно летает. Илье позвоните, пусть Сергею поможет, у него опыт по этой части уже есть. Они молодые справятся, а Илью Петровича не напрягайте ехать к нам домой. Что там у нас на завтрак? – Спросила Ирина и посмотрела на дочь, которая давно проснулась и с интересом слушала наставления матери. – А ты, подружка, слушай бабушку с дедушкой, пока я буду занята. Обещаешь?

– Обещаю, мамочка. Ты же долго там не задержишься? Родишь ребеночка, и поедем домой к папе, – вставая с постели и топая в ванну, говорила она.

Позавтракав, они вышли с Маринкой на прогулку, пока солнышко не начало пригревать сильнее. Гуляя в сквере, Ирина вспоминала, как было легко, когда рядом во время родов была мама. «Надо позвонить ей прямо сегодня» – подумала она. – «Жаль, что нельзя набрать номер Сережи и услышать его голос». Маринка катила впереди себя коляску с куклой и чему-то ее наставляла. Погуляв приблизительно час, они вернулись домой, где Софья Андреевна готовила обед. Ирина позвонила матери, дала поговорить ей с Мариной. Позвонила отцу домой и поговорила с Валей. Положа трубку, она поймала себя на мысли, что ее звонки, похожи на прощание. Маринка достала свою книжку, и начала читать ее матери и кукле, которая ни как не засыпала. Под это монотонное, еще не беглое чтение Ирина задремала. В обед она ела без аппетита и, извинившись, пошла к себе. Ужинать она отказалась, выпив лишь стакан кефира. Скорая помощь увезла Ирину в 22-50, сын весом 4,150 килограмма, появился на свет 05-30 утра 6-го июля. Для семьи Федоровых-старших и брата Ильи это была самая беспокойная ночь за последние четыре года. Илья все это время находился вместе с ними с позволения своей жены. Он позвонил родителям, поздравив с внуком, а Софья Андреевна позвонила в часть сыну. Сергей приехал часов в десять утра, когда Илья уже почти выспался. Состояние у отца новорожденного было, мягко говоря, фееричное. Они вместе поехали в роддом, написав записку Ирине и передав ей передачу, собранную свекровью. Получив от Ирины ответ, Илья съездил домой и вернулся в квартиру Федоровых. Здесь они решили сегодня же купить кроватку и отвезти ее домой, собрать и установить, а коляску Сергей купит и отвезет завтра сам. Такая спешка позволяла им все сделать в выходные, и не отрываться от работы и службы. В Москву они вернулись вдвоем. Необходимость в покупке коляски отпала. Ее подарила группа, как только с КПП доложили, что подполковник Федоров появился, ее «пригнали» к подъезду. Сине-белая красавица заняла свое место в квартире. Обмывать наследника решили после выписки. К шестичасовому кормлению Сергей уже стоял под окном роддома, пытаясь разглядеть белый сверток в руках Ирины с высоты второго этажа. В пятницу, 12 июля, на выписку Ирины с малышом пришли все – Илья с женой и сыном, Федоровы-старшие и отец. Сергей принял сына из рук медсестры бережно и нежно. Дед на служебной машине отвозил их домой вчетвером, а бабушка пригласила всех остальных на обед.

– Как же хорошо дома, – говорила Ирина, разворачивая покрывальце сына, положив его в кроватку. – Любуйтесь наследником.

Дед, отец и сестра смотрели на малыша, разглядывая его, склоняясь над кроваткой. И хотя парень был четыре килограмма, для них он казался маленьким и хрупким. Мальчик был похож на отца и деда, такой же черноволосый. Ирина в это время доставала приготовленные заранее пеленки и кофточки и раскладывала их в ящики стола для пеленания ребенка. «Какие молодцы, все приготовили» – подумала она о брате и муже.

– Мойте руки, будем обедать. Что там нам бабушка передала? – Ирина доставала из сумки «передачу» Софьи Андреевны, быстро накрывая на стол, не забывая заглядывать в холодильник.

Пообедав, Илья Петрович уехал обратно, Ирина занялась привычными делами – разбирала сумки привезенные с собой.

– Мама, он кряхтит, наверное, есть хочет, – сказала Марина. – Бабушка мои вещи все вчера постирала, только утюжить не стала.

– Поутюжим потом, а сейчас будем Илью младшего кормить, – говорила Ирина, моя руки под краном. – Сейчас он, Маришка, кряхтеть будет в двух случаях – если голодный, и если мокрый. Сейчас мы его покормим. – Пеленая ребенка и давая ему грудь, объясняла она дочери. – Проголодался. Слышишь, как чмокает?

Накормив ребенка, Ирина передала его Сергею.

– Держи наследника. Смелее, голову поддерживай.

Она увидела коляску, ожидающую своей очереди.

– Какая прелесть, у нее корзина съемная, называется переноска, положил ребенка и носи его как в сумке. Сейчас я ее застелю пеленкой, и сестра будет брата катать. Тебе Мариша, брать его на руки рано, он тяжелый и голову еще не держит. Пока будешь его только в коляске возить. Договорились?

Дочь катала сына, а родители, наблюдая за этим процессом, тихонько целовались. Мальчик рос «голосистым», но в меру, причем давал концерты, чаще всего в отсутствии отца. Стоило Сергею переступить порог и взять его на руки, он мирно засыпал. Кормила Ирина его грудью. Гуляли в любую погоду, если ни на улице, то на балконе. Марина, которой шел шестой год, была отличной помощницей. Если Сергей уходил слишком рано на службу, она могла остаться дома. Продукты Сергей приносил сам. Раз в три недели приезжали Илья или Софья Андреевна, привозя все то, что просила Ирина, хотя за три месяца она обратилась к ним лишь пару раз. Теперь в семье Федоровых-младших спали, ели и пили по «воле царя», все крутилось вокруг него.

Сергей вошел в основной состав пилотажной группы в конце 1991 года. Летом Илье исполнился год, и теперь они всей семьей проводили выходные на природе, или навещали родителей Сергея. В непогоду время проводили дома: Сергей с детьми, Ирина у плиты. Она старалась переделать все будничные дела, а в выходные только готовила вкусные обеды и ужины. Осенью 1993 года Маринка пошла в 1 класс. Хлопот дочь не доставляла, она уже умела читать и считать до ста. Эти два года были, пожалуй, самыми напряженными для Сергея. Пилотажная группа за это время провела не менее пятидесяти показательных полетов в разных городах и странах. Ирина с гордостью наблюдала за знакомым бортовым номером самолета, который пилотировал ее муж, когда выступления проходили на аэродроме. На его счету была Швеция, Франция, Германия, Таиланд и Малайзия, Болгария, Финляндия. МАКС-93, 95, 97 – участия в авиационных показах.

Лихие девяностые не обошли и их стороной. Больших перемен, проходивших в стране, они ощутили меньше, чем финансовых и бытовых у себя в части, продукты становились дороже, а ассортимент их скуднее, зарплату задерживали. Начались массовые сокращения в армии, авиация стране стала не нужна и летчиков сокращали полками. Кто – то воспринимал это, как должное, для кого – то – это было трагедией. Илья Петрович ушел на пенсию в возрасте 62 лет в 1995 голу, по состоянию здоровья. В этом же году, приехала в Россию по делам сестра Сергея Людмила и остановилась у родителей. Недавно ставшая вдовой, она собиралась замуж, теперь уже за француза. Объездившая пол Европы, и привыкшая жить в стенах посольства, она не могла смириться с «убогим» жилищем родителей и брата. Выглядела она в свои 35-ть ни сколько не лучше Ирины, разве что наряды были дорогие, да косметика. За тринадцать лет, проживания за границей, она всего один раз приезжала к родителям, когда Сергей попал в госпиталь. Она не была близка ни к матери, ни к отцу, ни тем более к семье брата, она просто приехала по своим делам, но подарки привезла всем. Оставив свой новый номер телефона, уже через неделю она улетела назад. Илюша пошел в первый класс в 1998 году. В этом же году летное училище, где прослужил отец Ирины более 20 лет, ликвидировали и на его базе стали готовить кадры для МВД, так, что он тоже стал военным пенсионером. Сергей с семьей так и жили девять лет в той же квартире, которую получили после приезда. Марина и Илья ходили в школу.

В октябре 1999 года Ирина заметила резкие перемены в поведении и настроении Сергея. Уложив спать детей, которые теперь занимали большую комнату, потеснив родителей, она решила поговорить с ним.

– Сережа, что происходит? У тебя неприятности в «стрижах»? Давай на чистоту.

– Молодежь на пятки наступает. Видимо закончилось мое мастерство, – грустно говорил он.

– Родной мой, возраст берет свое. Ты восемь лет отдал группе, тебе 43. Сколько у тебя часов налета? Пусть год, три – все равно придется уходить. Я не предлагаю уйти из авиации, если конечно не попросят. Давай искать другие варианты по службе. Напиши рапорт, может что предложат. Я готова сменить этот гарнизон на другой. Сокращение в армии не повод раскисать. Соберись, вспомни друзей – товарищей, которые остались в армии. Дети на тебя смотрят, родители пожилые – не будь в их глазах слабым.

Через неделю у Ильи Петровича случился обширный инфаркт. Уже на поминках Ирина рассказала отцу о проблемах Сергея и просила поговорить с ним перед отъездом. Здесь же Николай Петрович встретился с сослуживцами брата, которых видел впервые. Одно лицо показалось ему знакомо.

– Простите, мы с Вами раньше не встречались? – спросил он генерала, курившего у двери, обращаясь по «гражданке», так как был не в форме.

– Нет. Но я Вас знаю. Вы Федоров Николай Петрович, а я Котов Василий Георгиевич. Правильно… Я его младший сын и…простите, Ваш сводный брат. Не переживайте, отца давно нет в живых, историю эту я знаю лет 30. Отец всегда говорил: – «Я помог Николаю только один раз – родиться». Вы помните фразу из фильма: – «Почему мы любим одних, а женимся на других?» Вот так и у отца. Он любил вашу маму. Простите. Понял я его только с годами, когда сам обжегся, стремясь сделать карьеру. Прослужив с Ильей Петровичем почти четверть века, я знал о Вас практически все. Но зная Вашу щепетильность и честность, я даже не пытался встретиться. Сегодня не самое подходящее время для таких разговоров, но боюсь, Вы не дадите мне другого шанса. – Он явно ждал ответа.

– У меня будет одна просьба и касается она не меня, а семьи моей дочери. Сын Ильи Петровича Сергей – мой зять. Ему 43 года, выслуга 25 лет. Забайкалье, Афганистан, Подмосковье, пилот 1 класса, полковник, последние 8 лет в пилотажной группе «Стрижи». Образование летное училище и академия. Да, о чем я, ты наверняка о нем все знаешь, раз служил с Илюшей. Всего один вопрос или просьба: «Есть возможность оставить его в Москве?» Ты, не торопись, генерал с ответом, подумай. Дочь говорит, что рапорт о переводе он написал, и она готова сменить гарнизон, таская за собой двоих детей, а он готов летать дальше. А как же Соня, что будет с ней, если они уедут? Дочь даже на похороны отца не приехала. Я буду здесь до девяти дней, потом вернусь к семье. Видишь, как бывает? Идем к столу – помянем Илью.

После смерти Ильи Петровича, Ирина с детьми переехала в Москву в квартиру свекрови, устроила детей в школу после первой четверти – Марину в 8, а Илью во 2 классы. Марина училась по программе 3-5, поэтому из третьего класса сразу пошла в пятый. Учились дети хорошо, а вот тяги к музыке у них не было, а родители и не настаивали. Пройдя все кружки в школе, они ни на чем не остановились, но был один плюс – тяга к чтению. Библиотека деда для них была находкой. Комнату, которая была больше, отдали детям, поменьше заняла Ирина, Софья Андреевна осталась в своей комнате. Сергей приезжал в свои выходные, после которых уезжал и жил в их прежней квартире, до следующих выходных. Такая жизнь «вахтовым» методом не принесла бы ничего хорошего, если – бы, не случай. Сергея пригласили в министерство и предложили работу. Работа предполагала командировки в летные училища и гарнизоны. Он принял предложение, поговорив прежде с Ириной, которая дала свое согласие. Один Николай Петрович знал о виновнике, устроившем этот случай. «Вот ты и помог мне отец. Теперь я буду спокоен за дочь. Твой младший сын оказался мужиком» – думал он, слушая новость от Ирины по телефону. Жизнь вновь постепенно налаживалась. Сергей стал спокойнее относиться к переходу на «земную» работу, уже не рвался в небо. Новый 2000 год они встречали в Москве все вместе, а к весне Софья Андреевна слегла. Она оставила завещание на квартиру и свои сбережения для двух своих внуков, не упомянув в завещании дочь. Не обнаруженная во время болезнь и тоска по мужу, сделали свое дело, а ведь ей было только 67 лет. В апреле она умерла, а через месяц Ирина и Илья улетели на похороны Леонида Яковлевича. Этот год стал годом больших потерь для Федоровых и Гриневичей. Мама переехала жить к Саше, обменяв две квартиры на одну, большую по площади, она помогала ему с двумя детьми, он помогал ей, справится с одиночеством. Ирина с братом приглашали их жить в Москву, квартира оставалась за Ириной, хотя и была сдана в аренду, но они оба отказались. Илья работал программистом в совместной фирме, работа ему нравилась, зарплата приличная. Продав приватизированную квартиру в Хабаровске, они еще 4 года назад купили свою квартиру и съехали с квартиры Ирины. Жили почти четыре года в новом доме. Светлана перешла на работу в частную клинику, Артем пошел в 6 класс.

В сентябре 2000 года случилось еще одно событие, которое повлияло на жизнь двух семей. Ирину и Илью нашел Иосиф Зильбер через передачу «Найди меня». Вернее сказать ни он их нашел, а они его. Ленка, а теперь уже Елена Ивановна Сафонова, продолжавшая поддерживать дружеские отношения с Екатериной Ивановной, живя с ней в одном городе, после просмотра передачи, позвонила подруге, а та в свою очередь, детям. Долго споря о том нужна ли эта встреча, Ирина убедила Илью, что нужна. Она нужна не им, она нужна, прежде всего, старику, который сорок лет ничего не знал об их жизни, «живя не на соседней улице». Мать приехать отказалась, слишком живы были раны от потери Леонида Яковлевича. Ирина позвонила и пригласила его в Москву. Он приехал, и они встретились в квартире Ильи. Седой 59-ти летний еврей был известным в Израиле доктором, говорил с акцентом и очень сожалел о том, что не сможет встретиться с Катей, чтобы попросить прощения, за своих родственников. Илья и Ирина приняли его, скорее из уважения к его сединам, нежели родства. За три дня общения, оба поняли, что ошибались. Он был прост в общении, не козырял своим положением, успехами и капиталами, свободно говорил на английском. Он так и не женился, детей у него не было, вся его жизнь заключалась в работе в клинике. Сомневаться в правдивости его слов повода не было, так как ни Ирина, ни Илья не собирались к нему в гости и, уж тем более, оспаривать наследство. Он попросил у них прощения и разрешения провести эти дни с ними и внуками, и позвонить Кате. Ни Ирина, ни Илья не возражали, против такой просьбы. При разговоре с матерью, они оставили его одного, а два дня он провел с Ириной и тремя внуками. В память о знакомстве он оставил всем подарки, привезенные с собой, а взамен попросил только их семейные фотографии, которые долго разглядывал и бережно упаковал. Провожая его в аэропорту, Ирина оставила ему номера телефонов своего и Ильи. Он с благодарностью принял листок бумаги.

– Спасибо, будьте счастливой за Катю, вы так на нее похожи. Захотите приехать, теперь у вас есть возможность, буду только рад. Возьмите это. – Он протянул Ирине визитку. – Ваш младший брат связан с медициной, он кажется, кардиохирург, может ему понадобится моя помощь, не стесняйтесь, звоните, у нас хорошая клиника и большой опыт. Знаете, как тяжело разочароваться в своей первой любви? А потерять ее гораздо страшнее и тяжелее – это рана на всю жизнь, кровоточащая и не заживающая, даже время ее не лечит. Берегите свою любовь. – Он обнял дочь и быстро пошел прочь.

Ирине исполнилось сорок лет. Утром ее поздравили дети и брат Илья, одарив цветами, потом позвонила мама и отец, она ждала звонка от Сергея, но он так и не позвонил. Отправив детей в школу, она приготовила обед и праздничный торт, застелила скатерть и стала ждать своих школяров. Пообедав, дети занялись своими делами, потом уроками. Звонка от мужа так и не было. Ирин заметила, что в последнее время муж стал отдаляться от нее, она перестала ходить по дому в халате, купила себе красивое белье, но повода надеть его не было. Теперь она подумывала вернуться на работу, чтобы было меньше времени на плохие мысли, правда не знала, возьмут ли. Решила дождаться мужа из очередной командировки и поговорить, но сразу поговорить с детьми.

– Марина, Илюша, я хочу с вами поговорить. Присядьте. Если я пойду работать, вы без меня будете справляться? – спросила она и продолжала, – я хочу, чтобы вы подумали, прежде чем ответить. Придется ходить за продуктами, убирать в квартире, готовить уроки, когда я не буду стоять над душой. Стирку и готовку я оставлю за собой. Конечно, Марине будет тяжелее, она старшая, но тебе Илюша придется ей помогать. Я вас не тороплю, подумайте до папиного приезда. У меня нет полной уверенности, что меня куда-то возьмут, мне 40 лет, я не работала целых 10 лет, но разговариваю с вами по взрослому, так, как если бы меня уже взяли.

– Мама, ты не переживай. Все у тебя получится, только надо очень захотеть. Мы полдня в школе – сорить не кому. Илья пусть будет на продленке, а я после занятий буду его забирать. По пути будем заходить в магазин за продуктами. Многие так живут, у всех родители работают, правда, кто кем, но работают. Что Илюша молчишь? Скажи что-нибудь, ответь маме.

– Обещаю уроки делать сам, пылесосить, посуду мыть и не обижаться на замечания. – Ответил Илья. – А может, мама, ты дома останешься? У нас что, денег не хватает?

– Да нет, сынок. Денег у нас хватает. Если вы не согласитесь, я конечно ни куда не пойду. – Беги к себе. – Она поцеловала сына и в глазах ее блеснули слезы.

– Мамочка, это все из-за папы? – спросила дочь, обняв мать. – Я ужу взрослая, мне четырнадцать лет исполнилось. Думаешь, я не вижу, как он изменился за время своей работы. Он же дома почти не бывает. Ладно, можно, списать что-то на смерть бабушки, но полгода прошло уже. Он все свалил на тебя и дом, и нас. Прости, вы даже не спите вместе. Это нормально?