Тайны маленькой деревни

Тайны маленькой деревни
Лилия Ларгус

На свете есть такие мерзавцы, после смерти которых всем становится лучше.Но кто готов взять это на себя?Или лучше добровольно бежать прочь без боя?

Тайны маленькой деревни

Лилия Ларгус

© Лилия Ларгус, 2023

ISBN 978-5-0059-7731-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ТАЙНЫ МАЛЕНЬКОЙ ДЕРЕВНИ

1. В хорошо протопленной бане парились мужики.

– Поддай парку, Юрьич!

– Да хватит, дышать уже нечем! – поднимаясь со скамейки проворчал Юрьич.

– Ты чего сегодня? Как барышня кисейная, честное слово! Ну, сходи снежком оботрись, освежишься!

– Да ну его! – буркнул Юрьич, тем не менее продвигаясь к выходу. Грузный Юрьич был гипертоником. Но в кругах, как говорится, в которых он вращался, это было просто неприличным словом, и никаких лекарств он, разумеется, не принимал. А чувствовал себя не очень хорошо. Он уже давно заметил, что банька с коньяком ему не на пользу. Жена ругалась, но это её бабье дело и есть, о мужике переживать. А его – службу служить, да семью обеспечивать.

Итак, Юрьич обернулся полотенцем, кряхтя и потея от напряжения, и вышел на улицу. Студ?но, однако. Порыв ветра засыпал его колючим снегом. Юрьич зажмурился. Никаким снежком обтираться вовсе не хотелось. Но если сразу вернуться в парилку, Васька засме?т. И он неохотно зашагал за угол. Ноги зам?рзли. В руках появилось неприятное покалывание.

– Не развались хоть по пути, – подбодил он себя.

Присел, захватил горсть снега, пот?р им грудь. Воздуха не хватало. В глазах потемнело. Юрьич опрокинулся в снег…

2. В дверь парилки осторожно постучали. Василий повернул голову к выходу.

– Юрьич! Ты что ли?

В дверь постучали громче.

– Да заходи уже!

В дверь забарабанили уже совсем не на шутку.

– Да чтоб тебя, Юрьич! – Василий слез с полка, сердито прошл?пал по мокрому полу, распахнул дверь. И получил ведро кипятка в живот.

– Сука! – взревел Василий, отступая внутрь парилки.

Дверь захлопнулась, что-то забрякало в предбаннике. Страшная боль вспыхнула в теле. К ужасу Василия, кожа живота и ног полопалась, и начала скручиваться. Он заорал, заметался в поисках ковшика. Плюнул, схватил единственное оставшееся ведро холодной воды, вылил на себя. На одну сладкую секунду боль исчезла, но тут же верулась с новой силой. Василий кинулся к двери. Она не открылась. Снаружи её явно чем-то прип?рли. Сквозь сл?зы он взглянул в зарешеченное окно бани. Выхода не было. Жар и духота воздуха, выпитый алкоголь и болевой шок сделают сво? дело. Ему конец. Нет! Где там Юрьич?! Долго собирается валяться в сугробе?!

– Юрьич! Слышь, где тебя носит?!

Юрьич лежал на снегу с той стороны стены, вдоль которой расположилась печь с котлом, и полок. Обваренные ноги и живот не позволили добраться до стенки. План постучать, чтобы поторопить товарища, провалился. Где же ч?ртов ковшик?!

3. Воя от боли, злости и отчаянья, Василий метался по парилке. Ковшик словно испарился. Он схватил таз, и швырнул его в стену.

– Юрьич!!!

Таз отскочил, и упал на пол. Наклониться за ним было невозможно. В стену полетел второй таз. В н?м оказалась т?плая мыльная вода. Само собой, вылилась она на окровавленное тело Василия, вызвав обжигающий эффект. Бросок вышел слабым. Больше грохота внутри бани, чем снаружи. Василий поскользнулся, рухнул на пол, и потерял сознание. Его лицо отразилось в блестящем корпусе ковшика, закатившегося под скамейку.

Юрьич лежал неподвижно на снегу. Он ничего уже не слышал…

4. На следующее утро в соседнем доме за столом, покрытым кле?нкой, сидели две старушки, а напротив – два сотрудника полиции. Один местный, молодой высокий парень, а второй постарше и пониже ростом, из района.

– Неужели совсем ничего не слышали? – спросил молодой.

– Совсем. А что случилось-то?

– Валечка, что он говорит? Я не слышу, – извиняющимся тоном обратилась одна старушка к другой.

– Сосед наш помер, – громко ответила та.

– Что? Ты мне в это ухо говори.

– Сосед, говорю, помер. Сосед! Вчера.

– Что ты говоришь? Отчего это он? Этакий крепкий мужчина! Лет пятьдесят всего поди ему, как думаешь?

– Да поди никак не больше.

– Сердце?

– Не знаю, Михална, сейчас спрошу, – наклонясь к уху подруги, громко ответила Валентина, – Сердце? – уже потише передала вопрос полицейскому.

– Следствие разбер?тся! – излишне строго ответил он.

– А, хорошо, хорошо.

– У вас, кажется, был конфликт с соседом?

– Ничего у нас с соседом не было, – уверенно заявила Валентина, – Аннушка, у тебя было чего с соседом? – громко обратилась она к подруге.

– Это чего, например? Ты в сво?м уме-то, Ивановна? Я уж старуха, а ты меня про мужчину спрашиваешь.

5. – Дура ты старая! Глухая, седая, а всё одно на уме! Ссорилась ты с соседом, тебя спрашивают?

– Ну тебя, Валентина! Ты толком спрашивай-то! Непонятно же, о ч?м говоришь.

Анна Михайловна неловко за?рзала на стуле, и надела очки.

– Да не обижайся ты, – Валентина театрально погладила её по плечу. Та обиженно отд?рнулась, и уставилась в окно.