Тайна архангела. Книга 2

– Сегодня, – дождавшись утвердительного возгласа, продолжил Алан, –перед тем как начать построение и вступить в бой, Князь отдаст еще один приказ. О нем пока не знает никто, даже полевые генералы. Содержание приказа будет таково: найти среди щербин и каменных возвышений цветок образа и подобия Божьего и завладеть им. Я хочу, чтобы вы были первыми, кто его обнаружит. У меня с собой карта, на которой помечены синим наиболее вероятные места его нахождения. Разделитесь и ищите целенаправленно. Для подстраховки направьте несколько демонов на периферию. Вы не имеете права на ошибку. Цветок должен быть сорван моими воинами.

Пальцы Алана, тускло мерцая готическими кольцами, развернули замятый свиток. Он сделал шаг и передал его своему заместителю.

– Тому, кто первым найдет цветок, – проговорил генерал одними губами; его ноздри раздулись, делая выражение неистовым, – будет дана щедрая награда. Двойная ставка сил на целый месяц и самая красивая женщина ада или Земли. Достану сам лично хоть наследную принцессу, на ваш выбор. Это все. Действуйте.

Алан повернулся спиной и под выкрики своего имени, направился из зала сбора в опустевший с вечера тренировочный зал. В последние часы он хотел остаться один с мечом в руках.

Стрелки адских часов приблизились к десяти утра. Князь сидел в своей спальне, смяв под собой простыню и курил в постели. Его глаза смотрели прямо, проходя через зеркала в глубины камней. Губы часто прикладывались к истлевающему бычку. Он расположился вольно, до пояса скрытый одеялом, и светил всеми своими татуировками на голом теле. Позади, притихшие так, что едва не таяли на подушках, ютились две милые девушки-блондинки. Именно таких, решив испробовать перед новой семейной жизнью, Князь приказал разыскать Леонарду, велев еще к тому же, чтобы они были натуральными белокурыми и по-настоящему скромны. Задача выдалась не из легких, но можно было похвалить начальника стражи: перевернув вверх дном все варианты развязной преисподней, он все-таки нашел нужные кандидатуры, вполне миловидные и относительно этого мира добрые. Он понимал, какая перемена грядет для Князя и что означало для всего ада расставание со стервой.

И вот девушки сидели, полчаса назад оставленные Князем, который, казалось, впал в забытье. В его глазах не было сомнений, только черная расползающаяся ядом уверенность. Он знал, что уже достиг победы. Но вожделенная, она теперь не приносила алчного удовлетворения, заставляя проголодаться еще более. Князь ждал, когда ответит Агнесс, и внутри него стала разрастаться ожесточенность. Он чувствовал, как каждый мускул его тела наполняется злобой и что скоро эта злоба сорвет все плотины и будет безраздельно господствовать в нем до полного насыщения. Даже если раньше он испытывал некую симпатию к ангельской деве, сейчас это было рождение всеобъемлющей жажды подавить собой, заставить исчезнуть в собственной непререкаемой воле. Самуил не осознавал, что начинает ненавидеть эту женщину, которой еще вечером лживо клялся в любви, что, окажи она малейшее сопротивление, он уничтожит ее до последней капельки сердца. И никто не знал, какая трагедия ожидала ад, если новая Княгиня откажется выполнять приказание своего Властителя… Растоптанная душа Михаила уже не вызывала жгучего удовольствия. Тело требовало, чтобы страдания, которые окутали планету, продолжались еще и еще, превосходя возможное. Сорвались с цепи желания Князя и тащили его в нескончаемую бездну насилия.

Внезапно из-под двери, противно пища, выбежала мокрица и засеменила по направлению к постели. Девушки увидели, как одним прыжком Самуил слетел с кровати и размазал насекомое по полу. Это было похоже на бросок ягуара. В две секунды он стоял в кожаных брюках и сапогах, поправляя воротник подкольчужной рубахи. Девушки испугались еще больше, когда он взял меч, оставленный вчера в спальне. Колеблясь, они медленно сползли с простыни, не зная, имеют ли право уйти. Впрочем, Князь был слишком занят сборами, чтобы заметить их исчезновение. Через пятнадцать минут он вышел из своего кабинета, закованный в золотую кольчугу, с золотой серьгой в левом ухе и забранными на затылке волосами, и направился к своим армиям.

Глаза Михаила встретили рассвет, отражая являющееся над горизонтом солнце. Он все еще был на коленях, обращаясь в молитве к Богу. Из сердца ушли все искушения, покинули колебания и сомнения, он чувствовал, как к нему возвращается сила и твердость. Вдох за вдохом, удар за ударом сердце билось мужеством, скрепляя душу печатью верности. Еще одно утро, и ни одного предчувствия. Архангел по-прежнему находился в неведении, откуда и когда начнется наступление, сегодня ли, через несколько ли дней или оно уже на грани свершения. Михаил надеялся лишь на волю Бога и своих генералов, которые, заприметив вражеские войска, должны были подать своему начальнику сигнал.

Но плохо, плохо работали небесные связи, рвались, не дойдя, посланные звуки слов, и Михаил понимал, что надо возвращаться в рай и заново начинать руководить всем самому, держа ангелов на контроле каждую минуту.

Как сейчас была бы кстати интуиция Агнесс!.. Он последовал бы за ней, хотя бы это была единственная зацепка в мире созданных стен и обманов. Но Агнесс не было рядом. Он был без нее. Ее голоса не было в сердце. В силах перекричать все звуки Земли и обогнуть своим голосом планету, он не в силах был докричаться до ее души, проникнув под покровы ада.

Молитва пошла на логическое завершение и постепенно стихла словами, оставляя в груди первого архистратига ровный мирный фон. Он поднялся на ноги. Пора было отправляться в путь.

Музыка пульсировала в глазах Марины, петляя сальными следами того танца, который в тот вечер она дарила Денису, смутно мечтая подарить ему и себя. Тогда она еще не признавалась в этом самой себе. Дыхание пропахло тухлым. Ей противно было вдыхать этот воздух. Воздух, в котором был растворен он, и который, как чесоточный клещ, не мог отцепиться от нее ни в этом мире, ни в другом. Она все хуже понимала, что творится внутри. Мысли носились, как оборванные черные ведьмы по кругу, тошнило и плыло в глазах, как от морской болезни. Только яснее приходило осознание, что это был предел, что она не протянет до утра. Комната представлялась каменной тюрьмой; цепи, которые хотелось, но было невозможно откинуть от себя, сковывали выламывающим ознобом ее тело.

Рука Марины потянулась к полу и нашла стоящую на нем бутылку. Чертова запасливость сыграла свою роль: она вспомнила, что оставила одно пиво в шкафу во время сессии, выпить его как-то не сложилось, и она решила запасти на крайний случай. Что ж, пик этого случая наступил. Безжалостно открытая о край стола, в комнате, запертой на щеколду, оно оставалась единственной материальной вещью, единственным лекарством в этом смрадном мире.

Он был там… Еще месяц, больше месяца назад. Этот дьявол крушил лампочки в подъезде и насмехался над бессильными бултыханиями ярости соседей. Это его глаза смотрели, пронзая до глубины ее мелкой в своих чаяньях души, в изолированной ото всех комнате. Он предлагал ей тогда все… Как предложил потом Ане.

И она заглядывала в его глаза, мечтала заполучить его номер телефона. Его, который показался ей тогда в магазине таким мужественным и милым, на истинное лицо которого она закрыла глаза, хотя и знала, каково оно. Все потому, что еще раньше она втянулась в опасную игру сама и втянула Аню в то, от чего они не смогли отделаться. Это была только ее вина. Одной ее.

Марина сделала маленький глоток и поставила бутылку назад. Алкоголь больше не действовал на нее, не давал облегчения, она могла выпить десять литров, могла не пить вообще – результат был бы один.

Сергей механически ходил по комнате, не глядя на девушку. Случилось страшное – состояние души, которое он мог предвидеть в перспективе, но, увы, не смог упредить. Ираклий все-таки выкинул на прощанье любимую адскую штучку, запустив соприкосновением с запястьем внутренние механизмы разрушения, которые давно спали внутри, создаваемые самой Марой на протяжении нескольких лет, и которые, отвязанные из-под контроля, Сергей не знал, как остановить.

Отныне надо было быть Михаилом, чтобы на жилах вытащить эту душу за собой. Оставалось только призывать все небесные силы, чтобы до утра рассудок не помрачился и чтобы в приступе отчаянной пустоты не совершилось бы нечто ужасное.

Сергей ругал себя на чем стоял свет за то, что в довершении ко всему он сегодня сам же притащил к Марине демонов, которые отожрали у нее кучу сил, не оставляя их для теперешней решающей борьбы.

Говорил же Михаил, что можно доиграться в самодеятельные искушения!.. Но откуда Сергей мог знать, что произойдет эта роковая встреча на высшем уровне дьявольских сил, которая вывернет всю душу, весь разум его подопечной?..

«От верблюда! Друзей, что ль, в аду завести, чтобы звонили, предупреждали, когда их начальники выходят погулять?» – размышлял Сергей. Прав был архангел: смотреть надо, чтобы твоя воля не перекрыла волю Божью! Оставалось надеяться только на чудо и не терять самообладания, еще и его он не мог потерять…

Внезапно Сергей ощутил, что вокруг Марины стихло бурление страстей. Он не хотел лицезреть демонов, потому и не видел их, сидящих вокруг нее. Но по умерившемуся терзанию плоти он вдруг понял, что они ушли. Лицо Марины было опущено, окруженное волосами. «Пересменок, что ли?» – подумал Сергей. Он попытался припомнить, вызывал ли кого-нибудь еще в этот день из ада. Но он не успел этого сделать, потому что в комнату пахнуло насыщенными роскошью дамскими духами.

Когда Сергей повернулся на аромат, его губы только беззвучно раскрылись, не имея мочи произнести ни звука. В отличие от возникшей темной гостьи, которая не преминула его поприветствовать.

– Здравствуй, Сережа. Очень рада тебя видеть снова. А я так и знала, что так мутить мало кто может.

Выделяясь линиями из мрака, перед ним стояла крепких форм высокая женщина в черных кожаных штанах, на коротких шпильках. На плечи ее была накинута распахнутая куртка, обнажавшая подтянутый живот и кожаный топик, изобличавший изгибы груди. На шее, странно белея на фоне смуглой кожи, болтался акулий зуб. Волосы были забраны в шикарный высокий хвост, спускавшийся за спину. Сергей снова видел Жанну.

– Привет… – молвил он, смутившись нелепой неожиданности встречи.

– Что, не ожидал?.. – спросила она, вглядываясь темными раскосыми глазами.

– Признаться, нет… Не помню, чтобы называл твое имя или чтобы обо мне и моих делах знали в аду…

– Видно, ошибочка вышла. Знаешь, я ведь тоже очень удивилась, когда услышала зов ангела. Проверила все. Так и есть. Меня звал ангел-хранитель искушать собственного человека. Стала выяснять. Узнала, что не я первая и что ангел числится во Вселенской банке компота под именем Демьян и на портрете темноволосый и кудрявый. И почему-то сразу засомневалась в подлинности образа, – Жанна по-свойски называла Базу информации. Чутье у нее было развито так, что можно было позавидовать. – Наверное, это неизбежная ошибка, которую допускаешь хотя бы единожды, когда бессонными ночами долго ищешь пальчиком по незнакомым спискам, проглядывая тысячи имен и репутаций демонов. Можно и не туда, куда хотелось ткнуть, так? – Жаша пожала плечами.

Сергей вспомнил, что последний перечень из тех, что валялись в открытом доступе Базы ада, он действительно смотрел в полуобморочном состоянии от пережитых им за день страстей. Перед его глазами ясно предстали две строки. Его внимание тогда привлекли два имени, вернее псевдонима: за первым был большой послужной список с маленьким количеством поражений в делах искушений. Для второго псевдонима колонка побед насчитывала всего несколько десятков, зато в графе «поражения» значился ноль.

– Так значит это ты Архангельская вдова?.. – спросил Сергей.

– Да, – кивнула Жаша. – Мой давний никнейм. А ты не знал? Надо же, похоже, сама судьба сводит нас с тобой опять.

Сергей почувствовал, что в душе начинается настоящая буря. Такого злого рока он предвидеть не мог. Встреча с сатаной, ядовитое прикосновение демона, а теперь беспроигрышная тарантула на плече у его подопечной. Он не мог вообразить, как совершил такую ошибку: пальцем в бездну, зато в самое пекло.

– Жанна, я тебя не звал. Это недоразумение. Уходи, пожалуйста, – понимая, что это единственный шанс, произнес Сергей.

– Да я уловила, что не звал, – подняла брови Жаша. – Но неужели так трудно исполнить две просьбы: не называть меня Жанна и наконец поговорить со мной без твоих выкрутасов, которые, должно быть, очень забавны, но меня напрягают, ибо скрывают то, что для меня истинно ценно в тебе. И раз уж провидение дает мне такой шанс, я не упущу возможность продолжить наш разговор, который мы так и не сумели, если ты помнишь, закончить в аду. Ведь невежливо все-таки было уходить от меня, не попрощавшись, – заметила она. – Я думаю, ты уже понял, что я умею сказать последнее слово. И не привыкла проигрывать. Я берусь только за особые дела и всегда довожу их до победного конца.

– Я надеялся, что это слово было сказано, когда умерла Виолетта, – проговорил Сергей, и на него спустя столько лет повеяло могильным ужасом воспоминания.

– Значит, ты понял-таки, чьих это рук дело? – улыбнулась Жанна. – Молодец, я думала не догадаешься!..

– Я сразу раскусил, что на нее наслали женщину. Вот только сначала подумал на искусительниц из рядов отчаяния, – ответил Сергей. – Но потом до меня дошло, что грузовик не их почерк. И толпа беснующихся алкоголиков тоже. История-то повторяется, Жаша, как ни крути.

– Да, я не люблю изобретать велосипед, когда уже есть эффективное средство. Вернее сказать, безотказное. Хотя в этот раз придется обойтись без пьяниц и грузовиков. И так управлюсь. Если ты, конечно, не настаиваешь.

– Я не настаиваю, – вымолвил Сергей тихо.

– Тогда начнем, пожалуй, а все личные проблемы обсудим в процессе.

Жанна скинула куртку и бросила ее на кресло. Оставшись в одном облегающем топе, она опустилась перед Мариной на колено и протянула руку, кладя ладонь на ее плечо. Сергей увидел, как встрепенулась девушка. Он встал вполоборота, сложив руки на груди и поджав губы.

– Нервная какая, ты таких любишь, я вижу? – обернулась к нему Жанна.

– Я сам такой, – отозвался он. – Я их лучше понимаю.

– Да, это твой недостаток, – покачала головой Жаша. – Жаль, что ты отказался, чтобы я перевела его в твое достоинство. Так может, ты расскажешь, что заставило тебя пойти на такие жертвы ради девчонки, которая не была даже красива и которую ты не любил?..

Ее взгляд устремился к нему. Но Сергей не ответил, не посмотрев в ее сторону. Не ей было копаться, как к нему пришла любовь и кто кого действительно спасал, стоя на равнинах ада. Своим телом он ощущал, что происходит внутри Марины, как рвутся ее живые клеточки.

– Не хочешь ничего говорить? – переспросила Жанна. – Ну ладно, мы еще посмотрим, кто заведет беседу первым. Времени у нас много.

Жаша замолчала, отвернув лицо к Марине. Ее губы зашевелились шепотом, и Сергей осознал, как усиливается, становясь невыносимой, исходящая из ее рук черная волна.

Глава 26

Иеремиил стремглав вылетел из уголка старшего брата и побежал по поляне.