На перекрёстке трех миров. Книга 1. Хранительница

Ну да, вид у меня непрезентабельный. Хранительница еще какая-то. Сдурели совсем?

– Скажите, пожалуйста, как дойти до ближайшего города? Я заблудилась, меня наверно ищут.

– Чья будешь? – спросил старик.

Вот что ответить на такой вопрос? «Мамкина с папкой» – ответил бы ребенок. Ничейная – это про меня. Наверно, какой-то другой смысл в этом вопросе.

– В смысле, чья? Своя – пожала я плечами. Не совсем понимаю, что от меня хотят.

– Откуда будешь? Вид у тебя необычный.

Я осмотрела себя. Вот полностью с ним согласна.

– Из Невельска. Ехала в поезде, что-то случилась, наверно авария. Мне нужно поближе к железной дороге – затараторила я.

– А страна какая?

Я немного насторожилась. Странные они какие! По-русски, значит, разговаривают, еще и глупые вопросы задают.

– Россия. Что же еще-то? – утвердительно сказала я, теперь с опаской смотря на них. Или я чего-то не знаю. Начинала нервничать, честное слово.

Старик смотрел на меня, прищурив глаза, словно что-то обдумывал.

– Вон как – сказал он задумчиво – Перебросило тебя, милая. Это страна Ваара – сказал он, обводя кругом рукой.

Я в отупении смотрела на них.

«Стою на асфальте
В лыжи обутый,
То ли лыжи не едут,
То ли я е…утый!»

Это шутка такая, что ли? Может меня разыгрывают? Сейчас выскочит команда с камерами и криками: «Это программа Розыгрыш». Это кто меня разыграл? Ромка поди, гадёныш. Сидят наверно с Алькой ржут, сволочи. Сначала убью особо жестоко, потом расцелую.

Я развела руками в стороны, не?чего, мол, сказать.

– Тебе нужно в столицу идти. Там судьбу таких как ты решают. Для начала старосту найди. Он у нас один на десять селений. Я здесь старший рода, стало быть.

– Переночевать можно хотя бы? – с надеждой спросила я, мечтая о постели, душе и еде.

– Гостевых здесь нет. В свои дома посторонних не пускаем, время сейчас смутное. Дикие лютуют. Хранительница, нас сохрани – сказал он, поднимая глаза к небу и осеняя себя крестом. Только не тем, что я привыкла видеть дома, а реально крестиком – от правого плеча к левому бедру и от левого плеча к правому бедру.

– Но тебя в беде не бросим. На летний сарай согласна?

Я кивнула.

– Кто это у тебя там? – спросил один их мужиков, стоящих рядом.

– Щенка подобрала, мать померла, а этот маленький совсем.

Старик распорядился отвести меня к роднику ополоснуться и накормить. Небольшой родник, обложенный камнями, вытекал откуда-то из земли. Вода прозрачная и холодная. Я с наслаждением окунула в него руки, набрала в руки воды и плеснула в лицо. Кайф. Аккуратно сняла олимпийку, стараясь не потревожить малыша. Обмыла открытые участки тела. Ну и сделала то, о чем мечтала уже несколько дней – почистила зубы.

Кормили на улице. Под навесом большой деревянный стол, лавка. Меня обслуживала пожилая женщина Асида. Из еды дали похлёбку с кусочками мяса и овощей и большой кусок хлеба. Я с наслаждением откусила кусок свежего хлеба и поднесла ко рту деревянную ложку ароматной похлёбки. Живот радостно заурчал от запаха еды. Вкуснотища.

Прежде чем уйти спать попросила молока для маленького. И какую-нибудь бутылку, посуду, приспособление, пипетку в конце концов для кормления животных. Выкармливают же как-то оставшихся без родителей новорожденных животных.

Приспособление имелось. Небольшой деревянный желобок с углублением для наливания молока, заканчивающийся трубочкой, на которую что-то натянуто. Похоже на кишку животного. Я рассматривала это чудо техники.

Женщина протянула мне полукруглую посуду, заполненную молоком. Керамика? Не похоже. Внешне очень похож на кокос, только не мохнатый.

– Из чего это сделано? Из глины? – с любопытством спросила я.

– Это орех лесной.

– Да? Интересно.

В сарае было чисто, свежая трава лежала в углу большим стогом. Я освободила маленького из кофты и растолкала: «Просыпайся, маленький, будешь есть».

Он сонно хлопал глазками и зевал. Нужно было сначала опробовать это чудо техники, а потом уже дитёнка будить. Ну, ничего, сейчас разберемся.

Я налила молоко в желобок, чуть наклонила. Молоко побежало по трубочке и наполнило кишку, которая раздулась как со?ска. Я хмыкнула, придумают же. И поднесла к малышу. Он уцепился и зачмокал, прищурив от удовольствия глаза.

– Ты же только не лопни, мелкий. Я к тебе привыкла уже. Если лопнешь, я опять одна останусь – говорила я, поглаживая его по спинке.

Я откинулась на свою зеленую постель, хорошо то как. Трава пахла множеством различных, успокаивающих меня запахов и я уснула крепким сном.

* * *

Просыпаться не хотелось, так и валялась бы еще с часик-другой. Мелкий спал. Я сходила к роднику, умылась и набрала в бутылку воды. Так как олимпийка осталась в сарае, я шла в спортивных штанах и облегающей майке. Мужики оборачивались мне в след, с интересом разглядывая мои формы. Ну да, у них так не принято ходить. Пусть смотрят, только без всяких там приставаний. А то знаем мы вас.

Знакомая мне женщина Асида приветливо махнула мне рукой. Я помахала в ответ.

Асида подошла ко мне, как только я закончила завтрак и спросила:

– Скоро пойдешь? Еды в дорогу занесу.

– Покормлю маленького и пойду, наверно.

Растолкав мелкого, накормила его, споив остатки молока. Положила его на землю, а сама взялась за волосы. С наслаждением расплела их и принялась расчесывать. Эти заразы предательские еще длиннее стали. Теперь они доходили до пояса. Я водила по ним расческой, массажируя корни волос, прикрыв глаза от удовольствия. Дверь открылась и вошла Асида.

– Я вот тут тебе собрала немножко в дорогу – и она замолчала.

Я открыла глаза. Она стояла, широко открыв глаза, и смотрела на маленького. Узелок выпал из её рук.

– Леви?р – потрясённо выговорила она и, резко развернувшись, убежала.

Я застыла с расческой в руках. И что это было? Спустя некоторое время дверь с шумом открылась и ввалилась толпа мужиков во главе со старейшиной. Все смотрели на моего малыша с ужасом. Я понимала, что происходит что-то непонятное. Встала, подошла к малышу и взяла его на руки: