Исповедь Босса

Никогда. Они до меня не доберутся. Нет. Снова пережить то, что было, я не смогу. Я всё это помню. Не забуду.

Паника такая сильная, она леденит кровь, полностью подчиняет себе рассудок, который желает одного – не отдать им себя живой. Мёртвый товар никому не нужен. Выход только один. Других нет. Значит, так и будет. Я не боюсь.

Ношусь по комнате, ища хоть что-то, способное мне помочь. Но здесь нет ваз, нет стекла, кроме окон, но их не разбить, только кресла, стол, кровать, тумбочки, раздвижные двери. Всё.

Моё сердце подскакивает куда-то к горлу, когда я слышу, как в замке поворачивается ключ. Срываюсь на бег. У меня вновь не так много времени. Влетаю в ванную и кружусь. Зеркало. Есть зеркало.

Закрываю дверь и поворачиваю ключ в замке. Может быть, выиграю время. Но в ванной нет ничего тяжёлого, кроме мусорного ведра, да и то из пластика. Мой взгляд натыкается на стаканчик из мрамора для зубных щёток.

– Мисс…

Ручку двери дёргают.

Хватаю стаканчик и изо всех сил ударяю им по зеркалу. Оно трескается.

– Ломай дверь!

Бью снова и снова, как и те люди, что находятся за дверью. Дерево трещит, стекло падает в раковину, и я хватаю осколок. Отбегаю в сторону, когда дверь с грохотом падает на пол.

– Нет… нет… стой…

Поднимаю голову на мужчину в чёрном. Он, не скрывая своего лица, делает шаг ко мне, но я прижимаю стекло к запястью.

– Не делай этого. Тебе здесь ничто не угрожает… – Выставив руку перед собой, он снова делает шаг ко мне. За его спиной куча мужчин.

Не верю. Больше не верю…

– Мне плевать, убьёте вы мою семью или нет. На небесах мы с ними встретимся, – шепчу, уверенно встречая взгляд ещё одного чудовища.

Нажимаю на стекло, и запястье пронзает от боли. Кровь быстро стекает по ладони. Раздаются крики, но я подношу стекло ко второй руке. В этот момент меня буквально сносит с ног. Я больно падаю всем телом на мраморный пол и скулю от боли. Из моей руки метким движением выбивают стекло.

– Отпусти! Дай мне умереть! Ненавижу! – кричу и бью нападающего. Он лежит на мне, придавливая всем телом. Ловит мои руки и зажимает разорванное запястье.

– Глупо. А сейчас тебе будет, правда, больно.

От ужаса распахиваю глаза. Он на секунду отпускает мои руки, и его пальцы смыкаются на моей шее. Я даже ничего не делаю. Убьёт, так и ладно. Расслабляюсь, и раскат болезненного разряда проходит по всему телу, а потом задерживается в голове, погружая всё в темноту.

Наверное, можно сказать, что моя жизнь стала постоянными качелями: я то выныриваю из темноты, то вновь и погружаюсь в неё. Я словно плохая пловчиха, которая захлёбывается водой и не может сделать уверенный взмах руками, чтобы, наконец-то, выйти на финишную прямую. Вода – моя тьма. Вроде бы я рискнула, практически добралась до спасения, но слишком быстро сдалась. Остановилась. Вот в чём моя ошибка – я чересчур острожная и слабая для того, чтобы совершить решающий рывок. Так было всегда. Даже на работе меня вполне устраивали мои должность и зарплата, хотя было несколько возможностей продвинуться вверх по карьерной лестнице. Я осталась на том же месте. У меня был парень, который созрел для семьи и делал довольно откровенные намёки на совместную жизнь до гроба. Да и здесь я придерживалась решения не торопиться. В итоге нерасторопность привела меня к очередному выныриванию из проклятой темноты.

Я не чувствую рук, не могу ими пошевелить. Хотя стараюсь. Издаю тихий стон от боли в совсем затёкшем теле и приоткрываю глаза. По ним мягко ударяет приглушённый свет. Снова дёргаю руками, но они раскинуты в разные стороны и немного приподняты.

Поворачиваю голову и замечаю, что нахожусь в той же спальне, что и раньше, и вижу, что мои запястья скованы странными наручниками. Они большие и кожаные. Изнутри мягкие, полностью закрывающие запястья, и прикованы короткой цепью к резному изголовью кровати. Теперь причина затёкших рук ясна.

Меня привязали. Вот и начался мой ад. Я не умерла. Не смогла. Я в сотый раз сделала заминку. Когда жизнь меня чему-то научит?

Тяжело вздыхаю и поворачиваю голову, смотря на потолок. Меня немного тошнит. И сухость во рту ужасная, а вокруг темно. Скорее всего, за окнами ночь, потому что ранее было светло.

Я не знаю, что…

Мои мысли обрываются, когда до меня доносится какой-то шорох. Приподнимаю голову и сглатываю от ужаса. Я не одна в этой спальне. Вот он… тот, кто будет моим новым мучителем. Боже мой…

Мужчина в чёрном костюме и белоснежной сорочке приближается ко мне. Его тёмный взгляд прикован к моему лицу. Каждый его шаг подобен походке зверя. Я даже дышать не могу нормально, смотря на него. Каштановые пряди волос разбросаны на макушке, и одна из них падает на его нахмуренный лоб. Резко выделяющиеся скулы немного покрыты тёмной щетиной, но взгляд…

– Нет… пожалуйста…

Шепчу, дёргая руками, хотя это довольно сложно. Мне не вырваться из этих оков, не сбежать от него, не спрятаться. Вот он. Я знаю, интуитивно чувствую, что этот мужчина опасен. Очень.

– Белоснежка снова перепутала тропинку. – Меня обдаёт холодом, исходящим от его спокойного, мягкого голоса.

Больше не двигаясь, изумлённо смотрю на мужчину. Я знаю этот голос. Это был он. На улице. Тогда он протянул мне руку.

Незнакомец садится на край постели и немного склоняет голову набок, словно изучая меня.

Меня пугает то, что он молчит. Тишина может быть очень страшной, особенно когда рядом вот такой человек. Она убивает. В ней теряешься в догадках, что будет дальше.

– Почему ты не дал мне умереть? Сам хочешь убить? – обретая голос, цежу я.

Он улыбается, хотя это странно.

– Здесь вопросы задаю я, Белоснежка. Но раз ты моя гостья, то сделаю вид, что не оскорблён твоим поведением, и отвечу на твои вопросы. В мои планы не входит твоё убийство, – он делает паузу и наклоняется ко мне. – Пока не входит, но я быстро устаю от женских истерик. Запомни это. Я не терплю их.

Боже мой… у него карие глаза. Расширенные зрачки и карие глаза. Они похожи на корицу. Пряные. Глубокие. Пугающие.

Сглатываю и вжимаюсь всем телом в матрас, только бы быть от него подальше.

– Что ты хочешь от меня? – шепчу.

– Слишком много, чтобы тратить время на разговоры. Слишком мало, чтобы поскорее начать. Ты помнишь, по какой причине тебя приковали?

– Чтобы не сбежала от тебя. Ты меня купил. Ты тот самый… плохой человек, – отвечаю и, поджимая губы, гордо вскидываю подборок, вновь вызывая на его лице улыбку. Странный какой…

– Я тебе напомню, Белоснежка. Освежим твою память, – вкрадчивый голос раздаётся прямо рядом с ухом, и я чувствую, как что-то касается моего локтя. Это его палец. Он вычерчивает им какой-то рисунок, пока я напряжённо глотаю воздух. А затем резкая боль пронзает всё тело.

Выгибаюсь и приоткрываю губы в немом крике. Господи… Боже мой…

Незнакомец с силой надавливает пальцем под манжетами кандалов и давит на рану на запястье.

Кусаю нижнюю губу, сильно жмурясь. Я не закричу. Не завою. Не подам голоса. Я вытерплю…

– Память вернулась? – Он убирает руку. Открываю глаза и, часто дыша, смотрю на него.

– Жаль, что я… не додумалась этого делать с горлом… мне не страшно, ясно? Я не боюсь. Смерти тоже. Даже если ты убьёшь мою семью, то я с ними встречусь на небесах. Мёртвой. Любым способом, – выдавливаю из себя.

Он закатывает глаза и недовольно цокает.

– Предлагаю обойтись без таких жертв. В данный момент это скучно. Поэтому, Лавиния Браун, перейдём к обсуждению этого вопроса, – он замолкает, поднимаясь с кровати, и отходит в сторону. Знает моё имя. Знает всё о моей семье. Знает…

– Я не тот ублюдок, который должен был тебя купить.