Слабо влюбиться

Родители не оставляли надежды женить его. А он всячески подчеркивал, что инвалиду жена ни к чему. И внуков пусть ждут от Антона. С такой позицией ни родители, ни брат согласны не были. А потому каждые два-три месяца мать устраивала что-то вроде званого вечера, приглашала туда гостей обоих полов и пристально следила за кругом общения сына.

Виктор матерился про себя, но положенные час-полтора прилежно отсиживал, а потом под первым же пришедшим в голову предлогом возвращался домой.

И вот теперь у него ожидалось сразу два стресса: вечер у матери и задание от брата. Впору было напиться по возвращении домой. И если бы не сроки, поставленные издательством, Виктор так и сделал бы.

А пока… Пока Виктор направился к платяному шкафу – подбирать костюм для вечера.

Глава 4

Виктор Неверящий… Буквально через два-три дня Аня сможет увидеть кумира молодежи… Невероятно! Пугающе невероятно! Сама Аня книгами Виктора не зачитывалась – не любила плохие окончания у историй. И так в жизни полно негатива, еще и в книгах читать, как все плохо закончилось, герои расстались и прочие «слезы-сопли». А вот однокурсницы Ани частенько обсуждали эти книги, с придыханием рассказывали о мастере пера, новом классике, таинственном авторе. Аня слушала, даже не надеясь когда-нибудь встретиться с таким талантом. В самом деле, где она, и где он.

Студентка, подрабатывавшая в местной газете, Аня с первого курса познакомилась с практической частью журналистской работы. И пока состоятельные однокурсницы бегали на свидания, покупали дорогую одежду и новые мобильники, Аня сидела в старых джинсах перед экраном компьютера, принадлежавшего соседке по квартире, и строчила или рерайтила статьи.

С Викой, миловидной брюнеткой из медвежьего угла, они снимали одну квартиру на двоих. Ну как снимали. Принадлежала квартира дальним родственникам Вики. И те сдавали ее за символическую плату. Все же родная кровь, пусть и не близкий родич. Так что Ане, считай, повезло: она платила чуть ли не в два раза меньше, чем обычно платят за съем квартир. А за «аренду» компа рассчитывалась домашками, которыми ее нагружала Вика. В общем, у каждой была своя выгода.

– Домой? – черные брови Вики поднялись и встали домиком. – А как же практика?

Аня положила на стол освобождение от практики, написанное Лостровым и подписанное куратором группы и деканом.

Вика смотреть не стала, только хмыкнула:

– Повезло.

О да. Ане повезло. И она искренне надеялась, что Антон не соврал: он действительно отвезет ее к Виктору Неверящему, а не отправит куда-нибудь в гарем.

«Он мне должен». Что такого Неверящий мог задолжать этому мажору? Как они вообще познакомились? И зачем Антону интервью? Аня чувствовала: в данной истории много вопросов, на которые у нее нет ответов. И ей хотелось как можно быстрее разгадать тайну Неверящего, посмотреть на него, услышать его голос. В общем, Аня была готова к рискованному путешествию.

– Совсем сбрендил? – Виктор не верил собственным ушам. Задание от Антона казалось невероятной издевкой.

– Ай-ай-ай, – хмыкнул тот, – писатель, а такие слова в речи использует. Если слабо, так и скажи. Я пойму.

Да, точно издевка. Вон и в глазах чертенята пляшут.

– Ты еще в постель мне ее подложи, – огрызнулся злой как стая бродячих псов Виктор.

– Она журналистка, работает в местной газете, между прочим. Не нужно путать ее со шлюхами.

– Я не даю интервью, – отрезал Виктор, поднимаясь из кресла.

– То есть слабо? – Антон продолжал сидеть в своем.

– Это не задание, это сводничанье. Сколько ты ей заплатил?

– Слабо или нет?

Только присутствие матери за стеной удержало Виктора от сочного русского мата. Да, звукоизоляция здесь была хорошей, но рисковать он не хотел. Мать не любила, когда ее «детки» матерились.

Виктор присутствовал на устроенном матерью мероприятии уже час, вежливо отшивал пытавшихся познакомиться с ним моделей и думал, под каким предлогом сбежать домой, когда Антон наконец-то решил рассказать суть задания. В отдельной комнате, усевшись в кресло, он сообщил, что Виктору нужно будет неделю прожить под одной крышей с молодой журналисткой. Та будет брать у него расширенное интервью для какого-то там глянцевого журнала.

Виктор послал бы нахального братца по всем известному маршруту, но его тщеславие так и вопило, что длившееся с детства соревнование просто необходимо выиграть. А потом можно с довольным видом объявить, что это было последнее задание, игра закончена, Антон проиграл.

– Не слабо, – ощерился Виктор. – Ты хоть предупредил ее, что ее ждет?

– И что же ее ждет? – насмешливо откликнулся Антон. – Вечно торчащий перед монитором писатель? И при этом пустой холодильник? Или деревья в парке возле дома? Нашелся маньяк. Ты женщин дальней дорогой обходишь…

Выслушивать гадости о себе Виктору надоело, он доковылял до двери, хлопнул ею и направился к выходу. Спасибо, братец, повод сбежать найден. Осталось только успокоиться… А дома – напиться. Он! В одном доме с женщиной! Неделю! Антон, сволочь!

Глава 5

Отправились к известному писателю в понедельник, с самого утра. Красный «рендж ровер» подкатил к дому Ани, распугав всех соседей, выходивших из подъезда, кто на работу, кто по магазинам.

Дверь авто отворилась прямо перед носом Ани, ждавшей Антона возле лавочек, как и договаривались. Аня с подозрением посмотрела на излишне жизнерадостного водителя, но внутрь все же залезла, вместе с сумкой и пакетом вещей на неделю.

– Опять боитесь, – бросил через плечо, туда, где сидела Аня, Антон.

– Опасаюсь, – поправила она его.

– И напрасно. Поверьте, от вас требуется только взять интервью.

– И прожить с ним под одной крышей неделю.

– Он вас и пальцем не тронет.

Да неужто? Откуда Антону знать? Говорит так, будто хорошо знаком с тем писателем.

– Правда, у него отвратительный характер, об этом я должен был предупредить вас заранее, – машина быстро катила по свежему, вчера уложенному асфальту. – Может нахамить, если что не понравится.

Ой, ужас какой. Аня, конечно, сразу же растает от хамства. Может, сообщить Антону, что в тех местах, где Аня росла, хамили многие, и не только ей?

Но Аня промолчала, лишь плечами пожала:

– Главное, чтобы не приставал.

– Поверьте, он весь в своих текстах. На личную жизнь у него нет времени.

Внутри, где-то глубоко, прозвенел звоночек. Аня не могла похвалиться сильно развитой интуицией, но что-то в услышанном ей не понравилось. Что-то было не так. Неправильно. Не мог взрослый мужчина вести затворнический образ жизни. Никак не мог.

– Аня, – ворвался в ее мысли голос Антона, – клянусь, он вас не тронет. Только интервью. Не нужно придумывать себе всякие ужасы.

– Моя комната закрывается? – этот вопрос надо было выяснить заранее.

Антон расхохотался, весело, задорно:

– Я не удивлюсь, если он начнет закрываться в комнате, и не только по ночам.

– Он гей?

Нет, ну а что еще можно было подумать после таких слов?!