Поцелуй меня [до] смерти

Он протянул к ней руку, и Кэнди дернулась то ли от испуга, то ли от отвращения. То ли играя одно или другое. Миска скатилась с ее колен, расплескивая остатки супа, поскакала по примятой траве к костру. С тихим ругательством Кэнди бросила ей вслед ложку и только потом перевела взгляд на Дэйва, который и не думал уходить.

– Это излишне, Кандида. Не надо, не… – Он говорил с нею успокаивающе, точно герой фильма, вдруг оказавшийся лицом к лицу с хищницей. – Рядом со мной ты можешь вести себя нормально. Естественно.

– Это как? Как сука?

– Как супер-мегера. – Он поднял руки в жесте «сдаюсь!». – Это цитата. Название фильма. Но вообще… да. Я думаю, настоящая ты прямолинейнее, саркастичнее. И умнее.

– Именно поэтому я свистнула твою статью. От большого ума.

Дэйв беспомощно развел руками. Ему тяжело думалось после всего того, что случилось днем, и сейчас он едва ли мог сообразить, что это значит. Он полагал, что прав, и то, как легко Кэнди шутила о своей недалекости, только подтверждало его правоту. Но что это в точности значило…

– Ты злишься. Я люблю людей, которые не стесняются этого. Скажи ещё, что ты ненавидишь, и мы сработаемся.

– Не поняла.

– Каждому нормальному человеку нужно что-то ненавидеть. Правительство, брата, испоганившего все детство, моду на джинсы с голыми щиколотками. Это звучит не для всех приятно, но человек, не ненавидящий ничего и никогда подозрителен.

– Ты полагаешь, что можешь судить обо мне?

Он проглотил слова «я вижу», хотя понимал, что так оно и есть. Он видел. То, что ей не понравится, если он начнет с этих слов, например.

– Ты хочешь быть желанной и приятной, но этого ты не умеешь. Никогда прежде у тебя не было потребности быть такой. Так что, если печешься о нашей экспедиции, не трать время и силы на актерство. Просто будь собой и… делай свою работу.

– Я польщена, продолжай.

Кэнди улыбнулась. Не так, как прежде улыбалась на памяти Дэвида. Искренне. И не дружелюбно – так, точно он только что сделал ошибку к ее удовольствию. Я не буду об этом думать, подумал Дэвид, о, всемилостивый Боже, для моего же спокойствия, я не буду пытаться разгадать эту ухмылку.

И ему не пришлось.

В пылу спора Дэйв и Кэнди не расслышали шагов, но сейчас, договорив, оба разом развернулись на звук. Кто-то ломился через чащу. Осторожничая, но не слишком преуспев в этом.

Дэйв сделал шаг назад, к тому месту, где оставил пистолет, Кэнди поставила ногу на бревно и схватилась за нож на голенище. Оба бросили по обеспокоенному короткому взгляду на остальных двух членов команды. Рокси собирала посуду, не слыша ничего за своим тихим пением. Тавелл, просыпавшийся ненадолго, чтобы поддержать силы супом, снова лежал, дыша с присвистом, на грани сна и бодрствования.

Кэнди размяла шею медленным движением.

– Придется обороняться, если что, – шепнул ей Дэйв, вскидывая пистолет.

За кустами уже виднелась размытая тень, звук приближался, так что даже Рокси бросила мурлыкать и подняла голову, дыша округлившимся в волнении ртом. Ветки хрустнули, раздвинутые сильной рукой, и на поляну вышел… мужчина. Тот хлыщ, в котором Дэйв, да и Кандида, сразу узнали галантного типа, открывшего Кэнди дверь.

– Привет! Полагаю, Вы меня не ждали.

В руках у незваного гостя была огромная клетка с черными курицами. За спиной, собирая в складки ткань футболки лямками, находился рюкзак.

– Поразительная проницательность. – Дэвид был бы рад, если бы пистолет не начал подрагивать в его стремительно устающих руках. – Кто ты такой, как нас нашел и какого вообще хрена приперся?

– Не злись так, мальчик, нет причин. И опусти игрушку, чтобы случайно не пораниться. – Гость поставил клетку на пол, однако выпрямился с руками в сдающемся жесте. Натянувшаяся на груди серая ткань футболки демонстрировала прекрасно развитые мышцы. – Ваша начальница ругает вас на чем свет стоит, потому что ей пришлось посылать меня с дополнительным грузом. Птички, свечки, все такое. Могли бы запастись и получше, раз уж называете себя профессионалами, а?