Вивиана в ночи

Эдмунд не решился спросить, с чего она это взяла и какой же, в таком случае, девушка веры, и предпочел перевести разговор на другую тему.

– Я закончил медицинское училище, – сказал он, не зная, о чем еще было бы уместно сообщить.

– Вы – доктор?

Молодой человек смутился.

– Я врач, но бросил практику, как видите, и переехал сюда после смерти родителей. Не люблю, когда меня называют доктором.

– Отчего же?

Эдмунд на несколько секунд закрыл глаза, вздохнул.

– Я пошел по стопам отца.

Вивиана смущенно потупилась.

– Разве сожаления – лучшая тема для разговора?

Они как раз дошли до реки и остановились, любуясь видом. Вода волновалась, словно шелковое полотно, мелкие волны, накатывающие на берег, искрились и сияли бриллиантовым блеском, отражая лучи солнца. Вивиана вздохнула, вся обратясь в зрение, впитывая каждое движение воды, мелко и ласково колышущейся от ветра. Когда река была спокойна, она выглядела просто темной, печальной полосой, прорезывающей землю, и наводила на ум только печальные думы. Но тогда – пока ветер играл с волнами, дуя против течения и пуская сверкающие дуги по поверхности воды, река лучилась так, словно текла из самого Аннувна.

– Прекрасный сегодня день… Но, все-таки, наверное, надо было взять лошадей. Вы не устали? – Эдмунд слегка наклонился к Вивиане.

– Нет, – ответила она, не глядя на собеседника, – ничуть. Прекрасная прогулка. Я давно хотела посмотреть на реку. Скажите, Вы не увлекаетесь рыбной ловлей?

Эдмунд изумленно поднял брови.

– Нет… Но, раз Вы считаете, что река просто требует…

Они засмеялись. Вивиана первой замолчала и отвела взор. Ветер стих, и река растеряла свое очарование, от воды повеяло холодом, запахом ила.

– Я бы не советовала, если быть откровенной, – сказала девушка, доверительно коснувшись запястья Эдмунда. – Как по мне, так река просит как раз обратного.[6 - Намек на легенду о Ламтонском черве: молодой хозяин поместья не посещал по воскресеньям церковь, а ходил на рыбалку. И выловил маленькое чудовище, которое со временем выросло и начало терроризировать всю окрестность. Убить его было невозможно, потому что монстр снова собирал свои утраченные части и сращивал их с телом. Молодой хозяин вышел с червем на бой в доспехе, покрытом острыми лезвиями и встал в реку. Червь обвил его, желая удушить, таким образом сам себя разрезал на части, но собраться снова не успел, так как течение унесло его части. Возвращаясь же назад, молодой хозяин должен был убить первого, кто попадется ему на пути, иначе девять поколений хозяева этого поместья будут умирать не своей смертью. Домашние собирались выпустить ему на встречу пса, но старый отец, увидев, что сын невредим, так обрадовался, что выбежал первым сам.]

Эдмунд промолчал, только вежливо улыбнулся в ответ.

Палящее солнце быстро утомило молодых людей, так что они вскоре пошли обратно. В это же время навстречу господам попалась прислуга поместья, возвращающаяся с мессы. Камердинер и горничная даже отшатнулись, когда Вивиана и Эдмунд прошли мимо них, но попробовали сделать вид, что испытали не страх, а почтение.

Однако, когда господа отошли на несколько метров, Вивиана услышала шепот у себя за спиной:

– Молодой господин гуляет со своей простоволосой лярвой[7 - Безусловно, в данном контексте служанка подразумевала, что Вивиана – ведьма, демоница, а не проститутка, но мне нравится именно двузначность этого слова.]. Еще и в воскресенье! Стыдоба!

???

Тянулись дни. Ретт и Рэндалл охотились и рыбачили, сэр Тауэр сидел у себя в кабинете, спускаясь только к обеду и ужину, Эдмунд и Вивиана читали с утра до вечера. Трактаты по медицине либо философии – каждый выбирал то, что ему ближе. Все вместе собирались они только за ужином, порой в несколько усеченном составе – за обедом, но и тогда они хотя бы могли поговорить. Ламтон-холл медленно покрывался ржавчиной, зарастал паутиной бездействия и безмолвия.

Эдмунд чувствовал это и все чаще неосознанно искал общества Вивианы. Их воскресные прогулки превратились в некий ритуал, выполнявшийся молодыми людьми с таким же тщанием, какое слуги Ламтон-холла отдавали мессе.

Однажды Эдмунду пришла в голову идея собрать букет цветов для Вивианы. Молодой человек вышел в сад, пока еще длилось росистое утро, и принялся безжалостно срывать нежные цветы. Вивиана застала его за этим занятием, настолько увлеченного своим делом, что он не расслышал ее шагов по дорожке. Эдмунд встрепенулся, замер на мгновение, растерянный, затем совладал с собой и уже привычным жестом предложил девушке локоть.

– Я хотел подарить Вам букет.

Вивиана покачала головой.

– Лучше оставьте его на скамейке. Я заберу его, когда мы вернемся в дом.

Они двинулись вниз, к реке, тем же маршрутом, что и всегда.

– Вы не находите очарования в простых цветах? – озабоченно спросил молодой человек.

– Ваша беда, Эдмунд, в том, что Вы слишком уж зависимы от чужого мнения. Не важно, понравились мне цветы или нет, Вы подарили их, Вы это сделали – и довольно, – Вивиана улыбнулась, – но если Вам и впрямь важно, то я отвечу. Цветы мне понравились. Просто я не хотела занимать руки.

Ничего, подумал Эдмунд, они заберут цветы на обратном пути. Но так уж вышло, что букет оказался забыт: молодые люди гуляли практически весь день – пока солнце не начало клониться к горизонту. Увлеченные жаркими спорами, мистер Купер и Вивиана почувствовали усталость только спустя восемь часов, а легкий голод, не прекращая разговора, утолили ягодами. Но молодым людям нужно было вернуться к ужину. Они развернулись и пошли по направлению к Ламтон-холлу.

– Я изнываю здесь без движения, без событий, – пожаловалась Вивиана, когда они вошли в сад. – Я только читаю и гуляю…

– Многие девушки развлекают себя таким образом.

– Ну, мне повезло несколько больше, – Вивиана улыбнулась, – у меня есть прелестный собеседник, который меня понимает и учит, не поучая.

– Вы слишком снисходительны ко мне.

Вивиана не ответила, пожав плечами. Старое клетчатое платье Марты смотрелось на ней, как ни удивительно, новехоньким, и сама девушка, раскрасневшаяся то ли от последнего тепла угасающего дня, то ли от близости Эдмунда, выглядела премило.

– Послушайте, я обезумела от безделья настолько, что уже готова предложить Вам сходить на рыбалку.

Молодые люди засмеялись – не оттого, что в предложении было что-то забавное. Воспоминание об их иной прогулке пробудило в обоих душевную теплоту, нуждавшуюся в каком-либо внешнем проявлении. Они поднялись на крыльцо и замерли. Эдмунд вздохнул полной грудью, наслаждаясь прохладным воздухом.

– Прекрасный вечер, как Вам кажется?

Кузнечики стрекотали в ритме тикающих часов.

– Идемте в дом, – Вивиана повернулась к двери, – не люблю я в сумерках смотреть на деревья. Напоминает… о чем-то…

???

Уолтерс помахал письмом прямо перед лицом Кинга, но тот лишь устало отмахнулся.

– Не веди себя, как ребенок. Дай сюда или прочти вслух.

– Нет, – Рэндалл зашел за кресло, в котором сидел Ретт, – я сперва дождусь, пока все соберутся. И уж тогда…

В этот момент в гостиную вошла Вивиана, и Уолтерс мгновенно переменил свое намерение.

– Мисс, в соседнем поместье устраивают бал в честь чьего-то там дня рождения. Пойдете? Я собираюсь. Надеялся на Вашу компанию, – молодой человек приблизился к ней и встал рядом, ожидая ответа. Вивиана потупила взор и едва слышно ответила:

– Я пойду, если мистер Купер решит, что мое пребывание в Ламтон-холле прилично предать гласности, – девушка подняла взгляд на молодого человека и без тени дружелюбия добавила, – ведь до сих пор никто так и не озаботился тем, чтобы послать в газету извещение обо мне.

Но Уолтерс сменил свое мнение и на эту тему.