Вивиана в ночи

– И какого мужа Вы бы предпочли?

– Бесчестного, испорченного, невоспитанного. Дурного человека. Но, по возможности, не лишенного привлекательности. – Вивиана негромко рассмеялась.

– Отчего же?..

– Так интереснее.

– И Вы не боитесь, что подобный человек мог бы повредить Вам?.. – подал голос Эдмунд.

Вивиана озадаченно взглянула на собеседника.

– Нет…

И Эдмунд потупился, смущенный. Все ее слова звучали, как шутка, несомненно, ею и являлись.

– Простите, я не понял.

Вивиана беспечно махнула рукой, и ровно в этот миг компания пополнилась мистером Тауэром. Продолжать ту же тему, что и до его появления, было бессмысленно и почти неприлично.

Из-за частых дождей совместные воскресные прогулки Эдмунда и Вивианы прекратились. Однако девушка полюбила сидеть в беседке и заниматься рукоделием там. Иногда Вивиана предпочитала ту, что в саду, иногда – беседку в китайском стиле, уже изрядно подпорченную временем, посеревшую от дождей, что находилась на некотором отдалении от поместья, в конце аллеи.

Эдмунд долго не решался нарушать уединение девушки, однако он все больше и больше скучал по их разговорам тет-а-тет, которые так легко было вести во время воскресных променадов до реки и почти невозможно – теперь, в доме, где не было прохода от назойливого Уолтерса. К тому же, молодого хозяина все еще будоражили те слова, что Вивиана сказала в ответ на вопрос о ее взглядах на замужество. При ее характере скорее можно было бы ожидать, что она промолчит, игнорируя неуместный вопрос, но… Она ответила, будто не раз думала об этом. Эдмунд, несмотря на деликатный характер, рос в том же обществе, что и Ретт, и оно наложило на него свой отпечаток: женщине нужно было крепко постараться, чтобы показаться такому, как молодой владелец Ламтон-холла, неординарной личностью. Даже самая прелестная девушка, однако же, послушная нормам времени, казалась Эдмунду непозволительно безвольной. Вивиана же выглядела так, точно она лишь играет в типичную, «как все», леди, на деле являясь неисчерпаемым кладезем тайн… Возможно, не таких уж темных, но, определенно, манящих.

А еще он не мог забыть случайно увиденной в доме Марты сцены. Обнаженная Вивиана то и дело вставала перед его внутренним взором, особенно часто, против его воли – по утрам и перед сном. Эдмунд чувствовал себя виноватым. Единственным выходом ему казалось только одно… И, в конце концов, Вивиана была хорошей, умной девушкой. А вопрос с установлением ее личности можно было решить и таким образом.