десять лет слушаешь
и лампа не горит —
и вроде волосы отросли
исчезли ямочки на щеках
и в глазах не дрожащее стекло ледяного трамвая а —
но вслушиваешься
роса светлого дня
в рот течет
на языке разгорается сладким
молочным сахаром
что делала бабушка на сковородке
он горел-горел
он белел-белел
под потолком кухни запах долго стоял
возвращался сном —
вот тогда
обжигаешь язык
выговариваешь
слово
VI
неостановимые слезы
произросли
проистекли
из маленьких острых букв
вонзившихся глубоко в глазницы —
с каждым всхлипом
чернильная черная строчка
на щеках стынет
проступает больничным штампиком на подушке
VII
на руках аленькие цветочки
следы ожогов от тонких вишневых приторных:
приходят жуки-пожарники
собираются пеночки
клевать веточки
говорят —
вот сейчас затопчем пламя потушим
подуем на душу
залижем ссадины на коленках
вытащим голубые венки
что тревожат-болят
растащим по улицам-закоулкам
нового города
и тогда ничего не будет
ничего не останется
ни боли ни крови
ни обжигающего дыхания
непривычного узким ладоням
VIII
переходя людную площадь
услышать проще
эхо сердца
сжатого ребрами
стиснутого
кровоточащей
совестью
горькой виной
– так ничья собака
почувствовав
тепло ладоней на холке
бежит следом
не отстает долго
в надежде
что ласка повторится
когда-нибудь
не сейчас
может быть за углом этого дома
в конце бульваре
на пешеходном переходе
а она лохматая такая
большая
ну что ей сказать такого
чтобы разуверились и отстала
IX
начинается так:
вспыхивает на кончике указательного пальца левой руки
потом продолжается
доходит до сердца
там промельк отсвет свист
листик серебристого тополя
найдя в оборках
выходного платья
сразу видишь
и летний дождь
и церковь на новом арбате
проведи ладонью по белой стене
потом прижми к лицу оставив живые блики на ресницах и под глазами
выходи на божий свет
любовь славить
величальные петь
говорить маленькими словами