Один человек в танцующей комнате

Один человек в танцующей комнате
Любовь Гараева

Странное происшествие случилось с одним молодым человеком: зайдя в свою квартиру, которая теперь изменилась до неузнаваемости, он обнаружил подозрительных неприятных людей, о которых он ни разу доселе не слышал. Все они – особые личности со своим ярким характером. Каждый из них погряз в собственных грехах по самым разным причинам, из которых никак не могут и не хотят выпутываться. Гостю придется узнать, кто эти люди, как он и они сюда попали, что это за проклятое прогнившее насквозь место, и в конце концов выбраться отсюда всем вместе – идея, которая жильцам сначала явно не понравится. Атмосфера грязи, темноты, безысходности, ненависти, безвыходности и чуть уловимой надежды на освобождение, а также тайна каждого обитателя затянет читателя в сюжет пьесы.

Любовь Гараева

Один человек в танцующей комнате

Посвящается всем тем, кто поймет, о чем тут пойдет речь.

Хочу посвятить благодарности К. Андрею Юрьевичу за открытие дверей в чудесный мир литературы и первую критику, Полине Т. за советы, выслушивание идей при встречах (плюсом редактуру); и мою семью за любовь с поддержкой!

Внимание! В пьесе присутствуют ненормативная лексика, сцены пьянства, побоев, насилия, курения, употребления наркотиков, нервных припадков, попыток суицида, парафилии, упоминание изнасилований и домогательств, оскорбления по половому, расовому, национальному признаку и пр, восхваления личностей, осужденных на Нюрнбергском трибунале и их идеологий, изображение и описание крови. 18+. Сценарий не оправдывает и не пропагандирует ничего вышеперечисленного. Приятного чтения и просмотра!

ДЕЙСТВУЩИЕ ЛИЦА-

Если сразу взглянешь на ФЕНРИРА, то в голове мгновенно промелькнет мысль: «Где-то я его точно видел». И то правда – своим видом он напоминал какого-то диктатора – он был то ли испанцем, то ли итальянцем, а может еще кем-то, я уже, конечно, не вспомню. Фенрир же яростно пытался ему подражать – но, увы, излишняя жестикуляция и гордо поднятый вверх подбородок ему не особо-то шли. Ходил он тихо, слегка сутулясь – оттого и было страшно, когда он появлялся в Комнате рядом с тобой; а ходил он, к тому же, постоянно оборачиваясь назад. Это казалось странным – потолки были высокими, а само помещение – большим. К тому же, если он сможет правильно подобрать расправленную позу, то туша Жильца смогла бы перегородить весь дверной проем. На его крепком теле всегда красовалась черная косуха с самодельными значками, заклепками и цепями – на них были странные символы, которых никто, кроме него самого, не понимал. Руки же были щедро украшены наколками: на костяшках левой кисти начинался его позывной: «ФЕНРИ», на костяшке правой оставалась одинокая «Р». На ней же красовались множество нарисованных перстней: кольцо с Солнцем, перечеркнутом черным треугольником, с кинжалом, режущим погон, тату с пауком на паутине. Самым большим кольцом было то, на котором ухмылялся огромный череп. Помимо прозвища на левой тыльной стороне кисти скалился сам Сатана с маленькими зубками и рожками. Но и на ней было кольцо: квадрат с двумя диагональными треугольниками- черным и белым. Над левой бровью в шахматном порядке выстроились пять жирных точек, а если сзади оттянуть воротник, со спины начнут вытягиваться бесчисленные кривые главы церквей. Штаны также были черными, с грубо растянутыми коленками, на ногах – берцы с белыми тусклыми шнурками. Он никогда прилюдно не снимал все это, даже если стояла страшная жара. Голова была квадратной, бритой, с большим ртом и крохотными глазами, которые во время ссоры быстро бегали туда-сюда, в гневе ища виновника.

Примерный рост- 2, 05 м.

ГИ?МЕНЕЙ, признаться честно, выглядел очень странно и отчасти жутко. Сначала вообще даже не было ясно, мужчина он или женщина, но, посмотрев на сильно выделенный кадык, фигуру-стручок и ноги, можно было догадаться, что он юноша лет двадцати. Потом оказывалось непонятным, какого цвета его волосы – блондин он или шатен, рыжий или русый, и все это из-за грязи; но в итоге все сходились во мнении, что он русый с мягким оранжевым оттенком. Можно было лишь угадать прическу: раньше это были выбритые виски с аккуратной челочкой спереди, но в конце концов голова заросла, и передние пряди просто лезли в глаза, а боковые локоны были лишь чуть-чуть короче. На лицо было страшно смотреть – большие глаза всегда налиты кровью, улыбка постоянно дергается, а вечная струя из носа давно стала частью образа. Вот они – наркотики! А прыщи! Кажется, они покрывали почти всю кожу на лице и руках! Они гноились и их было так много, что можно было подумать, будто на его лице насекомые регулярно откладывали яйца. Форма головы была и остается гладкой с маленьким аккуратным носиком и подбородком- оно еще не успело исхудать. От пористых покраснений веяло жаром. На мир он смотрел одним правым медово-желтым зрачком, блестящим, как монета, и еще одним- абсолютно пустым беленым левым глазом. Запах, как вы поняли, от него стоял отвратительный. Но изначально он был юношей женоподобной красоты. Сейчас от нее осталась только очаровательная улыбка на все зубы, которой он не стеснялся пользоваться, чтобы достичь своих целей. Однако зубы сгнили, пожелтели, начали шататься и вываливаться- но на великое удивление она все еще не потеряла своего умиления. Гименей носил цветастые рубашки-гавайки от какой-то дорогой фирмы; но все они потускнели также, как и воспоминания о былых развлечениях юноши; и от них также сохранились только бледные контуры, больше ничего. На руке он таскал часы, которые давно не шли, и висячие сережки, которые также давно раскололись напополам. Ногти были не подстрижены, а неравномерно изгрызены до крови. Его походка варьировалась от нормальной до обезьяньей, в которой он опирался на руки, тем самым не пытался крушить все вокруг во время прихода. От него, как ни от кого другого уже издалека, через запах пота и грязи, веяло гниением и смертью.

Примерный рост- 1, 78 м.

В СОЛИ?СИИ вряд ли можно было найти что-то интересное- самая обычная девушка: не толстая и не худая, не смуглая и не бледная, как мертвец, не высокая и не низкая, лишь шея ее была невероятно тонкой и лебединой. Но Боже! Ее платье! Ее белое и легкое платье! Как оно сверкало на фоне этого страшного свинарника! Платье было простого кроя, с цветочками на лямках и даже без пояса, напоминала ночнушку длиной чуть выше колен; но оно было просто наслаждением для глаз, истинным образом изящества и красоты. Но начинались странности, если надо было вглядываться в лицо. Нет, с ним было все в порядке, кроме больших впадин под глазами из-за усталости, но как только она начинала говорить, то сразу принималась походить на безэмоциональную куклу, будто ее внутри что-то сдерживало. И эта кукла была явно не от хорошего мастера – один рот двигался, а брови, щеки и глаза – нет. Казалось, что этот «мастер» никогда не видел женщин, и срубил топором жестковатое, сильно вытянутое лицо с тонкими непослушными рыжеватыми волосами, всегда собранными в толстую неряшливую косу наспех. С ее телом, руками и ногами было все хорошо, если не считать разбитые колени из-за постоянных молитв. Но моменты, когда Солисия улыбалась всем лицом, были на вес золота. Она скорее не ходила, а порхала, как бабочка, которой было не место в этой грязной клетке, на своих белых чешках-туфельках с вышитой ромашкой на них. Из украшений она никогда ничего не носила кроме грубого деревянного креста на шее какой-то неизвестной религии – из-за страха показаться вычурной натурой, а может, из-за чего-то еще.

Примерный рост- 1, 75 м.

ВЕЛЬЗЯ! Вот уж правда – козлиное вытянутое лицо, длинный нос с горбинкой, темная запутавшаяся бородка, пышные бакенбарды, вьющиеся каштановые волосы не только на голове, но и по всему телу, и глаза, глаза… Если сравнивать со взглядом Гименея, глаза которого напоминали подсохшую лужу и никогда ничего не отражали, лишь тупо смотрели в лоб собеседника, глаза Вельзи напоминали глубокое синее море, в темно-синих зрачках можно было рассмотреть нечто большее, чем «зеркало души». Нет, нет! Вельзя и был своими глазами! Только глаза говорили правду на его вечно тоскливом лице!.. У него вырос горб из-за постоянного сидения, угрюмый взор был всегда исподлобья, высушенное выражение лица, складки на лбу, и все как у какого-то чернослива даже не десятой свежести. Рябые морщины и складочки украшали все вельзино тело, однако откровенным глубоким стариком он не чувствовался. Белая майка-алкоголичка была всегда заляпана пивом, коньяком, виски или вином – а может быть, и всем сразу; но никогда не было понятно, откуда он берет все это. Да и абсолютно любая хмельная продукция – от пунша до крепчайшей водки, для него была постоянной спутницей в руке; но ни от чего он более уже не пьянел, сколько бы он в себя не вливал. Серые тапки на нем давно износились, как и шорты, заросшие ногти напоминали черные звериные когти. Его появление в Комнате всегда сопровождалось вздохами и шарканьем, но на него все равно мало кто сразу обращал внимание. Речь была медленной, текущей, скрипящей, низкой, глухой, тихой, монотонной, заторможенной – такой, которой можно загипнотизировать кого угодно. Разве что чернеющие буро-красные следы на шее, оставшиеся будто бы от чьих-то чужих рук, выделялись на его бледном портрете.

Примерный рост- 1, 7м.

НОВИЧОК случайно зашел в Комнату и нескоро оттуда выберется. Носит строгий синий пиджак с брюками и красным галстуком, но под пиджаком виднеется грязная мятая рубашка.

Примерный рост- 1, 68 м.

ПРОЛОГ

На задние кулисы светит прожектор, показывается видеоролик высокого качества.

Ночь, идет дождь, крупным планом показывают ботинки Новичка, который в плаще с портфелем обходит лужи, чтобы пробраться к своему подъезду. Сцена долгая. Потом герой набирает код домофона, дверь открывается, он входит в подъезд, поднимается по ступеням, останавливается у входной двери. Камера перестает двигаться. Новичок достает ключи, открывает замок и заходит в абсолютно темную квартиру, закрыв за собой дверь.

На черном фоне появляется название пьесы и исчезает. За ним высвечивается надпись: «Ребенок, не получивший тепла от деревни, сожжет ее дотла, чтобы почувствовать тепло» и быстро пропадает.

АКТ 1

Открываются кулисы.

ДЕЙСТВИЕ 1

ЯВЛЕНИЕ 1

КОМНАТА. В строении сцены присутствуют правые и левые кулисы, позади стоят две лестницы, которые ведут на задние кулисы (ставни). Между двумя лестницами есть проход с дверьми (ставни). Все эти элементы составляют форму трапеции. Комната загаженная, грязная и пыльная- повсюду жирные пятна и паутина. Ближе к правой части сцены находится кресло – все такое же омерзительное, небольшая тумбочка для него, маленький ламповый телевизор с ВЧС проигрывателем, прислоненный к правой стенке и повернутый почти на 90 градусов. На эту же стенку облокачивается пыльное зеркало, ничем не закрепленное. Почти по центру стоит большой бордовый диван, взглянув на который можно подумать, что он участвовал во Второй Мировой войне и дошел до Берлина. Перед ним – маленький журнальный столик, на котором много мусора: объедки от яблока, огурцы с солью, газировка и бутылки. Позади него стоят высокие пышные папоротники в горшках, которые давно засохли. За левыми кулисами скрывается ужасно крохотная кухня. Справа – входная дверь. Почти на весь пол стелется типичный красный советский ковер с черными цветами, местами протертый, прожженый, обблеванный и порванный. Через верхние ставни можно пройти в другие комнаты.

АКТЕРСКАЯИГРА. Дабы показать всю неестественность ситуации, Жильцы Комнаты ведут себя, как на реальной сцене – не поворачиваются спиной на зрителей, временами выходят на аванс-сцену, иногда говорят «в сторону». Новичку же кажется это странным – он любит отворачиваться от четвертой стены, негармонично ведет себя на сцене и явно слышит, когда Жильцы говорят «в сторону».

МУЗЫКА. Плохие мелодии из пары скрипки и пианино, будто сыгранные людьми с отсутствием всякого музыкального слуха, очень сильно старающимися подражать виртуозам. Мелодии плохи на грани – недостаточно хорошие, чтобы ими наслаждаться, но недостаточно ужасны, чтобы их невозможно было слушать. Чем активнее происходит действие, тем чаще музыканты фальшивят и попадают мимо нот. Время от времени случайно и не случайно включается свист ветра и лязганье колес поезда о рельсы.

На сцене темнота. Выходит Фенрир, он подсвечивается прожектором.

ФЕНРИР– (выходит слева. Раскованно, счастливо. В руках держит 2 лотка с лапшой быстрого приготовления). Народ, подите-ка сюда, я пожрать принес! (Чего-то пугается, роняет лотки, обжигается кипятком). СУКА! Что ж ты творишь, недоумок?! (Подбегает к середине сцены, трясется) НАХУЙ ТЫ ДИВАН ПОДЖИГАЕШЬ, СКОТИНА НЕДОНОШЕННАЯ?!

Везде включается свет. На середине сцены Гименей обливает диван керосином, и уже из кармана достает зажигалку. Фенрир подбегает к нему, хватает за горло и трясет.

ГИМЕНЕЙ– (смеется, как придурок) Ха-ха-ха-ха! Фенрир, душенька, что с тобой?

ФЕНРИР– Какая я тебе душенька?! Что ты несешь, поехавший?! Я тебя заставлю этот чертов диван зубной щеткой оттирать! Солисия, еб ее мамашу! Зачем она керосин в коридор выставила?!

ГИМЕНЕЙ– (продолжает смеяться) Так я сам его достал, ха-ха! Хотел погреться, а у нас камин сломался!

ФЕНРИР -(дает пощечину) ОТКУДА У НАС КАМИН, МЫ В КОММУНАЛКЕ!

ГИМЕНЕЙ -(чуть успокаивается) Эге, ну, право, значит, обогреватель… Не знаю, я все еще не привык к переезду…

ФЕНРИР – Батареи! У НАС БАТАРЕИ! Сколько ты этой дури нанюхался? Пять, десять грамм?

ГИМЕНЕЙ -(пауза) Десять…надцать! (смеется).

Фенрир отталкивает Гименея на пол вправо. Кидает так сильно, что Гименей бьется головой, и у него из носа начинает литься кровь.

ФЕНРИР –(стиснув зубы) Что с тобой, блять, я не понимаю! На прошлой неделе мое старое барахло стал выкидывать – а я его все еще ношу! Потом голубя хрен знает где поймал – У НАС ДАЖЕ ОКОН НЕТ! В клетку стал запихивать, а потом всю ночь учил его…(вскрикивает) РАЗГОВАРИВАТЬ! Блять! Сегодня диван, а завтра что? Хату всю специально спалишь? Перо мне в бок воткнешь?!

ГИМЕНЕЙ -(успокоился, потирает ушиб) Да ладно, что ты… Я ж не специально, я не знал… Я все по привычке делаю! А голубя, наверное, Вельзя сюда случайно выпустил… И тебя зарезать – да никогда! Это так подло! Я – человек чести! Ну, эээ, еще… Ты же мой друг, ты же меня один понимаешь! Не докучаешь, как Солисия, не избегаешь, как Вельзя…

ФЕНРИР – Знаешь, Гименей… Это все, конечно, приятно… (нависает) Но если ты меня действительно ценишь, то откажись от своего дебильного поведения хоть раз, ты меня понял? (шипит) Если ты, как в прошлый раз, хотя бы возьмешь спичечный коробок в свою культю!..

ГИМЕНЕЙ – Я? Еще что-то сжег? Не помню, мон шер…

ФЕНРИР – А я вот помню, терпила, когда ты опять палил свои паленые стишки! (улыбается) И тебя туда же нужно!

ГИМЕНЕЙ -(испуганно) Зачем ты так со мной говоришь?

ФЕНРИР – А тебе обидно что ли? А что у тебя руки так дрожат? Опять передоз решил словить?

ГИМЕНЕЙ – Нет, нет, нет…Мама миа! Не хочу, извини, ради всего святого!..

Долгая пауза. Фенрир демонстративно отворачивается.

ФЕНРИР – Ты просто пойми… Чесслово, я не хотел и не хочу с тобой творить такие вещи… Я лишь желаю сделать тебя лучше, понимаешь? А ты, видимо, меня не хочешь понимать…