Наемница

Наемница
Лия Сальваторе

Элатея – огромный мир, который населяют самые разные создания – эльфы, гномы, люди, драконы, русалки и дриады. Им правят мудрые цари и бессмертные королевы. В нем есть мифические воинские школы и утраченная магия, легендарные мечи и преданные друзья.Но мир Лэа ун Лайт был невелик – она жила в небольшом прибрежном поселении и прислуживала в местной таверне, не думая о бедах. Беда пришла сама, и она потеряла всех. Оставшись в этом мире в полном одиночестве, она поклялась отомстить. Ее цель – Человек в Волчьей маске. Человек, отнявший у нее все…

Лия Сальваторе

Наемница

Пролог

«Краткий обзор истории Элатеи»

Эта история произошла много веков назад, во времена существования древнего мира, про который нам известно очень мало.

Во времена, когда миру было три тысячи четыреста двадцать пять лет, но он все еще оставался юным и чистым.

Мало подлинных свидетельств того времени дошло до нас, но мы наверняка знаем то, что в то время жили люди, сильно повлиявшие на его судьбу и во многом изменившие ход истории.

Элатея тогда не была еще похожа на лоскутное одеяло. На ее материке, омываемом с четырех сторон океанами, мирно сосуществовали восемь государств.

Далория, Асент, Аурум, Роккам, Анимилия, Соллос – ими заправляли люди, наделенные божественной властью монархи.

Его Величество король Тирнау, глава далорской державы, самой крупной, сильной и развитой страны, обладающей огромной военной мощью, был, однако, ревностным сторонником мирного сосуществования государств, что противоречило действительности. Далория обладала рядом суверенов, подчиненных ей мелких несамостоятельных государств, одним из которых являлся Асент, обладавший немаловажной ролью в этой истории.

Роккам, которым правил император Дэйдэн I Хитрый, мало чем уступал Далории, но его неоспоримым преимуществом было удобное расположение и доступ к двум важнейшим торговым морским путям – в Анимилию и Соллос.

Отдельно стоит также упомянуть про утопическое королевство Аурум, которым испокон веков управляли женщины. Это государство никогда не воевало, оно являлось заповедным уголком Элатеи, в нем можно было встретить вымершие в других краях растения и животных. Аурум изобиловал цветами люциана, из которых получали тончайший шелк, а также другими редкими растениями. Кроме того, в горном пределе страны были залежи очень редких самоцветов и металлов, добыча которых никогда не велась. Это не очень устраивало гномов, и из века в век они пытались добиться разрешения вести на территории Аурума добычу авильоанса, из которого была сделана корона блистательной и милостивой королевы эльфов. Однако же царицы Аурума оставались непреклонны. Чего только не сулили им гномы! Несметные богатства, охрану границ, службу короне и многое другое. Ходили, однако, слухи, что гномы прорыли подземный ход, эти же просьбы являлись отвлекающим маневром, а на самом деле добыча авильоанса давным-давно тайно велась ими в неизведанных недрах аурумских гор.

Соллос и Анимилия – южные страны, обе первоочередной своей задачей считали торговлю: первая дарами моря, а вторая ученостью и умами людей. Анимилия всегда являлась образовательным центром мира, в ней находились десятки университетов и школ.

Но не только люди царили в Элатее, хоть и занимали большую ее часть, стеснив своих соседей на край света – Предельный Восток, куда никогда не отплывали корабли, ибо не было там ни царств, ни земли, ни жизни, одно лишь бескрайнее море.

Гномы ушли сами, забрав горные земли на юге Востока, укрылись глубоко под землей, абсолютно не заботясь о своих наземных территориях. Они не признавали границ, любой человек мог свободно ходить по их наземной территории, но не должен был соваться под землю, к ним. Все гномьи города находились в так или иначе известных горах: Хаар, Ругг, Нээлаг, Ганга, Ангорн…

Но вернемся к историческим фактам, отойдя от легенд и мифов.

До сих пор не удалось найти проходов, ведущих в подземные города и доказать точное существование как самой расы гномов, населявших некогда Элатею, так и выстроенных ими городов. Ученые склоняются к мнению, что эти ходы были завалены гномами, когда они предположительно массово бежали за море во время последней магической войны, вызванной Лэа ун Лайт.

Этот исторический персонаж заслуживает отдельного упоминания, но о нем чуть позже.

Несладко пришлось не только гномам: люди оттеснили еще одну расу, эльфов. Гордым и независимым Elde Taurre, как они называли себя, пришлось несладко. Эльфы покидали обжитые места и уходили далеко на восток. Они отступали медленно, нехотя, и с боем, сражаясь за каждый клочок плодотворной земли. Выбрав же себе границы, эльфы по всему периметру выставили лучников, которые выпускали только одну предупредительную стрелу. Человек, пересекавший ведомую только эльфам грань, тотчас падал со стрелой в шее. Люди же, которым посчастливилось посетить вновь выстроенные эльфьи города, взахлеб рассказывали об их роскоши. Кан Д’Иар, Иммаллиэн, Л’Амини, все эти города блистали от обилия мрамора и зелени. Жилища эльфов, являющиеся делом их рук, удивительно гармонично вписывались в природу и ландшафт.

Из всех эльфьих городов до нашего времени дошел только Кан Д’Иар, как полагают ученые, хотя с точностью установить происхождение развалин города не удалось. Известны только весьма приблизительные географические координаты эльфьей столицы, найденные в Университетской Библиотеке Анимилии. Эти краткие сведения натолкнули ученых на мысль, что существование трех народов все же являлось историческим фактом, что дает основание полагать и возможность существования легендарных исторических персонажей: Лэа ун Лайт, Джера вай Листаун, больше известного как Человек в Волчьей Маске, Кэррима Кэллисту Дианти Ригайн Фариха Тиррэц Лейхауна Элфин Даэлнор Зин Маэльзайна, Рэнди кир Каллэха, четырнадцати масэтров Логи Анджа и многих других личностей.

Стоит отметить и существование Логи Анджа, возвышавшейся на северо-западном острове. Лога Анджа не относила себя ни к одному народу. В нее могли плыть все, кто хотел доказать свое право там учиться.

Руины этой великой школы были обнаружены относительно недавно, когда сильное 10-бальное землетрясение на дне океана подняло на поверхность остров. Удалось с точностью установить исторические рамки существования школы воинского искусства. Продолжительность ее жизни составляет более трех тысяч лет, что невероятно само по себе. Школа зародилась одновременно с магией, но после падения великих магесс просуществовала еще две тысячи лет в ожидании их возвращения. Лишь после того, как магия была возвращена, школа рухнула, как и весь древний мир, во время новых магических войн. Печально, что никаких доказательств существования магии, как и первородных рас не дошло до нашего времени. В настоящее время на Безымянном острове ведутся археологические раскопки, в ходе которых была совершена исключительная находка: был обнаружен меч древней работы, прекрасно сохранившийся, и, предположительно, являющийся тем самым Карателем, принадлежавшим некогда Лэа ун Лайт.

Теперь мы подошли к легендарному историческому персонажу, положившему начало концу древнего мира. О Лэа ун Лайт известно немногое: и то немногое, что мы знаем, о древних государствах и людях, их населявших, мы изложим далее.

«Ректор Исторического Факультета

Университета Республики Анимилии

Имени Хьяла ун Лайт

Джейк Джоунсон.

6475 год от начала мира».

Глава I: Лэа ун Лайт

Догорал костер, истлевая последними тусклыми искрами. Пламя металось под порывами ветра, пытаясь отдать последние крохи тепла. Далеко на востоке вставала заря. Это было заметно по едва посветлевшим серым верхушкам Замиэйских гор.

Она лишь плотнее закуталась в новую, еще поскрипывающую при резких движениях, кожаную куртку, накинутую на плечи. Девушка поближе придвинулась к костру. При сером свете рассвета стало видно ее худое загорелое лицо с горящими каким-то болезненным блеском обсидиановыми глазами. Они светились в темноте, как у дикой лесной кошки, наводя жуть на всех, кто ее не знал. Правую бровь, искривленную переносицу и левую скулу пересекал узкий белый шрам. Черные волосы, отливавшие густым синим цветом, были спрятаны под мужской шляпой, слегка надвинутой на глаза, но некоторые пряди выбились на лбу и висках. Она сидела на охапке желтых листьев, поджав ноги в высоких зашнурованных ботинках. Руки в истертых кожаных наручах выдавали в ней хорошего воина. Ее внешность была отталкивающей, во многом из-за дикого, прищуренного и невероятно жесткого взгляда, рассекающего лицо шрама, резких хищных движений и сжатых в узкую полоску губ. Но вместе с тем было в ней и что-то неуловимо притягивающее. Были ли этому виной ее печальные в глубине, светящиеся, как звезды, глаза или тихая речь, а может, и уверенность, которую излучал ее вид, упрямо вздернутый подбородок или поблескивающая в темноте внушительная рукоять меча, – истинно нельзя было установить.

Но в этом бледном лице, обрамленном небрежно собранными волосами, была заключена особая сила и красота, стоящая выше, чем просто внешняя привлекательность.

Эту девушку звали Лэа ун Лайт. Она была наемницей, прошедшей школу Логи Анджа.

И сейчас она прижимала собранные травы к левому плечу и время от времени тихо ругалась, пытаясь остановить кровь.

Вокруг нее, в свете костра, лежало множество разных предметов: полувыдвинутый из ножен, оплетенных кожаным ремешком, стальной меч великолепной гномьей работы с красивой вязью на лезвии; потертый, видавший виды кремень, которым девушка долго и терпеливо разжигала сырой хворост костра; остро заточенный нож, которым она резала ржаной хлеб, купленный в деревне в двух кигексах отсюда к востоку; бутылка, с плескавшейся в ней прозрачной жидкостью; бережно свернутое письмо; костяная игла с вдетой крепкой ниткой и многочисленные пузырьки. При малейшем движении девушка морщилась, и шрам на ее лице начинал змеиться, как живое существо.

– Лэа? Ты здесь? – окликнул ее чей-то голос.

Лэа обернулась, непрестанно морщась от боли, сводившей плечо. В свет умирающего костра шагнул мужчина. Лицо его было скрыто капюшоном.

– Здесь, Хьял, – устало отозвалась девушка.

Она была рада, что это всего лишь ее брат, а не дружки тех бандитов, что она уложила минувшим вечером.

– Я был в деревне. Мне удалось раздобыть обезболивающее средство.

– Надеюсь, ты не сказал, что оно для меня, – проворчала Лэа, отнимая травы от раненого плеча.

Несколько прилипших листьев пришлось сковырнуть, и она зашипела.

Мужчина присел у костра и скинул капюшон на плечи. Лицо его было абсолютно идентично лицу Лэа, оно отличалось лишь отсутствием шрама. Одинаковые глаза, одинаковые надбровные дуги, худые лица, волосы.

Хьял протянул Лэа вытянутую склянку с густой жидкостью. Лэа отвинтила пробку и понюхала содержимое флакона.

– Пахнет ужасно, – скривилась она. – Ты уверен, что это поможет?

– Лекарства всегда пахнут ужасно, – парировал Хьял. – Давай помогу.

Он забрал у нее пузырек и принялся сосредоточенно обрабатывать рану, густо намазывая ее вонючей жижей.

– В деревне только о тебе и говорят. Не удивлюсь, если местные барды сложат о тебе балладу. В их захолустье даже обрюхаченная кузнецом дочка мельника становится сенсацией. Тем более, если она посватана башмачнику, – усмехнулся Хьял. – Знаешь, какими невероятными подробностями обросла твоя расправа с кучкой этих бандитов?