Призрак любви. Женщины в погоне за ускользающим счастьем

Ты едешь в Country Mart, чтобы выпить матча латте со льдом и купить одежду по таким ценам, которые все еще тебя ужасают. Можешь потратить больше двух тысяч долларов на прозрачную блузку, под которую все равно придется что-то надевать. Чем несовершеннее тело, тем сильнее нужна дорогая одежда. Тяжелые складки маскируют проблемные зоны, словно устремляясь на передовую.

И все же старые привычки сохраняются. Мыло в твоей ванной стоит восемнадцать долларов. Запрещаешь себе пользоваться им, пока не сбросишь два с половиной килограмма.

Идею «Любовницы-Призрака» подал Ник. Вернее, ваша ссора. Несостоятельность. Противоположность проколу. На страницах своего дневника ты в самых неприглядных выражениях описала то время. Несколько месяцев страдала, а потом сидела в кофейнях и разрабатывала стратегию. Сначала собиралась его вернуть. Была одна такая кофейня, La Chinesca, куда он никогда не заглядывал. Для него здесь было недостаточно дорого и чисто. Здесь не продавали арабику в зернах. На кухне работала тетка лет пятидесяти, и она же выходила, раскладывала пакетики с заменителем сахара и протирала молочную стойку. Поначалу ее ворчание бесило. Ты видеть не могла ее бесформенные ягодицы и раздражалась, слыша, как она шаркает ногами. Ты злилась, когда она проходила за спиной, буквально вплотную. Тебе казалось, что она читает с твоего экрана, хотя она явно вообще не говорила по-английски. А потом однажды, когда она мыла пол вокруг твоего стула, вдруг положила руку тебе на плечо. Как мать или священник. И это все изменило. Ты обернулась, и ее древние глаза впитали твою глубину. И в тот момент все успокоилось. Ты подумала: «Со мной все в порядке. Я отправлю ему записку». В тот день был день его рождения. Написала: «С днем рождения!». Отправляя слова по цифровым линиям, чувствовала себя королевой любви. Через семь минут он ответил: «Спс!».

Через неделю Ник зашел в твою кофейню. С девушкой. С настоящей девушкой, лет на десять его младше. Увидев его, ты пукнула. Девушка обернулась на звук и увидела тебя. Щеки ее порозовели от сочувствия. А Ник даже не услышал. А она не знала, кто ты. Не знала, как вы с Ником занимались любовью в доме твоей матери, а твой отчим Карл, который когда-то насиловал тебя, подслушивал снизу.

Ник не заметил тебя, и ты сбежала, оставив на столе компьютер и стопку книг. Ты стояла за углом, обливаясь потом, пока они не уехали, на ее машине – конечно же, спортивной и черной. Тебя замутило при одной мысли о нем в ее машине. О том, как он слушает ее молодежную музыку. Когда ты вернулась, китаянка стояла у столика, охраняя твои вещи. Она кивнула тебе. Захотелось плакать. Ты знала, что больше не вернешься и никогда ее снова не увидишь. Такие мелкие расставания настигали повсюду.

Любовница-призрак из этого и родилась – из боли мотыльков, летящих на свет. Ты уволилась с должности второй помощницы знаменитости средней руки. Эта работа оставалась единственной причиной и дальше жить в Лос-Анджелесе, рядом с ним. Ты стала спать днем, пить коктейли со льдом на пляже рядом с блондинками в купальниках, играющими в волейбол.

Ты выходила только по вечерам. Сидела в Chez Jay’s – это было его место, но ты украла его. Ощущала жирную роскошь – ведь ты была там, где не должна была. Лежала в засаде. Подслушивала. Девушки переписывались. Обсуждали, как отвечать на сообщения. Они ничего не знали. Они были молоды и бестолковы. Но ты ощущала их – скорее, их боль. Нет, не так… Твоя боль была родственна их боли, а тебя тянуло туда, где была боль. Только боль реальна. По крайней мере, тогда.

Как-то вечером ты встретила там старого приятеля из твоего города. Он учился на Лонг-Бич и почти каждые выходные изменял своей подружке. Вы продолжили выпивать в Father’s Office. Розовая сладость бургера на языке казалась неправильной. Ты будто знала, что ему всего лишь нужно место, чтобы переночевать в Лос-Анджелесе. Но он оказался полезен, как многие второстепенные персонажи; поняла это лишь намного позже. Он сказал, что единственное, чему можно научиться в бизнес-школе, так это умению выявить проблему на рынке и предложить решение.

В тот вечер ты поглотила более двух с половиной тысяч калорий в баре и потом еще добавила дома. Включила компьютер и принялась составлять бизнес-план, пока слова не начали расплываться на экране. В следующие выходные ты уже спала с другом в бизнес-школе. Его член внутри тебя был словно мягкое железо, прямое и незатейливое. Тупая боль простого случайного секса. Ты осталась без оргазма. Он кончил тебе в пупок. Белая, жирная лужица.

Через несколько недель ты с его помощью разработала приложение. Система пересылки текстовых сообщений, позволяющая эксперту отвечать (или не отвечать) клиенту. Собеседника можно информировать по мере необходимости, в противном случае он оставался бы в блаженном неведении. Отличный способ для девушек проявить себя в самом крутом свете, одновременно получив прививку от собственной воли.

Поначалу экспертом была только ты. Ты, думавшая о том, что Ник написал бы на твое сообщение. Как молодые и красивые девушки, с которыми он только что познакомился, отвечали бы на послания ворчливых мужчин. Команда быстро росла. Ты нанимала маленьких, поразительных девушек. Ты всегда подбирала женщин, которых он обязательно желал бы. Одним доводом в их пользу была раздраженная пульсирующая боль в твоем тазу. Другим – то, что ты никогда снова не впустила бы его в свою жизнь. Невозможно так поступить, когда вокруг слишком много ног, к которым пришлось бы ревновать. И роскошных волос. И бедер, накачанных серфингом.

3. Красиво и абсолютно непринужденно

Есть девушки, которым важны девушки, и девушки, которым важны парни.

Девушки, которым важны девушки, даже в тринадцать, делают минет парням не для того, чтобы им понравиться, а чтобы вернуться и рассказать обо всем подружкам. Галочка поставлена, вкус и запах знакомы. Ты относилась ко второй категории. Ты всегда по-настоящему влюблялась в парней – каждый был новой сказкой. Один психотерапевт сообщил, что это от матери. Другой решил, что это из-за смерти отца.

Сейчас у тебя новый бойфренд, Джефф. Он фотограф. Ты берешь его с собой на вечеринки. На торжественные ужины при полном параде. Он всегда надушен и готов вовремя. Сама-знаешь-кто никогда не был готов вовремя. Ты приехала в Country Mart, чтобы купить платье для такого случая – вечеринки на вилле Гетти сегодня вечером. Приехала, потому что терпеть не можешь центр Лос-Анджелеса. Родео-драйв, залитую ослепительным солнечным светом. О торговых центрах и речи быть не может. Ты давно их переросла. Твои вкусы стали ультрарафинированными. Сегодня рассчитываешь на Morgane Le Fay. Уже представляешь что-то воздушное и обманчиво прозрачное. С новым парнем волнуешься больше обычного. Благодаря тебе Джефф уже приобрел определенную известность. Ты предложила его в качестве фотографа для своей съемки в журнале Elle. Он не хотел ставить освещение так, как требовали они, но потом согласился. После его приглашали в Vogue и Esquire. Ты слышала, как он разговаривал по телефону с девушкой из W, откровенно соблазняя и выторговывая выгодные условия. Твоя рекламщица Дженнифер прямо в лицо вам обоим называет его «горячим парнем». Конечно, это непростительно, но ты прощаешь. Когда вы были наедине, она тонко, чтобы можно было притвориться, что ничего не было сказано, усомнилась в его мотивах. Ты познакомилась с ним на сайте для тех, у кого более десяти тысяч подписчиков в Twitter. Либо ты безумно привлекателен, либо ты популярен в Twitter. Ты была из второй группы. Он – из первой.

Продавщица в магазине тебя узнает. Даже в темных очках и шляпе. У тебя нос мопса. Ошибиться невозможно. Мучительно, когда тебя постоянно вычисляют по самой непривлекательной черте. Хочется прибить каждую русоволосую красотку на твоем пути. А еще на тебя постоянно обращают внимание из-за Дженнифер. Она справляется со своей работой лучше, чем кто бы то ни был в твоей жизни. Конечно, это чистая случайность. Конечно, как у любого успешного человека, у нее было несколько неудач, но теперь она пожинает плоды завоеванной репутации.

– Вы… Вау, это же вы!

Ей ты даже не киваешь. Порой, когда переедаешь за обедом, приходится быть жестокой с продавщицей. Ты указываешь на летящее кремовое платье. Продавщица предлагает открыть примерочную для вещей, что ты держишь в руках. Она говорит что-то еще, пустые банальности, нужные, как горячая лимонная вода, что ты пьешь каждое утро. Но когда она спрашивает, ищешь ли ты что-то особенное, срываешься.

– Вовсе нет! Я ищу что-то совершенно неособенное. Скажите, что самое неособенное есть в вашем магазине?

Выбравшись на улицу, ты щуришься от солнца и трешь пальцами виски. О, это мерзкое воскресенье!

Открываешь глаза и отправляешь Дженнифер короткое сообщение: «Я была почти стервой у Morgane Le Fay. Монтана или Малибу? Покупатель или продавщица? Последнее».

Ты – настоящий мастер. Клиницист текста. Мягким словом в сочетании с хитроумной пунктуацией ты можешь вскрыть, прощупать, отменить. Хочешь, чтобы Дженнифер пришлось у кого-нибудь спрашивать, что ты имела в виду. Мечтаешь, чтобы она почувствовала себя глупой и недостойной. Простой рекламщицей, как есть. Пусть не считает свою худобу достоинством.

Ничего не купив, ты возвращаешься к машине. Когда-то песчаные горы вдали ставили тебя в тупик. С одной стороны, они казались естественными и дикими, но в более подходящие скалы, как корабли, врезались виллы. Снизу дома казались белыми и грязными, но все были закрыты. Никто не пользовался своей землей. Там были лошади, и повсюду было сухо и жарко. Холмы Лос-Анджелеса когда-то озадачивали, но за это время ты успела побывать на множестве вечеринок в этих заброшенных дворцах. Видела, как в бассейнах устраивали пруды для лебедей и обнаженных мужчин. Видела бассейны, в которых никогда не было воды. Оказавшись в горах, ты поняла, что это не горы, а хранители домов.

Ты заводишь машину и включаешь кондиционер, еще не сев за руль. Ты наденешь красное платье – его в комиссионном магазине в Кембридже купил Ник. После долгих лет и множества диет ты все еще носишь тот же размер. Если бы люди только знали, сколько усилий приходится прилагать. Колебания веса в твоем представлении взмывают и падают, словно на головокружительной водяной горке. Но на теле эти скачки почти не отражаются. Твои отношения с холодильником вызвали у кота тревожное расстройство.

Как бы то ни было, платье все еще сидит как влитое. Это единственное платье, в котором ты всегда красивая без усилий.

Сегодня тебе предстоит принимать награду имени Голды Меир – ты станешь третьим в истории послом по правам женщин. Придется произносить речь перед залом, где соберется множество очень важных людей. Сначала хотела поделиться тем, как добиться многого, начав с нуля. Ничего такого, чего люди не слышали бы раньше. Банальность темы смутила, но ты твердо решила, что это ничего не значит, особенно для тебя. А потом доставили карточку. И твой кишечник мгновенно освободился – словно ложку меда растворили в горячем чае.

Ты долго лежала в ванне с эвкалиптом. И полностью переписала свою речь.

4. В старом месте с новым парнем

Ты встречаешься с Джеффом выпить перед церемонией. В прошлом месяце ему исполнилось 33 года, и ты купила ему винтажный зеленый «триумф» – он обожает носиться на нем по каньонам. Он предложил встретиться на месте, не заезжая за тобой. Ты говорила, что не против мотоцикла, что не боишься. Но он ответил, что пока не освоился и боится за тебя. Впрочем, сегодня ты все равно не смогла бы поехать вместе с ним – ветер растреплет волосы, да и в платье на мотоцикле неудобно.

В Old Place тебя когда-то водил Ник. Это произошло почти сразу же после приезда в Лос-Анджелес, и тогда ты сказала о своем разочаровании. Не ожидала увидеть море щебня и приземистые дома. Казалось, что весь Лос-Анджелес похож на пару улиц в Беверли-Хиллз: стройные пальмы и зеленые газоны. Ник ответил, что Лос-Анджелес совершенно не похож на то, каким его представляют люди. А все потому, что его не существует. Каждый должен создать свой Лос-Анджелес.

А потом на своем «Subaru» он привез тебя в Old Place. Там было потрясающе. Уединенный райский уголок, заросший бурьяном сарай с оленьими рогами на фасаде и подковами внутри, с резными деревянными столами и масляными лампами. Словно в Вайоминге. Но прямо за углом красовалась вилла в испанском стиле, перед которой теснились «Tesla». Вы взяли мясную доску на двоих и принялись подсчитывать свои четвертаки. Красивая официантка тебя не напугала. Тогда вы с Ником были всего лишь друзьями. Ты приехала сюда через год после окончания колледжа. Ник называл это «бостонскими годами» – год через год после Бостона.

Но даже тогда это событие было очень важным. В дневнике ты отметила вечер вашего знакомства стикером с красной звездочкой. Это произошло на первом курсе, весной. Полиция только что разогнала вечеринку в Towers. Ты держала в руке кружку пива и не знала, что делать. С Ником вы познакомились возле пивного крана. Он налил, спросив, любишь ли ты пену. Твои глаза расширились от изумления. «На пиве», – пояснил Ник.

Когда полицейские уже подбирались к тебе, он оценил ситуацию, рванул рубашку на груди и предстал перед ними, как Тарзан. Красивым людям легко раздеваться и устраивать нечто подобное. Как бы то ни было, классный парень проявил недюжинное человеколюбие по отношению к тебе.

Джефф, которого в журналах называли Джеффри, прислал сообщение, что он выезжает – за десять минут до назначенного времени встречи. От его студии в центре города ехать до места не меньше сорока минут. В твоем доме у него есть свой шкаф, и Джефф будет у тебя ночевать. Утром он отправится на пробежку по пляжу и вернется без рубашки. Вечно забывает свои рубашки нейтрального цвета на скале. В чем-то он постоянно актерствует. Ты уже примешь душ, нанесешь незаметный макияж и приготовишь молоко из орехов кешью. Он войдет в дом, прижмется к тебе животом, поцелует в щеку, и ты снова его захочешь. Но ему всегда нужно бежать. Он вечно работает, если только нет какой-то вечеринки.

Ты добираешься до места в четыре. Уже лет десять выбираешь один и тот же столик. Появляется официантка. Ей уже за пятьдесят, на коже пигментные пятна. Ты заказываешь водку с содовой и начинаешь изучать меню в поисках блюд, где меньше ста калорий. Устриц нет. И севиче тоже. Чем лучше атмосфера бара, особенно лесного, тем больше в нем жирного и жареного.

Ты изучаешь страничку Джеффа – иногда он размещает фотографии из самых неожиданных мест. Ты и не знала, что он там был. На его странице множество живописных, размытых фотографий – стеклянная, искрящаяся вода и высокие деревья в солнечном свете. А еще много селфи с тобой – на церемониях, в личных самолетах, в Каннах и на Лазурном побережье. Одна фотография приводит тебя в ужас. Вы с ним на показе Александра Маккуина на Нью-Йоркской неделе моды. На тебе фиолетовое платье – Дженнифер восхитилась, ты в нем настоящая богиня. Загорелое лицо Джеффа мягковато, но, бесспорно, красиво. А под фотографией кто-то, кого никто из вас не знает, оставил комментарий: «Натюрморт «Фотограф и сарделька в Balmain».

В тот вечер ты попросила его сделать страничку доступной только для друзей.

– Конечно, – согласился он.

Утром повторила просьбу.

Девять лет назад за этим самым столом ты рассказала Нику про Карла. Карл носил очки, у него были густые вьющиеся волосы, мать его любила. Открыла Нику все. Как он расплачивался с тобой за любое извращение. Он трахал тебя в коридоре, когда ты выходила из душа в одном халатике? Ты купила себе очки от Prada с его кредитки. Он положил под столом твою руку на свой член, когда мама сидела напротив? Ты купила своему другу Бобби смокинг.

Ты выдала про Карла не для того, чтобы снять груз с души. Сделала это, чтобы он смог полюбить тебя.

Со шлемом в руках входит Джефф. Улыбается бармену, осматривается, видит тебя и подходит.

– Детка, – он целует тебя через стол.

– Привет, – отвечаешь сухо.

Ты давно овладела искусством казаться суровой в самые неожиданные моменты. Так людям начинает казаться, что они тебя обидели, поэтому изо всех сил пытаются загладить вину.

– Выглядишь потрясающе!

– Спасибо.

– Готова? Нужна моя поддержка? Там будет телесуфлер или придется импровизировать?

– Импровизировать.

– У тебя все получится!