Токей Ито

Кейт боялась еще раз посмотреть врагу в лицо. «Пощади!» – тихо произнесла она. По описаниям конвойных она узнала в индейце Харри Токей Ито.

Дакота не отвечал. Кейт почувствовала, как быстрым, уверенным движением он вырвал у нее из рук пистолет. Ей показалось, будто к ней прикоснулись каленым железом, – так она испугалась. Не оказывая ни малейшего сопротивления, она закрыла лицо руками, не желая более ничего видеть.

Однако, когда повозка у нее под ногами сдвинулась с места, а козлы, на которых она примостилась, стали накреняться, она невольно отняла руки от лица и вцепилась в дощатый облучок, чтобы не упасть. При этом она увидела, что происходит. Всадник верхом на мустанге схватил поводья мулов и развернул фургон, а это в узкой долине было не так-то просто.

Поставив фургон и мулов как требовалось, дакота сам немедленно спешился и перебрался в фургон. Он выбросил тело золотоискателя из повозки на траву, словно ненужный мусор, и сел на козлы рядом с Кейт. «Но!» – воскликнул он, понукая мулов. Они тотчас же послушались нового возницу. Он погнал их рысью, а потом и галопом, направив повозку в том направлении, откуда явился. Жеребец индейца, лишившись всадника, побежал следом за фургоном.

Девушка, съежившись, замерла на узкой доске сбоку от врага. Она неотрывно смотрела на серо-бурую спину Бесси, комкая в руках платок, обвивавший шею. В эти весенние рассветные часы стоял невыносимый холод, и Кейт отчаянно мерзла. Но одновременно она чувствовала, как по спине у нее сбегают струйки холодного пота, – так пугала ее возможная расправа.

В тишине безлюдной прерии прогремел выстрел, раздавшийся где-то позади фургона. Правый пристяжной мул упал, запутавшись в постромках, и растянулся без движения. Он был мертв. Мул, бежавший следом, встретив неожиданное препятствие, заупрямился, споткнулся и тоже запутался в упряжи. Фургон грозил вот-вот перевернуться. Кейт вскочила с козел. Она схватилась за парусиновое полотнище кузова, пытаясь хоть за что-нибудь удержаться, и изо всех сил прислушалась. Ее окрылила надежда. Кто же выстрелил? Неужели за ней вернулся лейтенант Роуч? Или это догоняет фургон один из сопровождавших колонну разведчиков, который сумел спастись от ночной резни? Девушка надеялась, что индеец бросит повозку и немедленно обратится в бегство, тем более что его конь был рядом с ним.

Однако дакота поступил иначе, чем хотелось и думалось Кейт. Он спрыгнул с фургона и бросился к упавшему мулу. Повозка и мулы по-прежнему скрывали его от неизвестного противника. Буланый исчез за ближайшим поворотом долины, сам позаботившись о собственной безопасности.

– На помощь! – пронзительно крикнула Кейт.

Дакота не пытался ей помешать.

Раздалось еще несколько выстрелов. Мимо фургона пролетело несколько пуль; одна задела заднюю ногу мула. Дакота с быстротой молнии выпряг из постромок переднюю пару мулов и, чтобы как-то выйти из положения, связал узлом вожжи двух задних. Теперь фургон снова мог ехать. Индеец опять запрыгнул на облучок и пустил двоих оставшихся мулов галопом. Сидя в это мгновение рядом с Кейт на козлах, дакота ощущал себя в полной безопасности, ведь преследователи не решатся стрелять по фургону, из которого до них наверняка донеслись крики девушки, призывающей на помощь.

Однако теперь нападающие изменили тактику. Даже своим неискушенным слухом, даже охваченная смятением и страхом, Кейт различила близкий топот копыт и поняла, что один из преследователей скачет прямо за повозкой. Он открыл огонь. То справа, то слева пули задевали парусину кузова. Тем временем второй всадник под прикрытием северного холма стал галопом догонять фургон.

Дакота бросил Кейт вожжи. «Поезжай дальше!» – приказал он ей; он говорил по-английски. Девушка повиновалась. Его властность, физическая сила и оружие исключали самую мысль о сопротивлении. Однако вожжи она держала, неловко вытянув руки, и не погоняла мулов. Дакота с винтовкой в руке проскользнул внутрь повозки. Раздался выстрел. Кейт не могла увидеть, что произошло, но услышала прямо у себя за спиной звук выстрела и содрогнулась от страха.

Конский топот позади фургона стих.

Дакота снова выбрался из повозки наружу, но не вернулся на козлы, а притаился за ними. Он снова сам взял в руки вожжи. Мулы мгновенно это почувствовали и опять понеслись галопом. Второй преследователь, скрытый северными возвышенностями, поднялся примерно на ту же высоту, что и фургон, и снова начал обстреливать повозку и мулов. Стрелял он не прицеливаясь, беспорядочно. Одна пуля пролетела также совсем рядом с Кейт.

Оба мула, запряженные в повозку, упали на землю. Один умер на месте, а Бесси выжила, она снова попыталась встать на ноги и оттого только еще больше запутывалась в постромках и вожжах. Повозка наехала на упавших животных, покачнулась, но, хотя и сильно накренясь, устояла на колесах. Кейт ощутила приступ дикого, иррационального, безумного страха, решив, что дакота из мести прямо сейчас убьет ее.

Однако он повел себя так, словно девушки и не было рядом. Издав пронзительный клич, он словно бросил вызов противнику и, перескочив через козлы, выпрыгнул из фургона, приземлившись между мертвым и живым мулом. Скрытый гребнем холма стрелок в ту же секунду прицелился; прозвучали два выстрела.

Кейт услышала, как пули попадают во что-то твердое. Индеец опустился на землю между мулами. Окровавленный, бессильно вытянув руки и ноги, лежал он между упавшими животными; Кейт не могла понять, собственная кровь пятнает его или кровь убитого мула. На соседнем холме появился убежавший было буланый. Видимо, его привлек пронзительный крик хозяина. Конь навострил уши.

С вершины холма раздались проклятия. Поскольку возле фургона и поблизости воцарилась тишина, Кейт стала прислушиваться к доносящемуся оттуда потоку брани. По тону она узнала Билла Петушиного Бойца, а в нескончаемой череде ругательств, которых она зачастую не понимала, отчетливо различила лишь несколько слов: «Краснокожая свинья… Еще всажу в тебя пару пуль, чтобы уж тем вернее прикончить, сдохни, тварь!»

Билл выстрелил еще раз, но, целясь издали, промахнулся и попал только в мертвого мула, за которым, полупридавленное безжизненным животным, лежало тело индейца. Второй мул, Бесси, испугался выстрелов и снова стал отчаянно пытаться встать на ноги. Он лягнул тело убитого индейца, снова поднялся и дернулся вперед. Но фургон не сдвинулся с места, и мул попятился. Легкая повозка, которая и так уже стояла накренясь и в которой оба ящика с патронами съехали набок, еще больше завалилась на сторону.

– Билл! Не стреляй! – крикнула Кейт.

Она подобрала свою длинную юбку и попыталась выпрыгнуть из двигающегося рывками, грозящего вот-вот перевернуться фургона, как это прежде сделал индеец. Она приземлилась на мертвого мула, потеряла равновесие и упала.

– Проклятая баба! – заорал с вершины холма Билл. – Убирайся!

Кейт поспешно поднялась. При этом она увидела мертвого дакота совсем близко, заметила рукоятку его револьвера, торчавшую из-за пояса, и вытащила его оружие.

– Браво! – заревел Билл. – Отлично! А ну, жми на курок, пали в него не щадя!

Девушка как во сне разглядывала чужое оружие. Руки у нее дрожали. Она снова перевела взгляд на индейца. Глаза у дакота были широко распахнуты, но Кейт он, казалось, не видит. Взгляд его был неподвижен, глаза словно остекленели и закатились.

– Он мертв! – крикнула Кейт Биллу, оставшемуся на холме.

Она опасалась выстрелить в мертвого. Это был уже второй покойник, которого ей суждено было увидеть за день; первым был золотоискатель, и ее потрясло, с каким равнодушием дакота, недолго думая, выбросил из повозки труп этого человека. Но теперь ей казалось, что она осквернит тело погибшего, выстрелив в него как в мишень, и рука у нее по-прежнему дрожала.

Она повернулась лицом к холму, на котором, затаившись, залег Билл, и спиной к мертвому мулу и убитому индейцу.

– Ты что, не можешь выстрелить? – напустился на нее Билл, вне себя от волнения и негодования.

Однако потом он, вероятно, сообразил, что Кейт не в состоянии спокойно и хладнокровно обращаться с чужим револьвером, а с другой стороны, что дакота, если бы был жив, не позволил бы слабой девице отобрать у себя огнестрельное оружие. Билл сам выхватил из-за пояса пистолет, взвел курок и большими прыжками стал спускаться по склону. Он был такой тучный и массивный, что, когда он поравнялся с Кейт, та невольно поспешно отпрянула, как перед несущимся быком, грозящим ее раздавить.

Билл стал на бегу палить из пистолета; дважды он попал в мертвого мула, а Бесси забилась в постромках, пока не оборвала их и не вырвалась. Теперь ничто не мешало ему прицелиться в индейца.

В тот же миг дакота вскочил на ноги. Билл выстрелил, но пуля только задела индейца. Один прыжок, и он оказался лицом к лицу с врагом. Последняя пуля ушла в воздух. Билл выпустил из рук пистолет и выхватил нож. Дакота едва успел увернуться от удара, отскочив в сторону.

Противники замерли друг против друга.

Спасаясь, Кейт снова взобралась на козлы, не забыв прихватить револьвер индейца. Задыхаясь от волнения, следила она за врагами, исход поединка между которыми должен был сейчас решить ее судьбу.

Дакота и Билл Петушиный Боец по-прежнему стояли, застыв неподвижно и лишь безмолвно меряя друг друга взглядом. Они хорошо знали друг друга и отдавали себе отчет в том, что им обоим предстоит жестокая борьба.

Билл широко расставил ноги, чтобы с легкостью повернуться в любую сторону, куда пожелает. Высокие сапоги, широкополая шляпа, плотная кожаная куртка лишь усиливали впечатление тяжести и массивности. На шее у него была повязана красная косынка, кончики которой выбивались из-за пазухи.

Казалось, почти обнаженный дакота защищен хуже, однако его, с его гладким телом, схватить было куда труднее, чем его противника; к тому же он был моложе врага и, несмотря на свои шрамы, куда более гибок. Индеец не сводил глаз с врага. Дакота тоже осознавал, что, отвлекись он от борьбы хотя бы на долю секунды, это может стоить ему жизни. В руке он сжимал кинжал.

Билл разразился бранью, чтобы подбодрить себя и нагнать страху на противника.

– Харри, – прошипел он, – хитрая тварь! Спрятался за юбками у девчонки! Ступай-ка лучше к бабушке домой! Убирайся к черту, пока мне не надоело!

Индеец не отвечал.

– До сих пор скорбишь по своему старику? – язвительно продолжал Билл. – Не моя вина, что Топ любил прикладываться к бутылке и попался под горячую руку Красному Лису. За это своди счеты с кем-нибудь другим, не со мной. Так что убери свой тупой ножичек и уноси ноги, если тебе дорога жизнь.

Индеец молча глядел на бледнолицего. Черты его оставались по-прежнему спокойны.

– Ты только на ручки свои посмотри, жалкий молокосос! – бранился Билл, с каждым новым залпом ругательств ощущая прилив уверенности. – Неужели ты своими нежными ручками хочешь побороть Кровавого Билла, Петушиного Бойца? Когда мы сшибемся в схватке, я не дам тебе пощады. Я вышел победителем из двадцати шести петушиных боев без правил, переживу и двадцать седьмой. Так что исчезни! Это хороший совет, последуй ему!

Изрыгая ругательства и чувствуя, как с каждым новым оскорблением, обрушиваемым на индейца, его уверенность в себе и в своих силах возрастает, Петушиный Боец добился успеха, о каком в это мгновение и не помышлял. Кейт успела устроиться на покосившихся козлах. Как только стрельба стихла, мул Бесси снова успокоилась, и девушка достаточно пришла в себя, чтобы держать в руках оружие. Она пробралась внутрь повозки и нашла на полу среди соломы свой пистолет. В первый раз столкнувшись с индейцем, она сделала всего один выстрел, поэтому у нее оставалось еще шесть патронов. Кейт ощущала свою вину в том, что индейцу удалась его хитрость, и хотела помочь Биллу, который хотя и претил ей своими бранными речами, но при этом ободрял ее своей уверенностью в себе.

Кейт прицелилась в дакота. Индеец стоял напротив своего противника не шевелясь, подобно бронзовому изваянию, и на расстоянии всего в несколько метров являл собой идеальную мишень. Девушка нажала на курок.

Раздался щелчок, но выстрела не последовало. Пистолет был разряжен.

Кейт опустила руку.

– Вот сволочь, чтоб его! – выругался Билл, наблюдавший эту сцену.

Кейт поискала револьвер дакота, которым завладела раньше, сочтя его обладателя мертвым. Когда она взяла его в руки, индеец наконец снизошел до того, чтобы нарушить молчание.

– Девушка тебе не поможет! – произнес он тихо, но отчетливо, обращаясь к своему противнику. – Поэтому борись! Я и так уже потерял с тобой много времени попусту.