Судьба

Подошел милорд, вооружился электрошокером и окинул пленника любопытным и задумчивым взглядом. Словно биолог перед препарированием животного совершенно нового, неизвестного вида.

Оки вернул ему изумленный взгляд:

– Откуда вы вообще взялись такие?

– С твоей точки зрения, – ответил милорд, – мы – служба доставки индивидуальной кармы. Какого дьявола ты и твой дружок Ганс не убежали так, чтоб вас вовсе не было видно, а? Раз уж сбежали вчера, то и не возвращались бы. Ну зачем вы отправились к своему начальству?

– У нас, знаете ли, семьи есть.

Брови у милорда поднялись наверх. Интересно, подумал Роик, приходила ли вообще такая мысль милорду в голову?

– О семьях надо было думать полтора года назад.

Оки переступил с ноги на ногу.

– А мы и думали. О семьях и о деньгах.

Брови милорда полезли выше. Оки пояснил в свое оправдание:

– Первый раз в моей жизни мне предложили хорошие деньги. Мы купили дом.

Да уж, вряд ли про Оки можно сказать, что вся его жизнь – борьба, подумал Роик. Если бы «Новый Египет» нанимал сотрудников в охрану с благими целями, Оки остался бы добропорядочным гражданином, не вляпался бы в грязные делишки своих боссов. Роик бросил взгляд на милорда, готовясь намекнуть или, если надо, подсказать, однако Майлз уже принялся за обработку клиента.

– Сейчас еще не поздно исправить ситуацию. Кто-нибудь знает, как здесь, на Кибо, называется «императорский свидетель»? Должен же быть какой-то эквивалент.

– Кажется, «свидетель префектуры», милорд, – ответил Роик.

– У меня здесь есть собственный адвокат, и она поможет тебе, если своевременно примешь решение сотрудничать с нами, – сообщил милорд пленнику. – Это значит немедленно.

Роик понял намек и крепче сжал рукоять парализатора, для усиления эффекта глядя в глаза Оки через его прицел.

– Куда вы вели Либера и Сато? Я так понимаю, не воздухом подышать?

– Снаружи, в фургоне, нас ждет Акабане, – промямлил Оки.

– Главбух «Нового Египта»? Один?

Оки облизал губы.

– Мы ведь только за Либером ехали…

Глаза у милорда засияли:

– Роик, этого надо взять. Только подумай: in flagrante delicto! – взяли на месте преступления, да еще и с нарушением частной территории. Просчет противника – это подарок, от которого нельзя отказываться.

Оки принялся колоться и без расспросов.

– Все они оказались бы под защитой своих юристов, как за каменной стеной, – и президент Ким, и Чои из операционного отдела, и Напак из исследовательского. Акабане подкараулил нас после общего совещания и сказал, что для него совершенно ясно, что козлами отпущения останемся мы втроем, а остальные сдадут нас и глазом не моргнув уже утром. Если ничего не предпринять. А еще он знает, что мой брат состоит в ООНН, поэтому…

– Разобщить и запугать… Что ж, это многое объясняет. Поспеши, Роик. Акабане бросится бежать, как только тут появится больше полиции.

Ворон с аптечкой был на подходе. Роик передал парализатор милорду, обошел Оки и скрутил тому запястья за спиной при помощи гибких наручников самого Оки. Милорд вернул сержанту оружие, и тот, схватив за руку Либера, помчался к лестнице.

– Я-то вам зачем нужен? – обеспокоенно поинтересовался Либер, пока они мчались к лестнице.

– Поможете опознать Акабане. Не хотелось бы парализовать кого-то постороннего.

– Вы, я смотрю, весьма вольно обращаетесь с этой штукой.

– Не волнуйтесь. У меня есть разрешение на парализацию.

– А я думал, это называется разрешение на убийство.

Роик поморщился:

– Такое тоже есть. Однако вы не поверите, сколько всяких бумажек надо потом заполнить.

По виду Либера нельзя было сказать, счел он это за шутку либо отнесся серьезно. Однако его вряд ли можно было в том винить – Роик и сам не знал. Для него не было ничего привлекательного ни в стрельбе на поражение, ни в заполнении бумажек после нее.

Они прорвались сквозь тяжеленные стальные двери в дальнем конце приемного покоя, повернули налево и обогнули угол, выйдя к длинному фронтону здания. Небольшая подъездная дорожка в центре вела к крытому въезду, где некогда, без сомнения, высаживали пациентов и посетителей. Подъездная дорожка охватывала то, что некогда было красивым культивированным газоном, а сейчас представляло собой печально запущенные заросли сорняков. Централизованного освещения не было, мигало только множество карманных фонариков, в лучиках которых можно было разглядеть толпу пожилых людей, одетых или скорее раздетых весьма разношерстно. Все они топтались на подъездной дорожке и бывшем газоне. Роик облегченно вздохнул, увидев, что ночной туман на другом конце здания не отражал оранжевых отблесков пламени, зато там сверкало великое множество мигалок машин службы спасения. Чем-то это напоминало дискотечную иллюминацию.

Двойной ряд парковочных мест тянулся вдоль всего фронтона здания. Роику была видна стена административного здания за корпусом приемного покоя, он мысленным взором вычислил угловой кабинет госпожи Сьюз на верхнем этаже. За парковкой здание опоясывал порядком истрепанный забор из сетки-рабицы.

На улице за забором стояло несколько припаркованных машин. Зато в темноте сразу за воротами, за развалившимся КПП, виднелся знакомый уже фургон. Примечательно, что ворота стояли распахнутые настежь, видно было, что их взломали.

– Значит, так, – сказал Роик, – ждете, пока я не доберусь до караулки, затем идете по газону и смешаетесь с толпой. Вас должно быть хорошо видно с улицы, но смотрите, не приближайтесь к дорожке ближе чем на расстояние вытянутой руки.

– Стойте-ка, вы что же, хотите на меня как на живца ловить? – с негодованием поинтересовался Либер. – Вы же говорили, только помочь опознать Акабане!

– Именно так я его и опознаю, – резонно заметил Роик. – Никто другой на вас здесь не накинется. К тому же он будет вынужден выйти из фургона и ступить на землю.

Надеюсь.

– А это-то зачем?

– Ну, во?первых, парализовать его внутри машины я не смогу. А во-вторых, на худой конец, можно будет обвинить его в проникновении на чужую территорию и задержать до утра. А утром уже будет поздно.

– А я думал, комплекс принадлежит этому вашему Фуве.

– Либо здание уже принадлежит лорду Марку, либо я его совсем не знаю. – Скорее всего, никто его по-настоящему не знает, даже милорд. Ну, может, мисс Карин знает. – Давай, вперед!

Роик легонько подтолкнул Либера, а затем и сам двинулся к развалившейся караулке, скрываясь в тенях ночи, чтобы остаться незамеченным с улицы.

Либер, убедительно спотыкаясь, побрел по сорнякам, и, хотя остановился от дорожки на несколько метров дальше, чем того хотелось бы Роику, разыграл растерянность и изумление, то глядя в небо, то озираясь, поворачиваясь и в анфас, и в профиль. С минуту Роик сомневался, что Акабане клюнет на наживку, и уже принялся размышлять над новым планом, как вдруг фургон скользнул мимо КПП. Роик присел, скрытый тенью.

На какое-то ужасное мгновение он засомневался, что правильно оценил ситуацию. Если бы Акабане вдруг поднял флаер чуть выше человеческого роста, а потом опустил его на голову жертвы, Либер оказался бы просто не в форме для участия в суде в качестве свидетеля – да и в любом другом качестве в любом другом месте. Некто попытался проделать что-то подобное с милордом, как он сам рассказывал Роику. Тогда машина обрушивалась на него несколько раз, словно гигантский башмак, пытаясь припечатать к тротуару и оставить от него лишь мокрое место, промахиваясь всего на несколько сантиметров. Роик напрягся, как спринтер на старте, готовый в любое мгновение броситься на спасение своей приманки.

Может, у местных флаеров стояли некие датчики безопасности для предотвращения подобных инцидентов, а может, Акабане не рискнул на такой маневр на глазах у сотни свидетелей. В любом случае, боковой люк скользнул в сторону, флаер немного пересек бордюр газона, скрывая Либера от глаз стариков, которые по большей части отвернулись, привлеченные множеством сверкающих огней.