Молчун-гора

– Ты раньше времени не думай. Она еще не заговорила, но она не инвалид же. Она все умеет, я уверен, она все понимает и слышит. Развитие просто не как у всех.

– Я слежу за ней, она играет в одно и тоже.

“Следит. Инвалид. Нет. Не инвалид. Мама следит за мной. Я не как все”

– Сначала врачи, потом уже выводы будем делать. Хорошо?

“Не хочу к врачу. Там пахнет”

На улице начинали петь птицы.

Девочка повторяла по кругу слова, застрявшие в голове слова, снова и снова. Смотрела сквозь игрушки, которые все отчетливее можно было разглядеть.

“Я скажу. И меня не поведут ко врачу. Руку сожму. Сожму, скажу и мама не будет расстраиваться. Я не инвалид. Я смогу. Игрушки. Уже видно игрушки”

Только девочка заснула, мама пришла ее будить. Солнце пятнами отсвечивало штору, блики качались и смешивались, плясали на красном ковре. Девочка потерла глаза, перевернувшись на другой бок стала разглядывать узоры на полу. Свет был яркий, глаза никак не хотели открываться. Мама пришла еще раз.

– Леся, ну, давай вставай, завтрак на столе. Нам надо собираться.

“Не хочу”

– Вставай, ну же, ты уже и так достаточно полежала.

Мама села на край кровати, потянув руку, погладила дочку по голове.

Девочка встрепенулась, отведя глаза от бликов.

– Ты же знаешь, что я твоя мама? Да? Почему ты не говоришь? Скажи: мама, ма-ма.

“Я не могу”

Мама отвернулась и вышла из комнаты.

– Леся, вставай. Мы идем к врачу.

“Я не хочу”

Автобус затрясся, мысли из кровати неожиданно переместились в другое место. Леся сидела у окна и смотрела на деревья, дома, машины; только сейчас поняв, что она сидит у окна и смотрит на них.

“Я не хочу”

Машины исчезли за пеленой ночи, разговоров родителей и тенями мыслей. Девочка, не отрываясь от мыслей, смотрела в одну точку, незаметно для себя перемещаясь в пространстве улиц.

“Там было еще так холодно. Когда я совсем маленькая была. Меня положили на весы, а они такие холодные. Как лед. Ледяные. Потолок ледяной, тьма колючая за шершавой стеной, тьма колючая за шершавой стеной. Потолок ледяной, тьма колючая. Меня же взвешивать не будут? Почему в поликлинике все так голо? Ледяное”

– Она еще не говорит, понимаете, ей четыре.

– Я вижу, Анна Сергеевна, не волнуйтесь, такое бывает. Редко, но бывает, вы на глухоту проверяли?

– Да, слышит она все, не говорит.

– У сурдолога были?

– Нет.

– Так сходите, направление выписать? К логопеду обязательно, посмотрим, что скажут. Соседний кабинет логопед, она еще тут. Как пройдете всех, приходите. Милая девочка, заговорит еще, – сказал напоследок терапевт.

“Такие холодные. И маленькие, я тоже была такая маленькая, что помещалась туда. Они всегда холодные, даже летом. Ледяные. Я не хочу. Она хватает меня за руку. Потолок ледяной, дверь скрипучая, за шершавой стеной. Потрогай их, они холодные? Руку подними. Их нельзя трогать. Выглядит холодно. Как я туда помещалась”

В соседнем кабинете врач попросил открыть рот. Леся сидела на жестком стуле, изучая белый халат, карманы, в них точно что-то лежало.

– Леся, открой рот, – повторила врач-логопед.

Девочка смотрела как шевелятся губы, и тут врач открыла свой рот, чтобы показать, как надо сделать.

“Красное такое. Нет. Я не хочу, чтобы смотрели в мой рот. Нет. Это не красиво так. Не буду. Не хочу. Нет. Что там такое? Нет. Это же внутренности. У меня тоже так же? Это не красиво”

– Она качает головой, значит все понимает, – сказала врач маме Леси, – Ладно, посмотрим, что остальные врачи скажут. Не будешь рот открывать, да? – в последний раз обратилась она к девочке, – Стеснительная такая! Развитие оно не по календарю идет, все разные. Не волнуйтесь, к школе заговорит.

– Когда?

– Вы слишком переживаете. Сразу видно, что она стесняется, ничего страшного, бывает и такое. Занимайтесь, разговаривайте с ней, рисуйте. Лепите. В детский сад конечно ее устроить, там она быстрее заговорит.

– Считаете?

– Да, дети с детьми попроще как-то.

– Она же не умеет ничего.

– В каком смысле?

– Она одеться не может сама, кормлю ее, какой ей детский сад, – она махнула рукой в сторону дочки.

– Так проблема в чем собственно? Она только не говорит или она вообще ничего не может?

Мама посмотрела на дочку, на врача и не знала, что ответить.

– Я логопед, а вам нужен невропатолог если на то пошло. Я проблем не вижу, пока что в пределе нормы. Думаю, она просто стесняется, а как потом начнет говорить и не остановить будет, да, Леся? Я понимаю, сложно бывает отпустить ребенка, но она должна учиться всему сама. В садик все-таки сходите, как раз скоро набор в группы. Анализы в порядке, болезней и симптомов других нет?

– Нет.

– Тогда волноваться не о чем, всякое бывает. Она на все реагирует, подождем немного. И если что, идите к невропатологу, в таких вопросах он нужен.

“Потолок белый. Потолок ледяной, она хорошая. Голос приятный. Но рот не открою все равно. Хоть она и хорошая. Так она и не просит. Это хорошо. Потолок ледяной, тьма колючая за шершавой стеной, тьма колючая, как за что? Потолок ледяной, дверь скрипучая, за шершавой стеной тьма колючая. Как шагнешь за порог – всюду иней, а из окон парок синий-синий”

– Не суй пальцы в розетку! Там ток – убьет тебя. Нельзя, – строгим голосом сказала мама, глядя на Лесю, и засунула в розетку вилку.

“Что”