Лепестки Ветириоса

Басморт засмеялся, но всё равно сделал как я говорю. Его глаза были слегка печальными, но несмотря на это он наслаждался происходящем.

Мы танцевали до утра, без остановки. Напитки из нектара текли по нашим губам и коже. В какой-то момент веселье достигло такого пика, что мои слезы начали капать на одежду. Я громко смеялась, танцевала и плакала, как в последний раз.

– Спасибо, – прошептал Басморт танцуя рядом со мной.

– Это что?

– За этот момент.

Его рубашка расстегнулась на несколько пуговиц, показывая бледную кожу, а волосы прилипали к лицу.

– Надеюсь, что вся твоя жизнь будет похожа на этот момент, – я подмигнула ему и схватившись за юбку покружила вокруг него.

– Это было бы замечательно, – тон был одновременно счастливый и грустный, словно ты только что отпустил что-то, что было тебе дороже всего в этом мире, но сделал это ради того, кого любишь.

Когда танцы и веселье закончились, мы присоединились к богу тьмы в его ложе в небольшом дворце. Ложе было украшено яркими красками и любовью, создавая атмосферу уюта и тепла. Весь пол усыпан мягкими одеялами и подушками, приглашая нас отдохнуть где угодно. Свечи танцевали на стенах, отражаясь в зеркалах и создавая игру света и тени. Звуки музыки еще звучали в наших ушах, когда мы устроились на уютных диванах, окруженных цветами и ароматами.

Стены украшались пестрыми мозаиками, переливаясь в солнечных лучах. В каждом уголке проступала забота и тепло. Гордые фонтаны плескались, создавая мелодию воды, исполняющую желания каждого, кто смело коснется ладонью. Ухоженные цветочные клумбы, раскинувшись по всему дворцу, создавали ароматное облако, окружающее каждого гостя. Величественные аллеи, усыпанные яркими цветами, вели к волшебным лабиринтам и скрытым уголкам, где можно было найти для себя романтические приключения.

– Здесь так…, – я пыталась подобрать слова, но они никак не шли.

– Красочно? – засмеялся Дарлорд. – А что ты представляла? Вечную тьму?

– Возможно, – но я так и думала, что в тьме сокрыто гораздо больше, чем он показывает при первой встрече.

– Здесь очень даже уютно, – сказал Басморт разглядывая всё вокруг.

Это место кардинально отличалось от его дома.

– Это пристанище для многих неизвестных богов, которых прогнал Штормволл.

Возможно, Таолорису здесь бы тоже понравилось. Он всегда ощущал себя лишним, когда находился рядом с моей семьей.

– Ты показал мне свой дом, чтобы я поняла, что борюсь не только за людей, но и за счастье тех, кто неугоден Штормволлу?

– Я показал тебе свой дом, чтобы ты поняла насколько важна эта битва и победа в ней.

– Я не планирую проигрывать в любом случае.

– Вот и прекрасно.

Дарлорд встал и взмахнув краем шубы погрузил комнату в полную темноту. Передо мной был только он, а всё остальное исчезло. От глубины его глаз веяло холодом бездны, способным заморозить души противников. И тут я ощутила его истинную силу. Он покорял миры, одерживая победы с непревзойденной легкостью, словно играя с марионетками. В его сражениях не было места сомнениям или страху, только ярость и безжалостность. Он ощущал каждую клеточку своего тела, пронизанную этой силой, и это придавало ему непреодолимую уверенность.

Глава 8

Перед собой я вижу последний миг моей жизни и ощущаю боль. В глазах семьи отразилась ненависть и желание уничтожить меня. Удары падают на меня, словно камни со скалы, разбивая душу и тело на тысячи осколков. И вот я падаю, испуская последний вздох, забывая о солнечном свете и тепле на земле. Но вместо места, где я бы ощутила покой после смерти, открыв глаза, я вижу только тьму. Нет никаких звуков, никаких признаков жизни. Медленно, но неуклонно, осознаю, что здесь нет ничего и никого. Место, лишенное звуков, лишенное жизни.

Тьма окружающая со всех сторон, не дает понять, где начало, а где конец. Она поглощает каждую мысль, каждое моё движение. В ней нет места для света или надежды. Она обволакивает меня, словно дым, плотная и непроницаемая. Я пытаюсь крикнуть, но звук пропадает сразу же, не оставляя никакого отклика. Мои слова теряются в этой бесконечной пустоте, и я оставлена наедине со своими мыслями. Время здесь не имеет смысла, оно исчезает, словно пыль по ветру.

Ещё недавно я танцевала с богом смерти и разговаривала с тьмой… Это был сон? Или же, я сплю сейчас?

Моё сердце начинает биться, удар за ударом, и я ощущаю, как меня тянет вперёд. Моё тело движется дальше и дальше. Вдалеке различается голос, и я бегу к нему. Тело ощущается тяжёлым, отстраненным. Кажется, будто я бегу на месте. Сердце стучит так быстро, что на краткий миг мне становится плохо. Ещё немного и сердце разорвется непосредственно в моей груди. Как же невыносимо больно… Я слышу шёпот и стараюсь преодолеть расстояние между мной и таким родным, знакомым голосом.

Передо мной Таолорис. Он плачет, прижимаясь к моей могиле. Его горячие слезы капают, смешиваясь с землей и травой, словно река печали, текущая к моим костям. У меня нет надгробья или чего-то подобного, лишь цветы ветириоса растущие вокруг, как ограждение. Эти цветы повсюду. Мои ноги утопают в мягкости, нежности их лепестков, словно в ложе плоти и крови. Я ощущаю их сладкий запах. Эти ароматы проникают в мои безжизненные легкие, наполняя их настойчивым присутствием смерти. Горечь оседает на пересохших губах моего супруга, вытравливая все надежды и радости, оставляя только пустоту. Его чёрная, как непроглядная ночь кожа сверкает под светом солнца, а белые торчащие в разные стороны волосы выглядят еще более взлохмаченными. Он прижимался к холодной земле, где захоронено моё тело и молил меня вернуться назад. Я подошла ближе и обняла его тёплое тело со спины, но он ничего не почувствовал. Меня нет в этом мире.

Я вижу момент после своей смерти?

Белая рубашка супруга небрежно заправлена в штаны, а ноги и вовсе не обутые. Он бежал сюда как мог, но было слишком поздно. Кто меня похоронил? Неужели Штормволл проявил подобие доброты и оставил мне хотя бы безымянную могилу?

Безымянная могила знаменитой богини…

Из белых глаз текли непрекращающиеся слёзы. Убитый горем Таолорис встал на ноги, выпрямил плечи и с полной решимостью совершил прыжок вверх. Он призвал свои силы, чтобы попасть на небеса. Я же, как приклеенная к его плоти, отправилась за ним.

Пред нами раскинулись бесконечные в высоту врата, которые казались недосягаемыми. Их нельзя было перелезть, обойти или разрушить. Это были врата небес, место, где сталкивались мир живых и часть бесконечной пустоты. Здесь, среди этой магической обители, существовали лишь семь, сейчас уже шесть, избранных и их протеже.

Местность вокруг была необыкновенной. Все, что находилось здесь, было белым, даже будто прозрачным. При этом, это пространство существовало и не существовало одновременно, словно оно легче воздуха и в то же время твёрже стали. Как будто проникнуть в это яркое пространство было возможно лишь для тех, кто заслужил эту привилегию.

Вокруг врат тянулись величественные белые столпы, поддерживающие небеса. Здесь нет подобия пола, ноги словно парят над чем-то, чего не существует. Если слишком долго вглядывается по сторонам, то можно обнаружить своё отражение. Это место сведет с ума любого неподготовленного. Для живого человека это будет похоже на замедленный прыжок со скалы, на застревание во времени и пространстве. Мы везде и одновременно нигде.

К нам подходят величественные стражи. Они внимательно смотрят на Таолориса и качают своими мордами как бы говоря, что теперь небеса для него закрыты. Верно, ведь он супруг предательницы.

– Пропустите меня! – злится он.

В его голосе ярость, нескрытная угроза.

Губы искажаются в улыбке выпячивая острые белые клыки.

– Я всё равно войду!

Таолорис готовится к битве, но тут неожиданно врата открываются, и он идёт вперед. Громкий, низкий смех раздается со всех сторон, заставляя пространство трепетать под его властью. Штормволл. Волосы, цвета сверкающей молнии, струятся по его груди, словно живое пламя, окутывая его фигуру в угрожающую ауру. Темная кожа Штормволла, покрытая белыми шрамами, открыта всем на обозрение, являясь свидетельством величия и полного слияния с магией. На бёдрах лишь легкие, шелковые штаны, которые только подчеркивают его силу и грацию. Спина бога молнии выглядит как поле битвы, где торчащие из неё шипы напоминают обрубки сожженных деревьев. Каждый шип говорит о невообразимой мощи, которой обладает Штормволл, и о его способности призывать молнию, чтобы наказать врагов.

Глаза бога молнии сверкают ярким электрическим сиянием, олицетворяя неукротимую силу и вызывая трепет у всех, кто встречает его взгляд. Он возвышается над остальными существами, наполняя пространство своей властью и непреодолимой силой. Внешность Штормволла отражает его характер и силу, внушая ужас и благоговение перед присутствием бога.

– Что же тебе нужно, маленький мальчик? – с поддельным любопытством спросил он моего супруга.

Штормволл знал зачем пришел Таолорис и это смешила его.

– Я пришёл мстить за Сэриию!

– Мы не произносим имя предателя в нашем доме. Если ты хочешь остаться здесь, тогда придётся забыть её.

Таолорис усмехнулся и сделал решительный шаг вперед.

– Мне хватит пары секунд, чтобы уничтожить тебя, – улыбнулся Штормволл не вставая со своего места.

– Я проведу эти пару секунд с мыслями о ней.

Уши Таолориса стали острее и длиннее. Таким образом он слышал каждый звук вокруг себя. Черты его лица были идеальными, словно вырезанные из самого мрамора. Высокий стан, пропорциональное телосложение и изящные движения. Голос Таолориса притягательный, вызывает желание слушать его слова и повиноваться его воле. Шёпот слаще мёда. Он науськивает стражей, чтобы те перешли на его сторону и самые неспособные к самостоятельному мышлению идут на его зов. Словно заворожённые они двинулись на Штормволла отвлекая внимание, беря на себя его первые удары.