Море драконов

Мистраль оживилась:

– Огненные сады. В детстве я играла там всякий раз, когда мои родители были приглашены в зимний дворец.

– В садах горит огонь? – Том попытался представить, как такое возможно под водой.

– Нет, свет испускают живущие там морские создания. Приготовьтесь, вас ждёт незабываемое зрелище! Создателем садов была сама Лонгвисл, признанный гений ландшафтной архитектуры. Её творение никого не оставляет равнодушным.

Мистраль прибавила ходу, словно желая поскорей забыть недавнее разочарование. Главному гвардейцу и остальным пришлось поднажать, чтобы угнаться за ней. Держась рядом с усталым тигром, Том одним из последних достиг широкой террасы на склоне горы. От открывшегося вида у него захватило дух. Прямо у него над головой сквозь толщу морской воды раскалённым слитком горело отражение заходящего солнца, раскинув сверкающую рубиновую сеть лучей по поверхности вечернего моря.

– Перед вами Огненные сады великой Лонгвисл! – гордо провозгласила Мистраль, обводя пейзаж лапой.

– Радуйся, пока можешь, преступница. Больше ты их не увидишь, – попытался осадить её Тенч.

– Пусть мне суждено умереть, но в последний мой час со мной будет всё это! – ответила она, любуясь восхитительной панорамой.

Мальчику сперва показалось, что долина и впрямь полыхает. Потом он понял, что вся она, словно пышным ковром, покрыта цветами. Цветы были всех форм и размеров, от мелких шариков с кудрявыми лепестками до пылающих алых фонтанов, похожих на взрывы фейерверка, навеки застывшие в море. Если путь ученика мага и был полон опасностей и даже заставил его спуститься в океанские глубины, вознаграждение за это было достойным. Никогда бы Тому не увидеть такого, останься он в Сан-Франциско. Он подплыл к Мистраль и восторженно пробормотал:

– Они и вправду так прекрасны, как вы говорили.

Сидни присвистнул:

– Какие тут можно сделать продажи!

Однако Мистраль озиралась кругом в замешательстве:

– Но почему в саду нет музыки? Здесь всегда было слышно пение. А сейчас даже рыба-игла молчит.

– Наверно, нам тоже стоит говорить потише, – Сидни указал лапкой вверх.

Высоко над ними в воде парил ещё один отряд вооружённых драконов. Построившись в боевой порядок, они курсировали взад-вперёд, отрабатывая строевые приёмы. Обезьяна кивнула на них:

– Солдаты в полной амуниции.

Господин Ху, наблюдая за учениями, отметил задумчиво:

– Такому зрелищу место на плацу пограничной заставы, но никак не здесь, в самом сердце царства драконов.

Обезьяна проделала в воде изящный пируэт:

– Тут готовятся к войне, и основательно.

– Скажите, что же такое происходит? – обратился тигр к сопровождающим его гвардейцам.

– Воистину, Страж, неподходящее ты выбрал время для визита, – ответил Тенч. – Оттого нам и недосуг заниматься поддержанием красоты дворца. Неведомый ужас уничтожает отряд за отрядом и уже перебил стольких, что наша армия более не в силах отражать нападения. Даже в эту самую минуту враги атакуют наши границы, вторгаясь всё дальше на территорию царства.

– Ужас? – спросил господин Ху. – Но какого рода?

Том сразу вспомнил слова краба-привратника. Тенч пожал плечами и понизил голос:

– Мы зовём его Безымянным. После схватки с ним ещё никто не вернулся живым.

– Я и понятия не имела, что в наших краях творится такое! – ошеломлённо произнесла Мистраль.

Том тоже расстроился. Бедная! Её родная страна оказалась вовсе не тем приютом покоя, который она помнила. Обезьяна сдвинула набок свою шапочку:

– Чую, это дело рук Ваттена!

– Согласен, – пробормотал тигр.

Они поплыли дальше над садами. Настроение стало более пасмурным, но у Тома всё равно глаза разбегались. Внизу под собой он видел не только цветы. Ещё были невероятных размеров кружевные веера, чаши, шары. Старшие объясняли, что это морские губки. Мистраль обратила его внимание на что-то, напоминающее гигантскую ажурную салфетку величиной почти с неё саму.

– Говорят, её лично посадила здесь Лонгвисл.

Бесчисленные цветы и губки складывались в сложный витиеватый узор – такой же, как на воротах. Был ли это просто узор или сакральная драконья тайнопись? Проплывая мимо очередной клумбы, Том вдруг заметил, как у одного цветка сомкнулись лепестки.

– Тот цветок! Он шевельнулся!

Гвардеец захохотал, а Мистраль, сердито глянув на собрата, повернулась к мальчику и объяснила:

– Это всё не растения, а животные. Анемоны, морские черви… В общем, разные.

Всё чаще стало бросаться в глаза, что разноцветные насаждения кое-где выбиваются из строгого порядка. Где-то узоры были неровные, где-то неопрятно заросли дорожки. Статуи и скамейки были покрыты слоем водорослей и налипших ракушек. Постепенно становилось ясно, что сад порядком заброшен.

– Садовый инвентарь тоже пригодится… – походя, бормотал себе под нос Сидни.

Крыса пожирала окрестности взглядом так же жадно, как Том, но цели у мелкого торговца были другими: он во всём искал возможности для наживы.

– За садами тоже не ухаживают, – прошептал Том на ухо господину Ху.

– Когда борешься за свою жизнь, – мрачно изрёк тигр, – уже не до разведения садов.

– Вон той постройке больше всех досталось, – обезьяна указала на сооружение в центре сада, выращенное из живых кораллов в форме раковины наутилуса. От него отвалился кусок. – Тут что, была битва?

Мистраль покачала головой:

– Эта композиция задумана в виде живописных руин. Она известна как беседка дядюшки Тумера.

– А дядюшка Тумер – тоже архитектор? Это его работа?

– Нет, строение названо в его честь. Дядюшка Тумер – величайший глупец из всех драконов. О его проделках сложено немало забавных сказок и басен. По преданию, он был первым придворным шутом.

– И первым глупцом после тебя, – злорадно осклабился Тенч. – Не стоило тебе возвращаться! Ты явилась в самые тёмные времена для драконов со времен войны с Кун-Куном. Его величество пребывает в очень дурном настроении. Так что готовься: приговор тебя ждёт суровее некуда, – закончил он под издевательский хохот гвардейцев.

Глава четвёртая

Путники добрались до очередного уступа и вдруг оказались на плоской вершине горы. Однако дворца всё не было видно. Том искал его взглядом, однако ничего, кроме самой горы, не находил. Видимо, её пик и вправду был разрушен в очень давней войне. Теперь на плоской поверхности были разбиты ещё сады; нити гигантских водорослей колыхались в воде, словно пряди зелёных волос. Но нигде в поле зрения не было ни купола, ни башни – хоть какого-то сооружения, по которому можно было бы опознать королевский замок.

– Так где же зимний дворец? – спросил мальчик у господина Ху.