Оценить:
 Рейтинг: 0

Блуждающая Земля

Год написания книги
2013
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 13 >>
На страницу:
4 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Вместимость этих лифтов была очень ограничена. Потребовалось бы много времени, чтобы поднять триста шестьдесят тысяч жителей в безопасное место, но не нужно было бороться за место в подъемниках. Закон о ЧП, изданный Коалицией, предусматривал все необходимые действия во время эвакуации.

Предыдущие поколения уже решали подобную этическую проблему. Человек попадает в наводнение и может спасти только еще одного человека. Кого он должен спасать, своего отца или своего сына? В наше время и в эту эру невозможно было поверить, что такой вопрос вообще мог когда-то возникнуть.

Когда я пришел на площадь, то увидел, что люди уже начали выстраиваться в длинную очередь в соответствии со своим возрастом. В голове очереди, ближе всех к подъемникам, стояли роботы-няни, каждая держала на руках младенца. Затем шли дети из детских садиков, за ними – ученики младших классов. Мое место было в середине очереди, довольно близко к ее началу. Отец дежурил на низкой околоземной орбите, в городе оставались только я и моя мать. Я нигде не видел ее и побежал вдоль бесконечной людской шеренги, но далеко не ушел, меня остановили солдаты. Я знал, что она стоит в самом конце. Наш город в основном был университетским, в нем обитало мало семей, поэтому она стояла среди самых старых городских жителей.

Очередь двигалась вперед мучительно медленно. Через три долгих часа подошла наконец моя очередь, но я не чувствовал облегчения, входя в лифт. Между моей матерью и шансом на выживание стояло еще двадцать тысяч студентов, а я уже ощущал сильный запах серы.

Через два с половиной часа после того, как я добрался до поверхности, магма затопила весь город под моими ногами. В мое сердце вонзился нож, когда я представил себе последние мгновения жизни моей мамы. Стоя вместе с остальными восемнадцатью тысячами других людей, которые не смогли вовремя эвакуироваться, она смотрела, как магма хлынула на площадь. Электричество в городе уже отключилось, осталось только ужасное, красное свечение магмы. От страшного жара почернел высокий белый купол торгового центра. Погибшие, вероятно, не дожили до контакта с магмой, температура выше тысячи градусов убила их раньше.

Но жизнь продолжалась, и даже в этой жестокой, ужасающей реальности искры любви иногда еще вспыхивали. Во время двенадцатого восхождения к афелию, пытаясь снизить напряжение в обществе, Коалиция неожиданно возродила Олимпийские игры после двухсотлетнего перерыва. Во время этих игр я принял участие в ралли на снегоходах. Мы стартовали в Шанхае и промчались на своих снегоходах по замерзшей поверхности Тихого океана до Нью-Йорка.

После выстрела из стартового пистолета больше ста снегоходов ринулись через замерзший океан, мы мчались по льду со скоростью двести километров в час. Сначала я все время видел кого-нибудь из своих соперников. Однако через два дня они все исчезли за горизонтом, отстали от меня или опередили меня.

Сияния Двигателей Земли уже не было видно у меня за спиной, и я несся к самой темной части планеты. Моим миром было бескрайнее, звездное небо и лед, простирающийся во всех направлениях до самого конца Вселенной – возможно, это и был конец вселенной. И в этой вселенной бесконечных звезд и бесконечного льда я был один! Когда на меня обрушилась лавина одиночества, мне захотелось плакать. Я мчался так, будто от этого зависела моя жизнь. Завоюю ли я место на пьедестале почета, не имело значения: мне необходимо было избавиться от этого ужасного одиночества раньше, чем оно убьет меня. В моем воображении противоположного берега больше не существовало.

В этот момент я увидел силуэт фигуры на фоне горизонта. Подъехав ближе, я понял, что это женщина. Она стояла рядом со своим снегоходом, ее волосы развевал ледяной ветер. Как только наши пути пересеклись, стало ясно, что остаток наших жизней определен. Ее звали Ямасаки Кайоко, и она была японкой. Команда этой женщины стартовала за двенадцать часов до нашей, но ее снегоход провалился в трещину во льду, одна лыжа сломалась. Помогая ей починить лыжу, я рассказал ей о том чувстве, которое охватило меня недавно.

– Я чувствовала себя точно так же! – воскликнула она. – Словно я одна во Вселенной! Знаешь, когда я увидела тебя вдалеке, это было все равно что наблюдать восход Солнца.

– Почему ты не вызвала спасательный самолет? – спросил я.

Она подняла свой маленький кулачок.

– Эта гонка олицетворяет силу человеческого духа, – заявила она с твердостью, так характерной для японцев. – Мы должны помнить, что Земля не может позвать на помощь во время странствия по космосу.

– Ну, теперь нам придется вызвать помощь. Ни у кого из нас нет запасного полоза, поэтому твой снегоход починить невозможно.

– Почему бы мне не сесть к тебе на заднее сиденье? – предложила она. – То есть если ты не стремишься занять призовое место.

Я действительно не стремился, поэтому мы с Кайоко совершили долгое путешествие через замерзший Тихий океан вместе.

Миновав Гавайи, мы увидели на горизонте проблески света. На этом бескрайнем ледяном просторе, освещенном крошечным Солнцем, мы отправили заявление о заключении брака в Министерство гражданских дел Коалиции.

К тому времени, когда мы добрались до Нью-Йорка, олимпийские судьи устали ждать, упаковали свои вещи и уехали. Но чиновник из муниципального Бюро гражданских дел стоял и ждал нас. Он поздравил нас с вступлением в брак, а потом приступил к выполнению своих служебных обязанностей. Взмахом руки он создал голограмму, усеянную сотнями тысяч точек. Каждая точка обозначала пару, зарегистрировавшую брак в Коалиции за последние несколько дней. По причине суровых условий окружающей среды по закону только одна из трех пар новобрачных получала разрешение на рождение ребенка. Это право определяла лотерея. Глядя на тысячи точек, Кайоко долго колебалась, перед тем как ткнуть пальцем в одну точку посередине.

Когда точка стала зеленой, она запрыгала от радости. Я не был уверен, как отношусь к перспективе завести семью. Если я произведу на свет ребенка в эту эру страданий, станет это благословением или бедствием? По крайней мере, чиновник был несказанно счастлив. Он сказал нам, что это большая радость, когда пара получает зеленую точку. Он достал бутылку водки, и мы втроем по очереди пили из нее за продолжение человеческой расы. За нашими спинами слабый свет далекого Солнца золотил статую Свободы. Перед нами давно покинутые небоскребы Манхэттена отбрасывали длинные тени на неподвижный лед нью-йоркской гавани. Я чувствовал себя пьяным и сознавал, что по моим щекам текут слезы.

Земля, моя странствующая Земля!

* * *

Перед тем как мы расстались, чиновник вручил нам ключи и икнул.

– Они от выделенного вам дома в Азии. Теперь отправляйтесь домой. Спешите в ваш чудесный новый дом!

– Насколько он чудесный? – холодно спросил я. – Подземные города в Азии опасны, но, разумеется, вы, жители Запада, об этом не знаете.

– Мы скоро столкнемся с нашей собственной уникальной угрозой для жизни, – ответил он. – Земля вскоре пролетит сквозь пояс астероидов, а Западное полушарие обращено к нему.

– Но мы уже проходили через пояс астероидов во время нескольких последних орбит. Это не очень опасно, разве не так?

– Мы прошли лишь по краю пояса астероидов. Космический флот, конечно, мог с этим справиться. У них есть лазеры и ядерное оружие, чтобы убрать небольшие камни с траектории Земли. Но на этот раз… – Он помолчал. – Разве вы не смотрели новости? На этот раз Земля пройдет прямо через середину пояса! Флот справится с мелкими камнями, а вот крупные…

Во время обратного перелета в Азию Кайоко повернулась ко мне и спросила:

– Эти астероиды очень большие?

Мой отец был одним из офицеров Космического флота, которым поручено отклонять в сторону и уничтожать астероиды. Поэтому, хотя правительство прибегло к обычному замалчиванию этой проблемы в средствах информации, у меня было некоторое представление о том, что произойдет. Я рассказал Кайоко, что некоторые астероиды на нашем пути размером с гору; даже пятидесятимегатонные термоядерные бомбы способны лишь оставить зарубку на их поверхности.

– Им придется применить самое мощное оружие из арсенала человечества, – таинственно прибавил я.

– Ты имеешь в виду бомбы из антиматерии? – спросила она.

– А что еще это может быть?

– Какова дальность полета кораблей флота?

– В настоящее время их дальность ограничена. Отец говорил мне, что она достигает примерно полутора миллионов километров, – ответил я.

Кайоко тихонько пискнула.

– Значит, мы сможем это увидеть!

– Лучше не смотреть.

Но Кайоко все равно посмотрела, и без защитных очков. Первая вспышка от взрыва бомбы из антивещества дошла до Земли из космоса вскоре после нашего взлета. Именно в этот момент Кайоко любовалась звездным небом за окном. Вспышка ослепила ее больше, чем на час, а глаза оставались красными и слезились потом еще больше месяца. После ужасных мгновений этой вспышки, от которой кровь застыла в жилах, снаряды с антивеществом продолжали бомбить астероид. Слепящие вспышки взрывов пульсировали в абсолютно черном небе, словно огромная орда папарацци напала на планету, а она от них лихорадочно отбивается.

Чрез полчаса мы увидели метеоры, за которыми тянулись по небу огненные хвосты, завораживающие своей пугающей красотой. Все больше метеоров появлялось в небе, и каждый проникал в атмосферу дальше предыдущего. Внезапно самолет задрожал от оглушительного рева, за которым последовали еще более сильный грохот и тряска. Решив, что метеорит попал в самолет, Кайоко закричала и бросилась в мои объятия. В тот же момент по интеркому зазвучал голос капитана:

– Дамы и господа, прошу вас, не беспокойтесь. Это был всего лишь звуковой удар после прохождения метеоритом звукового барьера. Наденьте, пожалуйста, наушники, чтобы избежать потери слуха. Поскольку нельзя гарантировать безопасность полета, мы совершим экстренную посадку на Гавайях.

Объявление отзвучало, а я не отрывал глаз от метеорита, гораздо более крупного, чем все остальные. Во мне росло убеждение, что он не сгорит в атмосфере, как предыдущие метеоры. Конечно, этот огненный шар стремительно промчался по небу, уменьшаясь в размерах, и потом врезался в замерзший океан. С высоты десяти тысяч метров мы видели, как маленькая белая точка появилась в месте его падения. Эта точка немедленно превратилась в белый круг, который быстро разрастался на поверхности океана.

– Это волна? – спросила Кайоко дрожащим голосом.

– Да, это волна, высотой более ста метров. Но океан покрыт сплошным льдом. Лед скоро ее погасит, – ответил я, в основном чтобы успокоить самого себя. Больше я вниз не смотрел.

Вскоре после этого мы приземлились в Гонолулу. Местные власти распорядились впустить нас в подземный город. Во время поездки вдоль побережья мы видели небо, заполненное метеорами. Казалось, что целый легион демонов с огненными волосами вырвался из одной точки в космосе.

Мы увидели, как один метеорит упал на поверхность океана недалеко от берега. Фонтан воды не взлетел, белый гриб водяного пара распустился высоко в небе. Под замерзшей поверхностью вода ринулась к берегу. Толстый слой льда застонал, распался на куски и волнами устремился к берегу, будто косяк гигантских, извивающихся морских чудовищ плыл подо льдом.

– Насколько большим был этот метеорит? – спросил я у чиновника, который встречал нас в аэропорту.

– Меньше пяти килограммов, не больше вашей головы. Но мне только что сообщили, что двадцатитонный метеорит упал в море в восьмистах километрах к северу отсюда.

У него запищал наручный коммуникатор. Он взглянул на него и стразу же обратился к водителю:

– Мы не успеем к двустам четвертым воротам. Поезжай к ближайшему входу.

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 13 >>
На страницу:
4 из 13