Мозаика Тоннеля Перехода. Рассказы

Он не ожидал эффекта, который произведет его вполне обычный вопрос.

Женщина отшатнулась от двери, побледнела, как полотно, затем глаза ее закатились, и она сползла по стенке, почти теряя сознание.

«Этого еще не хватало»! – тут уже испугался и Макс.

Подхватив ее на руки, потащил к ближайшему кожаному дивану. Благо, людей здесь было сейчас мало, вроде никто не обратил внимания на случившееся. Тело Чини казалось Максу нереально легким, словно из легкой ткани. Лицо ее стало вдруг по-детски спокойным и на нем появилось выражение какой-то беспомощности. Макс подумал, откуда в этой женщине подобная странная хрупкость и трогательность? Этакая принцесса-уборщица.

Щеки Чини слегка порозовели, она открыла глаза, взглянула Максу в лицо. И тотчас ее большие карие глаза наполнились влагой.

– Ой, я кажется…

– Ничего, ничего, – как можно мягче проговорил Макс. – Это я виноват. Напугал вас.

Женщина быстро встала. Но от этого рывка у нее, видно, закружилась голова. Она снова побледнела. Макс подумал, что она снова может упасть в обморок. Поднял с пола оброненную кем-то газету и стал обмахивать Чини.

На лице у женщины появилась легкая, едва заметная улыбка.

«И как она работает уборщицей?– недоумевал Макс. – Ведь для этого надо обладать хоть какой-то физической силой».

– Не подумайте ничего плохого…– запинаясь начала Чини. – Она понимала, что должна как-то оправдаться за то, что подглядывала.

– Я… я ожидала, что оттуда выставят контейнер с мусором… Ведь мы не входим туда внутрь. Забираем только то, что оттуда выставляют.

Она с минуту колебалась, затем решилась.

– Однажды они выставили оттуда контейнер… а там я нашла… почти новый ноут-бук. Нет, я не украла его, я ходила, спрашивала у начальства, что мне с ним делать? Мне отвечали: – раз это в мусоре, – можешь взять себе. Но если его будут разыскивать…

Чили внимательно смотрела на Макса. Что-то ей подсказывало, что Максу можно довериться.

– И… и никто его не искал, не спрашивал. Так он и остался у меня. У меня ведь есть сын… купить ноут-бук я ему пока не могу…

– Все в порядке, – отозвался Макс. – Сейчас многие обновляют эту технику раз в год и чаще. Особенно те, у кого есть деньги. А они есть у многих – Макс помедлил, понимая, что теперь удобный случай узнать о ней побольше, – только не у нас с вами. – Он сочувствующе улыбнулся Чини.

Да и, судя по всему, небедная публика тут отправляется в полеты.

И тут внимание Макса привлекла небольшая группа пассажиров. Их было около тридцати человек. Они молча прошествовали мимо них к той самой загадочной, постоянно закрытой двери без надписи. Что было странно – они шли налегке, у них не было ни сумок, ни чемоданов. У Макса на мгновение мелькнул в голове вопрос: «Как можно путешествовать совсем без вещей? Даже если это недолгая командировка, то у людей должны быть хотя бы кейсы, сумки, в конце концов, барсетки с ключами и зубной щеткой.

Группу сопровождала немолодая сухощавая женщина. Макс уже не раз видел эту женщину здесь.

Но вслед за этими мыслями словно мягкая кисточка смахнула всё из его сознания. И он переключился на Чини.

Давайте, я вас провожу, – предложил ей Макс. Ему показалось, что ей по-прежнему нужна его помощь. Чини не отвечала, пристально глядя вслед проходившим мимо людям, думая о чем-то, полностью поглотившем ее внимание.

Василиса Ивановна знала эту часть аэропорта как свои пять пальцев. Даже с закрытыми глазами могла бы пройти сквозь многолюдную толпу в фойе – в «свой» отсек и свой терминал, в эту дверь без надписи, куда она обычно приводит группы.

Вот и теперь, как всегда, без проблем и лишнего внимания окружающих Василиса Ивановна со своей группой, – уже третьей за этот месяц – проследовала в «свой» терминал, – никем не замеченная, никем не учтенная.

Хотя, утверждать, что ее группа сейчас никем не была замечена – было бы не совсем верно. Та молодая худенькая женщина с большими черными глазами смотрела на них вполне осознанно. Да, она из «видящих». Пожалуй, из тех, кто уже готов к Переходу. Почему она не с ними – Василиса Ивановна не могла сказать. Что-то наверно крепко держало эту женщину в «этом» мире. Да и не ее, Василисы, дело – решать за других, – кому в какой мир податься.

Когда женщина будет готова – сама присоединится к ним.

Еще с десяток лет назад Василиса Ивановна Гашич, бывшая журналистка, затем, швея, затем, массажистка, затем… да, какая разница, что было в «той» жизни, – и не предполагала, что вскоре станет переходчиком.

Она вспомнила, как неделю назад один из сотрудников аэропорта, – совсем парнишка, видно, новенький, – неожиданно наткнувшись на Василису, выходящую поздно вечером из «своего» терминала, спросил: «А вы, простите, кто?». Она, особенно не думая, ляпнула: «переходчик». «А, переводчик» – машинально повторил парнишка себе под нос. Невозмутимо кивнул ей головой и удалился.

Василиса Ивановна привыкла к таким казусам, порой даже сама их провоцировала. На прошлой неделе дама в визовом отделе, помогая заполнять анкету, так и записала в графе: профессия – Переводчик.

Как правило, всем ее визави всегда слышалось одно и то же, так что Василисе не нужно было напрягаться, придумывая себе статус. Все равно потом всё словно мягкой кисточкой стиралось из памяти ее собеседников, равно как и сам образ Василисы.

Порой и сама Василиса ощущала на себе действие этой мягкой кисточки в сознании. Всё, что находилось за пределами ее нынешнего понимания – безболезненно стиралось из сознания. Возможно, когда-нибудь потом, всплывет неожиданным невероятным открытием?

Да, уж такое теперь время. Время Великого Перехода.

О том, что это время, о котором столько было говорено современными Кассандрами, уже давно наступило – догадывались не все. А только те, кто к этому уже был ГОТОВ.

Дверь зоны ожидания закрылась за ними. Сегодняшняя группа была не самой большой. Но теперь казалось, что вся эта зона заполнена. Зал был похож на обычный зал в зоне ожидания перед посадкой на самолет: ряды мягких кожаных кресел. И, естественно, безбрежный небесный простор за огромными окнами. «Почему-то здесь никогда не видно через окно взлетающих самолетов», – подумалось ей. Однажды даже, подойдя к окну во всю стену, Василиса незаметно поскребла ногтем по стеклу. Не антураж ли? Но, похоже, это было обыкновенное стекло. Хотя при этом – никаких взлетающих или выруливающих на полосу самолетов за окном, один лишь гладкий серый асфальт внизу, и над ним – безмятежно-безбрежный чистый небесный простор.

Сейчас в этой зоне ожидания стояла странная обезоруживающая тишина.

Люди молча рассаживались в кресла.

Перед отправкой в другие миры, им нужно было сначала настроиться на них, свыкнуться с ощущением неизбежных огромных перемен. А также осознать всю ответственность своего шага. Прочувствовать сам процесс ухода из старого мира в другой, иной. Вернее, в иные. Потому что, миров, в которые люди уходят теперь, как выяснилось, на самом деле множество.

– В какой город летите, – спрашивала когда-то кассирша.

– В Лондон… нет, простите, мне, пожалуй, в Париж…

Здесь теперь никто никуда не продавал билетов. Ты сам выбирал, где и как ты теперь будешь жить.

Василиса шла меж кресел, вглядываясь в сосредоточенные лица людей. У всех ли есть наушники? Тяжелые, словно у летчиков, стартующих в самые верхние слои атмосферы, наушники лежали на каждом кресле. Каждый из «путешественников» должен был, надев наушники, найти музыку «своего» мира. Музыку, вызывающую в душе их особый резонанс. Людям предстояло определиться, куда им нужно отправиться? Музыка – подсказка, пароль, настройка. А, вернее, и то, и другое, и третье…

Присутствующие, надев наушники, полностью погрузились в свои ощущения.

Василиса, убедившись, что все заняты своим, тоже надела наушники. Да, эту музыку, вернее, подборки произведений великих, или просто популярных музыкантов мира, она уже слушала, и не раз. Почти все эти творения находили отклик в ее душе. И даже шансон, и даже попса… В каждом из этих произведений была в той или иной мере заключена искра божья, пускай, порой, даже самая маленькая.

Незаметно для себя она погрузилась в воспоминания.

Ясно увидела ту площадку в переходе метро на перекрестке между двумя станциями, где она повстречалась со своей первой группой.

Обычно минуты через три после одновременного прихода сюда поездов разных направлений, площадка пустела, и здесь оставались лишь те, кто назначил здесь встречу. Да, это было замечательно место для встреч, выходы с площадки вели на две разные станции, людской поток всегда был «проточный». Можно было взять, да и нырнуть в один из выходов, успевая в последний момент на ближайший поезд.

Откуда Василиса узнала, что это было не просто место для случайных встреч? Откуда-откуда… «Оттуда»!

Порой, пробегая мимо, и встречаясь взглядом, оставшимися на площадке после того, как рассасывался основной поток пассажиров, она чувствовала необъяснимое родство с ними.

«Мы все одной крови…»

И однажды… она осталась там, с ними. Словно кто-то подсказал ей это…