Призыв – дело серьезное. Огонь моих крыльев

– Это не волки! – Люсиль поворачивается к нам. – Это…

И тут же почва прямо позади нее взрывается фонтаном…

Люсиль, зажмурившись, делает рывок вверх по склону, стремясь уйти подальше от опасности. Она не видит, что творится позади нее. Несется на инстинктах так, что пятки сверкают, спасая себе жизнь. Хорошо, что она босиком, а не в туфлях, иначе уже попадалась бы. Рука провидения, не иначе, заставила красотку снять любимую обувь. Змея отстает, борясь с двумя такими же тварями, но две других продолжают скакать за блондинкой, ощутимо сотрясая землю.

Навстречу Люсиль, оглашающей окрестности истошным визгом, выскакивает один из боевиков. Подхватив ее одной рукой поперек тела, выдергивает почти из разверстой пасти некролягушки и одновременно выпускает огненный шар прямо в эту самую пасть. Мощным рывком поднимается на вершину холма и буквально вбрасывает Берки в строй за наши спины мне в объятия. Остальные боевики тут же смыкаются, готовясь отразить удар.

Придерживаю Люсиль, помогая ей устоять на ногах. Чувствую, как блондинку сотрясает мелкая дрожь и невольно кошусь на монстров, которые тяжелыми прыжками приближаются к нам. Двух оставшихся, похожих на раздутых жаб, чудовищ боевики за мгновение превращают в прах. Действуют парни слаженно. Вроде бы пока им и не нужна наша помощь. Только лягушки-переростки далеко не единственная наша проблема. И то, что эта проблема пока далеко – хорошо. А вот то, что она не единственная, и скоро будет близко, не очень…

Сглатываю слюну, вглядываясь в происходящее у подножия холма. Туда в низину ломанулось стадо овец, убегающее от волков. Но теперь от него почти ничего не осталось. Пропали белые облачка на четырех ножках. Да и пейзаж вокруг больше не умиротворяет…

Холмы уже не радовали веселой зеленью, а небо приветливой голубизной. Даже трава куда-то исчезла, оставив под ногами черную, словно выжженную землю. Сумерки превратились в ночь, а сквозь затянувшие небо мрачные облака зловеще проглянули три луны.

Белые как снег овечки, которых мы только что жалели, как оказалось, вовсе не погибли. Они посерели, многократно размножились, превратившись в жутких монстров и, теперь с аппетитом доедали волков…

Не выдержав такого непотребства, один из обглоданных наполовину хищников психанул, поднялся на костлявые ноги и расшвырял пирующих его плотью. Задрав к небу морду, он издал такой душераздирающий вой, что резко захотелось посетить уборную. Так. На всякий случай. Во избежание конфуза-с.

– Их стало вдвое больше! – в ужасе просипела Люсиль, снова хватая меня за руку. Ирис! – Ты это видела? Он завыл, и они размножились!

Действительно, всю низину заполнили чудовища. И все точно по команде устремились к нам, точно лавина. Если бы только лавины были способны подниматься по склонам вверх!

– Ох, ты ж! Мать-перемать… – нестройные ругательства разной степени тяжести донеслись со всех сторон.

Я бы тоже с удовольствием выругалась, да только слова застряли в пересохшем от творящегося кошмара горле, а все красноречие отрубило напрочь.

Вездесущий, это все неправда! Не по-настоящему! Такого просто не может быть!

То ли действие «спокухи» внезапно закончилось, то ли она не в силах была мне помочь справиться с обуявшим ужасом при виде такого количества тварей, я не знаю, но уже не чувствую себя такой замороженной, как раньше. Оторопело осматриваюсь по сторонам, понимая, что для нашего маленького отряда лютых клыкастых баранов слишком много. Они нас захлестнут и погребут под своими телами.

На лицах адептов царит растерянность. Похоже, никто не ожидал ничего подобного. В реальности такого просто не могло произойти. Это же полный бред! Чья-то больная фантазия! Иллюзия!

Но отчего же это знание совсем не помогает мне успокоиться? Гляжу на товарищей по несчастью, и понимаю, что никто из нас толком не представляет, что делать дальше. Нас такому не учили. Нам даже не рассказывали про подобное!

На несколько тягостных мгновений отряд накрывает покрывалом безысходности.

Молчавший до этого Ридрих Ронн, погруженный в подобие транса, открывает глаза и негромко командует:

– Пробиваемся к деревне! Там будет легче держать оборону!

Боевики приходят в себя первыми, выстраиваются жидким полукругом между нами и надвигающимся противником. Их всего-то четырнадцать… Еще несколько минут назад, мне казалось, что это слишком много, а теперь я бы от усиления не отказалась.

Не тратя больше времени, мы бежим к деревне по забирающей вправо тропе. Стадо при этом остается слева, а навстречу чудовищам, даря нам лишние мгновения жизни, летит град из огненных шаров, белых и голубых молний, водяных смерчей и воздушных лезвий, выкашивая целые просеки. Но места павших тут же занимают новые твари, и вся буро-серая масса нежити стремительно приближается к нам.

Пять минут? Две? Сколько осталось, прежде чем они налетят и сомнут?

– Щиты! – ревет боевым горном Ксан Крайтон.

Вот же луженая глотка! Но команда излишняя. Вокруг нашего отряда и без того уже мерцает прозрачная завеса защитного полога – то артефакторы с перепугу расстарались.

– Это нежить! И волки, и остальные тоже! – орет на бегу, дергая меня за рукав, слегка пришедшая в себя Люсиль. – Точно нежить, я проверила!

Ее глаза сверкают так лихорадочно, словно она попала на распродажу брендовых шмоток.

– Гас? – окликаю я Тамбертона-Экрю.

– Знаю. Чувствую. Ну теперь знатно повеселимся! – тон, которым некромант это произносит, совершенно не отражает ни радости, ни предвкушения. Скорее это сарказм. – Дайте нам несколько минут на подготовку.

– Тряпки, не высовываться! – предупреждает от необдуманных действий Ксан, боевики которого движутся параллельно нашему отряду, продолжая осыпать чудовищ магическими ударами.

В этот раз наш командир даже не старается сдержать язык, но никто и не думает спорить или обижаться.

– Не путайтесь под ногами, – со всей серьезностью ему вторит Луардэ. – Зашибем!

И действительно зашибут. Ни проклятийники, ни остальные не приспособлены к бою со столь многочисленным противником. Не умеют воевать в строю. Да и некромантов подобному не учат, насколько я знаю. Не пришло бы такое даже в голову! Во всем Раадриме никто не станет столь по-идиотски тратить драгоценную энергию, чтобы поднять армию мертвых или хотя бы одно кладбище. Слишком бестолковое и неэффективное занятие, тем более что всех дохляков тут же и спалят…

А наши дохляки горели как-то плохо. Чума на воспаленный мозг того, кто выдумал эту сумасбродную фантазию!

– Стоять! – ревет Ксан, и все останавливаются раньше, чем понимают причину.

Дальше хода нет. Отрезая нас от цели, с гребня холма нам наперерез спускаются несколько чудовищ. Их длинные гибкие тела стремительно и ловко двигаются. Несколько боевиков во главе с Крайтоном переключаются на них. Запуская очередную молнию в нагло вырвавшегося вперед некрокота размером с корову, с чересчур длинным телом и почерневшими клыками, Ксан отмечает:

– Эти не такие, как те. Чую, скоро опасных гостей у нас поприбавится. Некросы, уже есть идеи?

– Сейчас будут! Дайте время, чтобы подготовить ритуал, – отвечает ему Тамбертон-Экрю.

Оценив то, что на нас надвигается, Гас подзывает ближе коллег по цеху, и некроманты начинают совещаться. Мы с одногруппниками растерянно переглядываемся, пытаясь сообразить, сможем ли и мы действительно что-то противопоставить такому противнику, но вот так сразу ничего не приходит в голову.

– Отставить! Не тратьте попусту магию! Приготовиться к ближнему бою – ревет Ксан на своих, останавливая разошедшихся боевиков. – Держать оборону! Стоим насмерть. За императора!

И тут на нас накатывает первая волна, состоящая из самых быстрых и легких. Твари так близко, что я могу в подробностях их рассмотреть. Меня отделяет от ближайшего чудовища лишь затянутая в кожу спина малознакомого парнишки с факультета боевиков и тонкая пелена магического щита. Как не убеждай себя мозг верит в реальность происходящего. Хочется истошно визжать, и… жить!

– За Тенидар! За императора! – горланят парни, нанося удары.

Среди прочих особенно выделяется голос Луардэ. И меня пробирает. Я вдруг понимаю, к чему все эти боевые кличи. Почему боевики всегда так шумят. Это очень подбадривает в критический момент, помогает собраться, почувствовать единство и плечо товарища. Осознать общность цели. Их всего лишь четырнадцать, против бессчетного противника, но они и не думают отступать, грудью защищая остальных.

– Нежить больше прочего, боится огня! Надо призвать огневиков! – приходит мне в голову идея.

Ухватившись за задуманное, рисую в воздухе круг призыва, но… Никто на мой зов не отзывается. Совсем никто.

– У меня не получается! – подтверждает мои опасения Люсиль.

Лишь двое наших призывают огненных духов, да и то с трудом и только потому, что это их фамильяры. Остальные остались не у дел. Похоже, возможности призывателей здесь сильно ограничены, и это открытие совершенно не радует, ведь нам говорили, что магия работает так же. Сражение в самом разгаре, а мы вынуждены просто наблюдать и бездействовать.

Собственная несостоятельность ударяет по самолюбию, но рефлексировать некогда. Вокруг творится полный армагеддон! Визжат и ревут погибающие монстры, орут и рычат боевики, нанося удары. Пахнет дохлятиной и горелым мясом. Вонь такая, что в ужасе сжимается желудок, грозя вывернуться наизнанку. Ближний бой – это страшно. Вооружены парни только тем, что могут создать силой собственной магии, но на их лицах улыбки, похожие на звериный оскал. И ни грамма страха в горящих боевым азартом глазах!

Не в силах на это смотреть, оглядываюсь на Ридриха, который по-прежнему держится рядом с проклятийниками. Император снова стоит, прикрыв веки, и не шевелится, погрузившись в себя полностью. Прохожусь по бледным лицам артефакторов, которые напитывают своей магией щиты.

Они разделились на две тройки. Три парня – генерируют внешний контур, и две девушки, среди которых и Энн Финч, и еще один паренек держат второй – внутренний сразу за их спинами, дополнительно прикрывая Ридриха. Рядом с императором хмурые проклятийники. Похоже, они, как и мы, они пока не у дел, но губы Гейл беспрестанно шевелятся, а в глазах отражаются фиолетовые всполохи. Похоже, подруга не оставляет попыток проклясть тварей, или что-то просчитывает.