Голод. Одержимые

Проклятые держатели мертвых душ.

Они дают денег, прекрасно зная, что большинство не сможет вернуть и половины.

Они угрожают. Они могут совершить насилие или даже убить.

Догадывается ли Василиса с какими уродами она связалась. Понимает ли, кто такой ее любимый Макарушка.

И Данил.

Он, конечно, ничуть не лучше. Даже хуже, ведь именно он управляет выбиванием долгов. Как ищейка рыщет по подворотням Москвы в поисках своей жертвы.

А когда не может добиться своего, подключает Макара.

Перед глазами Паши тут же вспыхивает картинка, как амбал пришел в их комнату общежития, когда Вероника спешно собирала сумку. Она хотела сбежать.

Он просто взял ее за волосы, не обратив внимание на крики боли и помощи, Пашу пихнул в сторону, а ее оттащил в машину, бросив туда как тряпку.

А что будет, если Вася однажды не устроит Макара? Навлечет на себя его гнев? Ее ждет такое же обращение? А если влюбится в другого? Ее ждет бетон, как в фильмах?

Паша вздрогнул, когда услышал, как перестала шуметь вода в душе.

– Надо сваливать, – пробормотал он сам себе, закрыл дверцу, схватил свои вещи, подобрал носки и в прыжке рванул из квартиры.

Возможно, стоило сменить общежитие и затаиться, чтобы больше не сталкиваться с миром этих ублюдков.

Осталось убедить в этом Ваську, которая похоже совсем ушла в мир своих романтических грез.

Глава 7. Василиса

Решение принято. Я просто стану жить как раньше. Макар станет приятным воспоминанием и не более того. Макар. Макар. Так легко все решить для себя. Но так трудно перестать, как дура ждать смс. Гипнотизировать экран и каждую минуту обновлять Телеграм.

А вдруг завис и я пропустила сообщение?

Одно его «вернись» и все бы обещания, решения я собрала в один бумажный комок и с веселым визгом отбросила в сторону, стремглав помчавшись в любимые, такие жесткие руки.

Они умели быть нежными, а умели причинять боль. Но, наверное, в голове совсем помутилось, потому что даже удар его руки, даже отметина, расплывающаяся синим пятном на лице, кажется мне романтичной.

– Надо лечиться, – говорю я сама себе, осматривая в зеркало опухшую от жестокой мужской руки щеку. Про боль от удара об стол можно не заикаться.

– Я так и знал! – вскрикнул в почему-то мятой футболке Паша, появившись в двери комнаты, и подлетел ко мне, поворачивая к себе и осматривая. – Этот ублюдок избил тебя. Я позвоню…

– Паша, – убираю руки друга и смеюсь с его такой бесполезной заботы. – Ну расслабься. Это просто синяк.

– С этого все и начинается. Синяк, порез, сломанные ребра. Ты знаешь, что побои в семье самая распространенная причина разводов? Статья в конституции…

– Оставь свою юридическую чушь для будущих клиентов, – взмахом руки прекратила я его стенания. Сколько можно. Как будто я тупая и ничего не понимаю. – О какой семье ты говоришь? Все. Баста. Теперь точно.

– Уверена?

– Я-то может и нет, а вот Макар все решил.

– А если позовет обратно? – поднял брови Паша и взглянул на столик с женской косметикой. Благо у Вероники было все, что нужно, чтобы замазать синяки.

– Пойду, – пожала я плечами. Как будто он ожидал услышать другой ответ.

– Вот и дура! – отрезал он, а я тут же раскрыла рот, чтобы защититься. Тем более в моем не остывшем от возбуждения мозгу всколыхнула злость и обида. – Я рад, что он тебя бросил.

Резкий неосознанный взмах руки и Паша уже летит на кровать, что была за его спиной.

– Не смей говорить так! – слышу сквозь шум в голове свой рваный крик и утираю выступившие злые слезы. – Ты ничего о нас не знаешь! Ты не знаешь, как я его люблю! Как он любит меня!

Паша уже вскочил и хотел высказаться, но в дверях появились Даша с присвистнувшей Вероникой, и он умолк.

– Да делай ты что хочешь! Когда сдохнешь, не жди, что я приду на могилку, – рявкнул он, отвернулся, резко вытащил у Ники, как всегда одетой в мини юбку, сумку. Забрал оттуда пачку сигарет и как ошпаренный выскочил из комнаты.

А я села. Плюхнулась на стул, понимая, что впервые повысила голос на друга. Впервые услышала крик от него. Впервые сорвалась с катушек.

Может он и прав. Все к лучшему.

Потому что мозг кипит от возбуждения, словно у него забрали какой-то важный элемент, отвечающий за равновесие. Палку, на которой я балансировала между безумием и рациональностью. А палку эту поставил своим появлением в моей жизни Макар, теперь так легко выбивший ее у меня из-под ног.

– Смотрю у кого-то голос прорезался, – смеется Ника, смотря в след Паше, скидывает свои шпильки, подходит и осматривает мой синяк.

Вот от кого точно не будет вопросов. Ей не привыкать к побоям. Она привыкла общаться с не очень нежными парнями. И порой сама выводила их на эмоции, чтобы получить от секса максимум удовольствия.

– Что он сказал? – тихо спросила Даша, продавливая кровать своей пухлой попой. Она сложила локти на своих безразмерных штанах, подперла подбородок и наблюдала, как макияж творит чудеса с моей кожей.

Я пожала плечами.

– Что отправит меня в Америку, если я буду дурить.

– Так может он всех отправит? – развязно предложила Ника и рассмеялась. – Я бы не отказалась попробовать на вкус х*й американца.

Мы с Дашей переглянулись и прыснули со смеху.

– А еще афроамериканца, индуса, китайца, и еще пол сотни национальностей, – загибала пальцы Даша, а я только радовалась, что могу окунуться в эту вот девчачью атмосферу, которая поможет мне немного приглушить боль потери.

– Ну а что мне делать? Сидеть и ждать, когда великий и ужасный Марк Синицын соизволит обратить на меня внимание? – бросает она взгляд на тут же насупившуюся Дашу.

– При чем тут Марк? – сразу ощетинилась она, поджимая пухлые губы, и вскочила с кровати.

Пробуравила взглядом спину Ники, с которой вообще неизвестно по какой причине сдружилась и прошла к единственной книжной полке.

Там она стала демонстративно рыться в финансовой литературе.

– Моя влюбленность, над которой ты так любишь глумиться никого не касается. Я же не хожу за ним с транспарантами. Я тихонько сижу.

– А может быть пора действовать, – повысила голос Ника. – Посмотри на Васю…