Невеста миллионера

– Ты, русская дрянь, поиграть со мной решила?

Разворачиваюсь, сбежать пытаюсь, но поздно, он берет меня за локоть, сжимая до сильной боли, а кричать я боюсь, чтобы внимания не привлекать. Мне еще работать здесь.

И снова ошибка, потому что через мгновение Ильдар заталкивает меня в темное помещение, очень узкое, судя по всему, подсобка для уборщиц. Света нет, а он прижимается ко мне всем телом.

– Все вы такие, недотроги. Ведете себя как целки, ждете, а на деле продажные шалавы. Хочешь быть единственной любовницей? Так и будет. Давно надо было тебя поиметь. Доказать, что ты никто и не имеешь права мне отказывать. Вы все просто скот. И разговор с вами должен быть короткий, – слышу треск юбки, пока вырываюсь и замахиваюсь снова. Но он толкает меня так, что я бьюсь затылком о стену и сползаю по ней. Рядом обнаруживаю палку, дергаю ею, но он пинает ее, хватает меня за волосы и не дает подняться.

– Открой рот, дрянь, прими своего хозяина, – страха нет. Лишь отвращение к запаху, который распространяется вокруг меня. И уже знаю, что сделаю, если не смогу отбиться. Возможно, я даже умру, но и у него не будет шанса заиметь новых детей.

Именно в этот момент подсобка озаряется светом, а в проеме возникает высокая фигура владельца «Глума». Щеки тут же начинают гореть огнем, потому что на его лице все написано. Отвращение. Оно буквально пронизывает меня, делая почти беспомощной.

– Вон отсюда. Оба. Пока я охрану не позвал.

Ильдар, застегивая ширинку, сбегает, а я остаюсь под обстрелом острого осуждения. Может быть, стоило закричать? А сейчас стоит сказать правду.

– Я бы никогда… Он сам.

– Расскажешь это другому работодателю. Как фамилия?

Сглатываю слезы, думаю о последнем шансе соврать. Хозяин точно не знает всех поименно. Но уже поздно. Забегает Ольга.

– Ева!? Вот же дрянь! Простите, Марк Сергеевич. Она больше не появится здесь. Чего ты стоишь!? Выметайся. И Айдарову своему скажи, что его мясо нам больше не нужно.

– Марк Сергеевич, можно я поговорю с Дарьей Александровной? – я не могу потерять эту работу. Не могу.

– К Даше вообще не подходи, – рычит Марк Сергеевич. – Пошла вон.

И я, прикрывая порванную юбку, иду забирать вещи, краем глаза замечая Харитона. Он все видел. Он тоже думает, что я зашла в подсобку добровольно? Впрочем, надо было закричать. Теперь его мнение меня интересует меньше всего.

Я не люблю плакать, но сейчас слезные протоки словно прорвало. Я собрала свои вещи и почти выбежала на улицу. Поплелась к метро, часто оборачиваясь. Надеюсь, Ильдар уехал и не примется заканчивать начатое.

Я уже перехожу дорогу на светофоре, как ее мне перегораживает черная иномарка. В ее сторону сразу несутся проклятия прохожих, а я смотрю в открывшуюся дверь. Харитон сидит на заднем сидении и смотрит на меня.

И понять его взгляд сейчас невозможно. Он просто обволакивает, не давая мне отвернуться.

Иногда. Иногда я хотела, чтобы наши пути пересеклись. Чтобы он увидел меня, красивую, успешную, влюбился и понял, каким ублюдком был. Но меньше всего я хотела, чтобы он смотрел на порванную юбку, колготки, на зареванное лицо. Чтобы видел меня униженной. Снова.

– Вакансия повара еще свободна. Если, конечно, ты не решила освоить другую профессию.

– Вы так и будете здесь стоять? – заорала мне в ухо какая-то старушка. Это дало мне шанс отвернуться. Он считает меня проституткой. Просто отлично. Как после этого вообще можно сесть в его машину? Войти в его дом. Оставаться с ним наедине.

Но на другой стороне возле своего черного коня стоит Ильдар и смотрит прямо на меня. Уже делает шаг, второй, бежит, и я больше не думаю. Разворачиваюсь к Харитону и, задрав гордо голову, почти прыгаю к нему на заднее.

– Поваром. Я буду работать у вас поваром.

Харитон смотрит на мои ноги, которые я тщетно пытаюсь прикрыть тканью, и с усмешкой кивает.

– Минуту, Генрих, – говорит Харитон и, перегнувшись через меня, закрывает дверь ровно за секунду до того, как в нее просовывается Ильдар. Но я не слышу щелчка, зато слышу крик боли и вижу, как Ильдар трясет свою руку и дует на пальцы. Теперь Харитон спокойно хлопает дверью и кивает водителю, который мне подмигивает. А я прикрываю глаза, чувствуя, словно нахожусь в эпицентре вулкана, который вот-вот должен проснуться. Черт…

Глава 14. Харитон

Еще никогда хруст чужой кости не вызывал по мне столько удовольствия. Еще ни раз в своих мыслях я буду наблюдать, как ломаются пальцы этого черножопого урода.

Меня все еще потряхивало.

Но дело было не в том, что Ева сидела теперь рядом. А в том, что я не мог сжать на затылке ее волосы и ударить как следует по лицу, чтобы никогда, никогда она больше не смотрела в сторону подобных гондонов. Чтобы, только завидев их, бежала со всех ног. Ко мне. Только ко мне.

Скосив взгляд, убедился, что она неподвижно сидит, сложив руки на коленях. В то время как мои собственные буквально дрожали от желания схватить ее и наорать в лицо. Я даже не знал, что могу испытывать подобное желание. Не знал, что желание обладать, подчинить своей воле может быть настолько сильным.

– Мне надо заехать домой, – подает она голос. Тихий. Как обычно. Может она все-таки кричала? Или ее голос настолько не было слышно? Почему она не подала ни одного знака, что ей нужна помощь. Словно была реально готова открыть для другого свой рот.

– Не слышу.

– Что?

– Не слышу. Что ты там мямлишь.

– Мне надо заехать домой, – повторила она медленно, как для умственно отсталого, но все так же тихо.

– Не могу разобрать.

– Мне. Надо. Заехать. Домой! – раздраженно заголосила она, а я не остался в долгу.

– Так какого хрена ты не заорала так же, когда тебе нужна была помощь?! Если ты не хочешь секса, об этом нужно говорить так, чтобы мужик понял и еще долго восстанавливал слуховые перепонки.

– Знаете не понаслышке?

– Я никогда не насиловал женщин.

Она хмыкает, а мне это не нравится.

Я перебираю в памяти каждую, хотя было их бессчетное количество за последние годы. За время, проведенное в ссылке в Америке. И ни одна не сказала мне «нет». По большей части это мне приходилось отбиваться от настойчивого внимания.

– Ты что-то хотела сказать?

– Хотела, – кивает она, поворачивается ко мне всем корпусом и вдруг орет прямо в лицо. – Мне надо заехать домой!

– Да понял я, понял, – улыбаюсь. – Адрес-то какой.

Мы едем на самую окраину города, где ночью ходить весьма опасно. Да и днем может случиться все, что угодно. Именно о таких местах приходят чаще всего криминальные новости. Как такая, как она, умудрилась попасть в подобный район, еще одна загадка.

– Судя по тому, что ты не кричала, когда тебя пытались изнасиловать, ты получаешь от этого кайф?

– А мы можем закрыть эту тему? – выбирается она из машины и спешит в свою хрущевку. Я никогда не боялся опасности, если надо – даже сейчас колесами перееду. Но как она может не бояться находиться в подобном районе. В подобном доме.

Пока ее не было, я много раз порывался найти ее лицо по камерам видеонаблюдения и все о ней разузнать. Но я тормозил себя, понимая, что стоит мне выяснить ее адрес, ждать я не буду. И вместо добровольной работы поваром она станет безвольной сексуальной рабыней.

Главное ей об этом не говорить, сбежит, сверкая пятками. Куда угодно, лишь бы не со мной.