– Перед трудностями. Сейчас штат клиники от силы человек десять. Занят только первый этаж. А если подключить «ГеоФарм», то можно сделать целую сеть.
– Я никогда не боялась трудностей. Но просто… Принимать пациентов я тогда успевать не буду. – Мне нужно за что-то зацепится. Хоть за что-нибудь, боже. Если Таня решила что-то, будет стоять на своем до конца.
– Сможешь, если все организуешь правильно. Мне кажется, этот Левицкий тебе в этом поможет. Судя по тому, что я о нем слышала, с внутренней организацией и тайм-менеджментом у него все в полном порядке.
– Таня, он… Он нечист на руку. Мы были знакомы. И он подставил своих друзей, после чего его выперли из предвыборной компании друга. Самсонова Никиты.
– А, да, слышала эту историю. И заметь вот что. Его выперли, он остался с ни с чем и снова поднялся. Этот человек знает короткие пути к успеху.
– Грязные пути. Это не то, чего хочет Виталий. Он хочет нести людям добро. Счастье.
– За любое добро нужно платить. В любом случае, с Виталей я поговорила.
– Что?
– Вы будете заказывать?
– Мне чай, а этой онемевшей красавице бокал вина. Ей нужно расслабиться, – отсылает она официанта и берет меня за дрожащие руки. Все было так хорошо. Еще с утра было так хорошо. – Диан, расслабься. Я буду рядом. Поверь мне, свое никому не отдам. Тем более деньги. Тем более какому-то Левицкому. Я тебе обещаю, все будет хорошо Ты сама его послушай, он дельные вещи говорит.
Говорит? Послушай?
– В смысле? Когда я должна его слушать?
– Сейчас. Вон они с Виталиком. Выдернул его из лаборатории. Иначе бы сидел там до посинения. Виталик! Мы здесь! – машет она, пока я смотрю в пространство, чувствуя, как оно сужается до взгляда на затылке. И кто сказал, что нужно умереть, чтобы попасть в ад. Порой за грех ад настигает тебя и в жизни. Мой личный ад за моей спиной. И я кожей ощущаю, как плавится в котле каждая клеточка.
– Танюша, Дианочка. Привет дорогая, – целует Виталий меня в щеку. И мне впервые хочется отвернуться. Ощущаю себя жуком, зашедшим на ужин к тарантулам.
– Госпожа Обломова? – металл в его голосе, когда – то казался мне плавленым, текущим по моим венам. Пять лет прошло. Ничего не изменилось, кроме одного. Теперь я жажду это прекратить.
– Диана, ну что за выражение лица? – улыбается Таня так ярко, что глаза слепит.
Виталий садится рядом со мной, а Артур напротив, педантично укладывая себе на колени салфетку. Боже, я ведь даже знаю, что он закажет. Если конечно его вкусы кардинально не изменились.
– А в чем дело? – добродушно интересуется муж.
– Дианочка против твоего успеха, Виталик.
– Не правда. Просто мы договорились не отдавать препарат ГеоФарм-у, – не стала я молчать и ядовито улыбнулась Артуру. – Зная господина Левицкого я не могу ему доверять. И я тебе об этом говорила.
Неловкое молчание, за которое нам приносят вино и чай, а мужчины заказывают лишь напитки, быстро заканчивается.
– Да, мы обсудили этот момент с Артуром, – даже глазом не моргает Виталий. – Он меня убедил что никаких прежних чувств к тебе не питает и заинтересован лишь в продвижении нашего исследования. Я понимаю милая, что мы договорились, но я исхожу из того что лучше для нас всех…
Он ещё что-то лепечет, держит меня за руки, улыбается, а я слышу только шум. Где среди непонятного телевизионного шипения различаю слова «не питает чувств». Прежних чувств. А были, мать его, чувства???
– Диана, – влезает в мою голову Артур, но я не хочу этого. Я не хочу становится зависимой от его голоса, от его взгляда, от его грубых прикосновений и двадцати сантиметров, которые он однажды дал измерить.
– Замолчи, я разговариваю с мужем! И дело не в том, что когда-то мы встречались. А в том, что к своим целям ты идешь по головам, никого не жалея. Дело в том, что я пытаюсь объяснить своим родным, что работать с тобой – это как залазить в пасть к дракону, который в любой момент сожжёт заживо, – высказала я на одном дыхании, на что Виталий чуть сильнее сжимает мою руку.
Я же пытаюсь спалить взглядом Артура, в глазах которого ответный огонь. Так горячий, что жжет в груди.
– Так вы встречались! – смеется Таня и впервые мне хочется попросить ее заглохнуть. – Вот это совпадение. Ясно тогда почему Диана против. Я бы тоже не хотела работать со своим бывшим.
– Вашей клиникой и продвижением буду заниматься не я, – вдруг прерывает Таню Артур, смотря прямо на меня. – У меня есть более важные дела. Я лишь буду курировать.
– Ты так говоришь, как будто все уже решено.
Артур отклоняется на спинку стула, абсолютно расслабленный. Спокойный, словно уже сожрал пару девственниц на обед и ждет нового жертво – приношения.
Я перевожу взгляд на Виталия, лицо которого покрылось пятнами. Это бывает в случае, когда он съедает орехи или, когда ему стыдно.
Он ничего не ел.
– Ясно. Ты меня извини. И вы все. Мне нужно подышать свежим воздухом.
– Конечно, я тебя провожу, – вскакивает Виталий, но я кладу руку на его плечо.
– Не надо, милый. Просто что – то душно стало, – беру я сумочку и ни на кого не смотря, ухожу из ресторана.
Пройдя несколько улиц почти не глядя, я заворачиваю в переулок и прижимаюсь лбом к прохладной стене. Мне даже плевать, что она грязная. Хочется просто убиться об нее, не чувствовать обиды, гнева, злости.
Как? Как ему удалось так быстро вызывать у меня отвращению к людям, с которыми я провела пять лет в согласии.
Конечно внутренний голос шепчет, что и проблем не было, но все-таки…
Из горла рвется стон боли и отчаянья.
И сейчас у меня вариантов не много. Можно снова уйти, снова сбежать, потому что боялась сказать, что больше не хочу быть его вещью.
А сейчас…
Неужели я все такая же трусиха? Неужели я не выдержу, неужели покажу, что слабая?
Неужели дам понять Артуру, что он еще что – то для меня значит?
Телефон звонит, и я вижу на экране Таню. Сейчас важно не показать, как мне больно и плохо.
– Да, Тань.
– Ну че ты? Еще дуешься?
– Нет конечно. Когда я дулась? – мне это не свойственно. – В конце концов это проект Виталия и только ему решать.
– Ну вот и умница. И вообще, нужно показать этому Левицкому, что ты настоящая железная леди. С бывшими только так и надо!
Я очень удивилась ее словам. Я вообще даже немного переживала насчет того, что она узнала.
– Покажу конечно, спасибо тебе.