Жестокий муж

– Я не оценивала, просто никогда не понимала, – дальше говорить не получается, потому что я шокировано наблюдаю, как он сует мякоть хурмы себе в рот. Вроде ведь, меня кормить собирался. – Нет! Нет! Не смей!

Он нависает сверху, нажимает большим и указательным пальцем мне на щеки, заставляя открыть рот и принять удар его губ, как позорный удар хлыста. Он просто толкает в меня хурму, и это дико антигигиенично, антиморально, дико, варварски. Он елозит языком у меня во рту, пока хурма просто не превращается в детское пюре, которое я невольно глотаю с его ядовитой слюной. Он продолжает орудовать языком в моем рту, почти не касаясь меня телом, но я каждой порой чувствую жар, которым он пылает, словно электрическая печка. Я зачем-то еложу по кровати, между ног становится дико некомфортно, а его губы словно прилипли к моим. И я не целую его, ужас какой, я просто жду, когда эта экзекуция закончится.

Он отрывается, и я, наконец, выдыхаю, словно все это время не могла даже глоток воздуха сделать.

– Как насчет манго? Ты же любишь?

– Не смей. Только попробуй!

Он наклоняется, подхватывает зубами кусок с подноса, а я уже жалею, что просто не опрокинула его. Верчу головой, пока он возвращается ко мне, но его пальцы снова на моем лице, а попытка вывернуться, словно гусенице, конается неудачей И вот он снова впивается в мои губы, ловко толкая сквозь зубы сочный кусок манго. Елозит им в моем рту, не забывая помогать себе языком. Я сглатываю кашку, и пока он тянется за виноградом, откашливаюсь.

– Не боишься, что меня на тебя стошнит?

– А я зачем, по-твоему, рубашку снял?

– Чтобы выпендриться своим торсом?

– Ты связана, в полной моей власти, скоро родишь моего ребенка, меньшее, что мне требуется, это перед тобой выпендриваться, – нависает он глыбой, и я уже даже не верчусь, просто принимаю несколько крупных виноградин. Мы раскусываем их на двоих.

Мне сложно поверить, что я могла добровольно лечь с таким в постель Он мне даже не нравится.

А тело…

Тело живет отдельной жизнью, я просто не обращаю внимания на его реакции, на то, как мокрые от поцелуя губы вдруг спускаются на шею, скользят ниже, находят сосок, тут же заставляя его стать твердым.

Я стискиваю зубы, закрываю глаза, отгоняя от себя странные, волнующие ощущения. Я сжимаю пальцы за спиной в кулак, дергаю ремень в нелепой попытке вырваться. А потом вспоминаю, что у меня еще ноги свободны.

Сглатываю, думая, что вреда он мне не причинит, но остановить эту странную ноющую боль внизу живота я смогу.

Я должна.

Но не успеваю поднять ноги, этот псих спускается все ниже, ведет к животу. Господи, ну, что за кара? За что мне это?

Струной вытягиваюсь, не понимаю, зачем он это делает?

Зачем тянется губами к межножью, втягивает запах, словно голодный зверь.

– Как я люблю лизать твою тугую пизденку, просто башка кругом… – какой ужас произносят его губы, грязь и разврат. Даже подташнивает, словно не лежу перед ним, ноги разбросав, а высоко в небо взмываю.

Ноги Саид мои только сильнее разводит, натягивает мышцы, пальцами до боли сжимает ягодицы.

Вскрикиваю, поднимаюсь резко, когда его влажные от фруктовых соков губы вдруг накрывают промежность. Это…. Это отвратительно.

Это не должно мне нравится!

Это просто мерзость! Приторная, словно патока.

И эмоции, которые крутят мою грудь, просто невозможны!

Решение приходит моментально.

Я просто поднимаю резко ноги и зажимаю его шею, максимально сдавливая, чтобы он прекратил свои дьявольские игры, сводящие меня с ума. Если и был в раю змей, то выглядел он как Саид. С его горящими от похоти глазами и губами, которые теперь блестят совсем от других соков.

Глава 14.

Сжимаю ноги как можно крепче. Если сдавить артерию, он отключится. Нужно просто подождать, нажать сильнее. Считаем до десяти и ждем. Раз, два…

Саид вдруг обмякает и полностью расслабляется, теряя сознание.

Я тут же выбираюсь из-под его тяжелой туши, дергаю ремни за спиной, пока они наконец не распадаются, окончательно отпуская меня на свободу.

Тело все еще ноет от странных, пронизывающих насквозь ощущение, и я стряхиваю их с себя.

Это не удовольствие, это просто реакция тела. Даже при изнасиловании многие женщины испытывают оргазмы, но это не отменяет насилие. Грязное, аморальное, неправильное. Это не значит, что женщина должна отречься от себя и посвятить свою жизнь попыткам снова испытать все это. Так и вижу несчастную, которая бегает по подворотням в поисках очередного маньяка или ждет своего из тюрьмы. Полная чушь.

Я быстро натягиваю на себя первый попавшийся широкий наряд, что батареей висят в шкафу, волосы завязываю в косу.

Всего второй этаж, уже темно. Может получиться.

Мне просто нужен телефон. Я позвоню Жданову, и он вытащит меня отсюда.

В крайнем случае можно отцу.

Я стаскиваю простынь и пододеяльником с кровати, дернув так, что тело Саида откатывается в сторону.

Даже странно, что так быстро получилось отключить столь крупного мужчину. Слабак. Наверняка весь его мышечный корсет – накачен стероидами.

Завязываю узлы, привязываю край к тяжелой дубовой кровати, которую я своим весом никогда сдвинуть не смогу.

Бросаю другой край в окно, смотря, чтобы внизу ничего и никого не было. Страх ледяным потоком скользит по венам, но я лишь сжимаю зубы. Лучше ногу сломать, чем тут остаться.

Проверяю надежность и тяжело вздохнув, ступаю на подоконник. Всего второй этаж. Я справлюсь.

Я пойду на что угодно, лишь бы не оставаться тут. Хватаюсь крепко простынь и разворачиваюсь спиной, делаю шаг в бездну. Испуганный вскрик прячу внутрь себя.

Руки горят, как только я оказываюсь висящей на веревке из белья. Съезжаю вниз, обжигая кожу ладоней, стону от страха, вцепившись теперь и ногами.

Спокойно, Дарина. Это просто испытание. Очередное испытание, преодолев которое ты стану лишь сильнее.

Вернешься в свой мир, посадишь Кадырова за похищение и изнасилование. Станешь жить дальше. Забудешь этого психа, забудешь ощущение, которыми искрило тело.

Это просто страхи. Они в мозгу где – то недалеко от удовольствия. Как угодно, но я точно не стану чертовой пленницей, влюбившейся в свое чудовище. Этот шаблон должен обойти меня стороной.

Еще несколько движений, еще пара ожогов на ладонях, и я наконец ступаю босыми ногами на гладкую как кафель дорожку. Скорее всего мраморная. Оглядываюсь, никого. По копчику змеей ползет страх. Внутренний голос не шепчет, а буквально кричит, что поступок крайне глупый и бессмысленный, но и сидеть и ждать в неизвестности я тоже не могу.

Вокруг очень зелено. Не смотря на прохладную осень, здесь температура воздуха кажется почти летней. И это странно, словно я не Ленинградской области, а где – то на море. Тут тебе и зеленые кусты с деревьями и маленькие фонтанчики. Саид сильно потратился на свой дом, но забыл вложить главное – душу. Как и мой отец когда – то.

Я пробегаю мимо нескольких построек. Кое – где даже приходит ползти на коленях. Спустя минут пять добираюсь до огромного отвесного каменного забора. Вблизи она выглядит еще внушительнее. Вдоль забора нет ни одного дерева, зато есть башни с постовыми. Саид бережет себя не худе президента. Недалеко отсюда пост охраны. Там еще больше людей, судя по всему. Шанс конечно маленький, но может они примут меня за служанку и выпустят? Обычно я везучая, так может чудо случится и сейчас?