Атлант и Зевс. Мифы и сказания

Но Зевс уже вечером на пире стал расспрашивать, что он видел и слышал, что там происходило. Гермесу пришлось обо всем рассказать. Зевс поморщился от такого рассказа.

– Ничего, скоро он по-другому заговорит, куда еще денется его спесь, – постарался его утешить Зевс, но сам он вовсе не был уверен и спокоен.

Зевс не собирался возвращаться к прежнему. Никогда больше мир не будет таким, каким он был раньше, если ради порядка надо будет принести какие-то жертвы, то он готов был это сделать. Зевс не думал, что он волновался напрасно, Прометей покушался на его власть. Напрасно он злился и ярился, это Зевс почувствовал, он одинок, ему пусто и скучно без вечного соперника. Почти сразу захотелось вернуть его назад, но он едва удерживался от собственной непоследовательности. Освободить его уже сейчас было бы величайшей глупостью.

№№№№№№№№

Прометей остался в полном одиночестве. Его задору и героизму пришел конец. Все прелести новой жизни Титан ощутил почти сразу. Он почти не мог двигаться. Никого не было в том пустом месте, где он теперь оказался. Он взвыл от ужаса. Но как только первая ярость и обида прошла, он понял, что не сможет примириться со своим тюремщиком.

Утром, когда в муках была проведена первая ночь в горах, прилетел орел. Тогда и начались настоящие муки, когтями он разорвал грудь и стал терзать его печень. И ни рукой, ни ногой не мог пошевелить Прометей. Но это длилось только несколько часов, когда он проснулся на следующее утро, все было на месте. С той поры узнал Прометей, в чем будет заключаться кошмар его жизни в горах, в новом положении.

Птица стала его палачом, он же вечным мучеником. Это открытие заставило его взвыть так, что с горных вершин полетели камни. Прометей понял, что с ним будет, что станется в ближайшие века.

ГЛАВА 15 ПЕРВЫЕ ДНИ МУЧЕНИЙ

Прометей впал в забвение. Только иногда он открывал глаза и оглядывал пустое безмолвие. Ему казалось, что он даже спокоен и невозмутим. Рано или поздно кто-то появится, уж матушка не оставит его в беде – это точно.

Фемида обо всем случившемся узнала от Гермеса. Он рассказал ей обо всем, что случилось с Прометеем. Тогда она решила, что никогда не сможет туда отправиться, хотя Посланник предложил ей навестить его. Она была богиней справедливости, Зевс совершал ужасные поступки, но ведь и Прометей был во всем виноват. Она пообещала, что не станет упрекать Зевса. Она просто скорбно молчала, глядя на него. Эта скорбь Фемиды его страшно раздражала. И хотя он не собирался отказываться от Фемиды, она была ему необходима, но и оставаться рядом с ней в те дни он тоже был не намерен.

Он быстро начал скучать без бесед с нею. Но и сама Фемида нуждалась в общении с ним.

Гера внимательно следила за ними со стороны, тайно ревновала мужа к Фемиде, она не понимала, как можно простить его за то, что он сделал с ее сыном, почему он сам терпит ее молчаливые укоры и не расстанется с нею.

– Неужели ее чувства так сильны. Обычно ко всем своим возлюбленным он относился легко и просто, проведя с ними ночь, забывал о них, словно их не было больше. Но здесь были особые чувства и отношения.

Гера не выдержала, и появилась перед своей соперницей.

– Они считают тебя богиней справедливости, но мне так странно слышать это теперь, – размышляла она вслух, пристально разглядывая Фемиду.

Та молчала.

– Разве ты не ведаешь, что он сотворил? – говорила она, – но ты ведь даже за сына не заступилась.

– Он не младенец, я много раз предупреждала его, чем кончатся все эти игры. Он сам выбрал свой путь, решил, как ему поступить, вот и получил то, что получил.

– Но он твой сын.

– Он отверг мою защиту.

– Часто молчание бывает выразительнее слов, и любой истерики, думаю, Зевсу есть что сравнивать.

Камень был брошен в огород самой Геры, ей нечего было на это ответить. Она ничего не ответила, повернулась и пошла прочь. Гера убедилась в том, что Фемида не так безобидна, как казалась, и ничего не оставалось, как только терпеть ее рядом.

№№№№№№№№

Зевс чувствовал, что в глубине души Фемиды оставалась страшная обида, просто она боролась с ним по-другому. Для богини те дни сделались настоящим кошмаром.

Но и Зевс потерял сразу не одного, а двух очень близких людей, и повинен в этом был сам, надо было поступить как-то хитрее. Общение с Герой заканчивалось всегда скандалом. Он избегал, как мог, любого общения.

Чаще всего при столкновении с ней Громовержец молчал. Никто ничего не смог бы возразить.

Зевс все время решал проблему, что же ему делать – тайно ли освободить Прометея, а он поклялся водами Стикса, что не сделает этого, или забыть о нем и жить и править дальше, запретить даже имя его произносить.

В конце концов, он остановился на последнем. Даже в глазах любимой Фемиды он оставался тверд и непреклонен. И никто бы не посмел идти против него.

Однажды Зевс узнал от Афины, что Фемида собралась с духом и отправилась все-таки к своему сыну.

Она увидела знакомые места, но совсем другими глазами теперь смотрела на все, что видела. Над головой богини парил орел – тот самый, она прекрасно знала, что там происходит, зачем он прилетел. Он только что завершил свою трапезу, казался особенно сильным и могучим.

Она же увидела истерзанную грудь своего сына, поняла, что произошло, о чем ее пытался предупредить Гермес.

Тогда забыв обо всем, что она обещала, она и поведала ему главную тайну Зевса, чтобы и у него было оружие против Громовержца.

Прометей едва очнулся, едва расслышал все, что в отчаянии она говорила. Фемида произнесла заветные слова и казалась спокойной.

– Ты должен рано или поздно ею воспользоваться, дай мне слово, дорогой, что так будет. Я должна вернуться, здесь от меня слишком мало проку, – говорила Фемида. Прости меня, но если я от него уйду, будет еще хуже, тогда я не смогу тебе помочь.

Прометей только кивнул в ответ. Его мать всегда была мудра.

ГЛАВА 16 ПАН И ГЕРМЕС

А тем временем бог лесов Пан с некоторым запозданием узнал о том, что Прометей встречается со своей матерью. Он почти насильно остановил летящего мимо Гермеса.

– Она поведала ему тайну о Зевсе, – усмехнулся он, – теперь у бунтовщика есть грозное оружие, и кто еще чьим пленником станет – это большой вопрос.

– Но что это за тайна? – удивленно спросил Пан.

– А вот этого я не услышал, она говорила так тихо, что все было бесполезно, Фемида не только мудра, но и хитра.

Так весь мир, пока кроме самого Зевса узнал о том, что есть какая-то страшная тайна.

– Ни я, ни нимфы мои не слышали ни слова, но о том, что она существует, я тоже ведаю, – признался Пан, – она слишком осторожна. Это и станет спасением для ее сына, – заговорщицки произнес Пан.

Гермес только чесал затылок, он никак не мог решить говорить ли о том Зевсу или лучше пока помолчать.

– Ты сам решай, как поступить, – предупредил Пан, – но не делай потом вид, что тебе ничего не было ведомо.

Гермес понимал, что Пан возник не случайно. Молчать обо всем он не сможет, даже если бы и захотел.

Потом, если что-то и приключится, никто на это не обратит внимания, его же обвинят во всех грехах. Потому уже вечером он сообщил Зевсу о тайне.

– Мы должны все узнать о ней, – настаивал Гермес.

– Ты это и сделаешь, и меня не интересует, как это случится, – услышал он в ответ.

Вот уж точно, не надо никогда лезть вперед, иначе тебя же и заставят потом за это расплачиваться.

Конечно, это могло быть только злой шуткой Фемиды, ее местью за все случившееся. Но сразу видно, как был встревожен Зевс, он не верил в такие шутки.