Атлант и Зевс. Мифы и сказания

Разве Зевс не понимает, что найдется еще кто-то такой же могущественный, который свергнет и его самого?

Сын, который поднял меч на отца, будет убит или отправлен во тьму, своим сыном.

– Я не уйду в сторону, – говорил Атлант Титанам, – я стану победителем или сгину без следа, у меня нет другого выхода. Может Зевс этого не понимает, но мне все ясно и понятно.

– Сначала всеми хитростями вырвал Кронос у Урана клятву, – продолжал рассказ Океан, он только улыбнулся, когда услышал слова Атланта, ведь и Кронос, и Зевс говорили точно так же, только потом все вдруг забывается.

Но Уран понял, что свергнут. Ему придется отправить уродов циклопов в Аид.

– Они затевают недоброе, – твердил Кронос, – если мы помедлим немного, – то будем уже бессильны сладить с ними.

Уран и сам что-то слышал о бунте и заговорах, и сын его убедил в том, что так все и будет.

– Хорошо, что есть хоть кто-то способный заботиться об этом мире, мне это делать становится все труднее, – говорил он сердито.

И полетели гиганты в преисподнюю, а старик Уран и не подозревал, насколько он ослабил самого себя, а сыну своему только руки развязал, теперь уже Кроноса не остановить.

Все налаживалось, хотя Кронос видел, что и без Циклопов противников у него слишком много, и они все еще были очень сильны.

Гея порадовалась происходящему, зная, что сын хочет с нею посоветоваться, поспешила в его покои.

Кроносу хотелось понять, чем живет его мать, о чем она думает теперь. Я признался, что мужа своего она готова поменять на любого другого.

– Каждый из титанов, у кого слишком много власти, – говорила она, рано или поздно становится неуправляемым. Бессмертие благо для наделенного властью, но наказание для всех, кто рядом с ним. Они не могут отказаться от того, что имеют, и значит их придется убирать насильственно, когда-то в самом начале мы не думали о том, теперь же придется задуматься..Кронос думал только об отце своем, но о себе, о своем грядущем думать не стал. Слова матери его не насторожили тогда. Она говорила то, что для него было и важно и интересно, вот он и обратился весь вслух, и думал, как сделать так, чтобы она послушалась его, и приняла его план действовать. Все закончится, все будет завершаться одинаково, – размышляла Гея, но в тот час ей хотелось, чтобы хоть что-то изменилось, и исчез ненавистный изменник Уран. Они оба должны были начать борьбу, а там будет видно, что и куда повернется.

Циклопы уже копошились под землей, но больше так Кроносу поступать не хотелось. Это могло вызвать подозрение. И всех врагов, он знал это, можно было перетащить на свою сторону. Вот об этом он и думал в тот момент. И стал он рассказывать всем о проделках отца, неизменно сгущая краски. И все раньше или позднее убеждались, что от него надо скорее избавиться, тогда на земле и настанет золотой век. Они верили Кроносу на слово, разве мог он обмануть их, а за спиной маячила его мать – Гея.

– Я готов к долгой и трудной борьбе, – твердил бунтарь, – я хочу сделать вас счастливыми, даже если мне придется собой пожертвовать и во тьме оказаться, и это меня не остановит.

№№№№№№№№

Атлант невольно вспомнила старого и усталого Кроноса, и никак не мог поверить, что именно о нем ведется рассказ, уж больно он был не похож на того, другого прекрасного и мужественного, каким казался в повествовании. Но старик ничего не приукрашивал, видно так все оно и было, но что же должно было в душе и жизни произойти, чтобы веселый и красивый герой начал пожирать своих детей, едва увидевших свет младенцев.

– Он стал еще хуже отца своего, – услышал Океан голос Атланта, – а так же сказала потом и Гея, когда все это увидела.

– Не все до конца верны себе, – продолжил он свой рассказ, – почти никто не выдерживает испытание властью.

Но тогда он так и сказал, помнится: – Я готов к борьбе, если не оружием, то хитростью, я смогу избавить мир от Урана.

А Урану в те дни не было ни минуты покоя. Ему везде, за каждым углом мерещились враги и заговоры. Никому больше не мог он доверять. Все тревожнее и яростнее взирал он на когда-то завоеванный и полученный в награду мир. Тогда он и объявил о пире своем. Уран забывался только когда слышал веселые голоса и когда слишком много вина было выпито. Гея то с грустью, то с гневом взирала тогда на небеса. Она чувствовала, что ничего больше не волнует и не интересует его. Казалось, что ему самому хотелось только одно – избавиться от надоевшего мира.

ГЛАВА 24 ПОСЛЕДНИЙ ПИР

Все было как обычно, и на этот раз толпа шумела вокруг. Уран смотрел на собравшихся, а в глазах его зияла пустота и печаль. Словно оправдываясь, подчеркнула для себя Гея:

– Все кончилось для него, он просто не хочет этого признать. Вот в этом ему и надо помочь.

Сам Уран свалился и отключился, словно огромная глыба, в сиянии звезд и луны. Если бы он был смертным, то сотрапезники поверили бы в то, что он умер. Но кто-то приказал унести его в покои. Гея последовала за ним, и даже стала заботиться.

На самом же деле она убедилась, что он спит и вряд ли проснется. Кронос по ее знаку, пробрался к ложу отца, никем не замеченный и оскопил его – больше Уран не мог развлекаться и изменять своей женена глазах у всех. Это казалось жестокостью и дикостью. Даже сам Кронос не сознавал того, что творит, и как это потом откликнется в его жизни. Казалось он был одержим и заколдован, наверное,,но от своего не оступился. Кронос пошел до конца.

№№№№№№№№

Уран пробудился от дикой боли, стал реветь так, что облака разбегались в разные стороны и звезды гасли от его рева. Но никого не было поблизости, все, кто совершили с ним это успели убежать, спрятаться, и он не был уверен в том, что такое могла совершить его жена и сын.

Уран видел только одно, он непоправимо изуродован и остается только спрятаться у Никты во тьме, нет у него другого мира – только тьма может окутать и спрятать его позор. По его реву Гея поняла, что долгожданное совершилось, чтобы оправдать и себя и сына, она отправилась туда, где ревел, словно ураган и дикий зверь ее муж. Кто бы еще на такое решился? Она сделала вид, что ни о чем не ведала, понятия ни о чем не имела и стала искренне сокрушаться о жестокости, которая была видна пока только ей одной. Она скрыла от него, что среди предателей-титанов был и его сын. Да и какая разница, кто и что сделал?

В то утро все в мире изменилось. Тайну скрыть не удалось. О бессилии его тут же узнал весь мир. Уран решил незаметно скрыться. Но Кронос пока своих прав на господства не высказывал, он смотрел и слушал на то, что происходит вокруг. Надо было усыпить его бдительность. Для начала Кронос объявил, что он женится на своей сестре Рее. Гея была уязвлена. Она сама хотела возглавлять весь этот мир и руководить и Кроносом и всеми остальными, недаром же все это творилось вокруг. Гея упустила какое-то время, а теперь не могла диктовать свои условия, Кронос был вовсе не так тих и мирен, каким казался до сих пор. Но ведь матери нужно было забыть о предательстве, о том, что она успела натворить.

Уран быстро ушел в тень, а Кронос теперь уже яростно захватил власть, доказывая, что трон не может быть пустым. У него родилось три дочери и три сына. Это было доказательством того, что он состоялся, как отец и наследники появились в мире.

– Я способен иметь наследников и потомство, потому мне этот мир принадлежит по-праву.

№№№№№№№№

Здесь ли еще был Уран, или уже блуждал где-то во тьме, но его больше не было видно и слышно. И хотя все происходило не так быстро, как ему хотелось, но все шло своим чередом. Он был на редкость упрям и упорно шел в те дни к своей цели. Порой ему не верилось, что все получится, но он не сходил с этой дороги и отступать не собирался. На этот раз сами Титаны без Геи и Кроноса решили покончить с двоевластиями. Они ворвались во дворец, пленили Урана и сбросили его в Тартар, решив доказать Кроносу свою верность, получить что-то для себя в новом мире.

Кронос не противился этому, ему было все равно.

Он давно уже перестал бороться, радовался, когда за него решал кто-то другой. Гея дивилась тому, как легко прошло на этот раз насилие. После исчезновения Урана, Кронос гордо и торжественно взошел на трон, и стал упиваться властью, которая на него вдруг свалилась. Ему казалось, что ждать ее пришлось целую вечность.

Опьяняющая страсть верховной власти была для него страшным даром. Тогда он и дал клятву, что непременно удержит ее, чего бы это ему не стоило. Он готов был принести любые жертвы, чтобы не отказаться от такой власти, не расставаться с нею никогда.

– Власть и на самом деле так прекрасна, как ты о том говоришь? – спросил Атлант у Океана.

И Старик и Титан в тот момент, кажется пережили все, что с ними тогда могло случиться.

– Я не испытывал этого на себе, – признался Океан, -потому мне трудно судить о том, как это было на самом деле, но, наверное все-таки прекрасно, я знаю это, потому что наблюдал за Кроносом тогда, он держался за нее мертвой хваткой.

Хотя, наверное, все мы по-разному устроены, Кронос без нее жить не мог, жизни своей не представлял, вот так у него все и вышло. Да и рос и мужал он на небесах около трона Урана, ничего другого не хотел и не представлял себе, что же ему еще нужно было желать, кроме звездного неба? Но в миг его немого торжества и появилась Эринния. Она умела всегда появляться вовремя, – усмехнулся Океан.

ГЛАВА 25 ПРЕДСКАЗАНИЕ

Эринния поднялась на небеса вовсе не для того, чтобы полюбоваться новым Властелином мира.

Она принесла ему дурные вести, ведь с хорошими никто к богам не ходит, нет, только дурные, чтобы потом не оказаться крайней и во всем виноватой. Как только Кронос ее узрел, так и заволновался страшно.

– Что ты таишь, говори, пока я тебя не сбросил в Тартар.

– Бросай сколько хочешь, – усмехнулась она, – только тогда ты не узнаешь самого главного, и не вини меня в том, что случится.

– Говори, и хватит тут загадками кидаться, – не мог удержать своей ярости Кронос.

– Скажу, – согласилась Эринния, – ты погибнешь от руки одного из своих сыновей, впрочем, в этом нет ничего нового, просто к тебе вернется то, что ты сам сотворил, все справедливо, – она нагло усмехнулась.

Кронос рвал и метал, потому что снова услышал о темных делах своих, это не осталось незамеченным, но самое главное не прошлое, а то, что случится в грядущем.

Это известие надолго, если не навсегда должно было лишить покоя новоиспеченного владыку.