Последняя битва Велеса. Мифы и сказания славян

Так все лето и проходило. А потом и вовсе худо стало, перестал молодой князь появляться в лесу.

Не было его и в последние дни, когда все в Пекло на зимовку духи собираться стали. И тут новое дело выяснилось, и Берегиня отказываться стала с ними туда идти.

Черти слышали, как нехорошими словами ругался водяной, отец ее. И им там досталось, и князю, и снова к Яге они за помощью и советом бросились.

– Что она в лесу одна делать станет? – твердили они, ведь замерзнет совсем.

– Хорошо, тащите ее сюда.

– Да как ее утащишь.

Только они бросились назад, как суровый взгляд Яги узрели, и ж неведомо как, но все-таки ее к избушке Яги приволокли.

Впереди шла она, за ней важно шел кот, и смотрели они теперь на прекрасную и такую печальную девицу.

Когда та хотела что-то сказать, о том, что она все одно тут останется, если даже замерзнуть придется. Неожиданно ласково и согласилась с ней Яга.

– Оставайся, и мне и метелице такие помощницы нужны.

– Ты что, – возмутился Баюн, черти заверещали вокруг, – что мы потом с ней делать станет, когда вход в Пекло завалят, куда девать-то ее.

– Ты же зимуешь, ничего, и она останется. Только одно тебе скажу, ты жди его тут, а он тебя там пусть обождет, если бы ты к чужим словам прислушивалась, то знала бы, что князь твой уже давно как там, у Ния, на большее не хватило его. Погиб он в схватке и беседы с Нием ведет.

Недоверчиво на нее дочь водяного смотрела, даже кот не был уверен, что она правду говорит, черти переглядывались. Только так оно вероятно и было, потому и не было его больше в лесу.

И все-таки он решил с Ягой заодно быть.

– Тебе ждать недолго осталось, милая, скоро и живые и мертвые тут для последней битвы соберутся, а твой князь ведь не последним был, вот и он к нам пожалует.

Но последнее он сказал напрасно, видать, не зря Яга на него цыкнула – нечего раньше времени духов баламутить.

Черти незаметно разбежались, они понимали, что та теперь быстрее других в Пекло ускачет, но их волновала уже не влюбленная девица, а то, что кот о последней битве мурлыкал, и, судя по всему не было это никакой сказкой, это точно, вот беда-то.

И судя по всему, вольной и спокойной их жизни конец пришел. Так вот не зная, не гадая все и случиться должно было в то время.

Но что не говори и не делай, странные волнения витали в воздухе, и никуда от них не могли они деться. И только влюбленным ни горя, ни беда не могли никак смутить. Дочь водяного радовалась, что она все-таки увидит своего князя. Он вернется назад, даже если это и будет последняя битва.

Тревоги нарастали, и не было им конца и края.

Глава 13 Горыныч в пещере один. Трусливый дракон

В том последнем мирном году не мог не отличиться и Змей Горыныч.

Так надоело ему с героями всех страстей и мастей биться и махаться, и доказывать им, что хотя они и разной крови, но лучше жить мирно, чем враждовать, что он раньше всех остальных сбежал в свою пещеру высоко в горах. Возможно этого бы никто не заметил, если бы в то самое время не появились в лесу заповедном одновременно Ярила вместе с Вольгой.

И хотя бог страсти драться со змеем не собирался, страсти у него совсем иные были, а вот сын Волхва очень размяться хотел. Да и как он мог от подвига, в судьбе у него записанного отказаться.

Уговаривал его по дороге Ярила:

– И что тебе Горыныч наш дался, да более мирного и непутевого змея и свет белый не видал. Зачем ему убивать нужно.

– А ты мне другого найти можешь? —с вызовом спрашивал Вольга

– Да где же его взять, всех уже порубали давно.

– Тогда и не отговаривай, что я за герой такой буду, если ни одного Змея не уложу? Мне надо позаботиться о том, что дальше твориться будет.

Ярила шел с ним рядом, куда от друга денешься, даже если он невинного Змея рубать собирался, но чтобы этого все-таки не произошло, отправил он филина к Горынычу.

– Скажи-ка ему, пусть готовится к битве с Вольгой, – потребовал Ярила, да так громко, что и глухой бы услышал и мертвый бы поднялся.

И пока погруженный в свои думы богатырь понял, что тот все-таки Змея предупредить хочет, было уже поздно. Филина и след простыл.

Но когда он попрекнуть попробовал своего друга, тот резонно ответил:

– А мы, если такие богатыри с тобой, предупредить должны противника, что сражаться с ним идем, чтобы все по-честному было.

– Что-то мне кажется, что иные у тебя планы, – покачал головой воин. Его обморочить было не так просто.

– Может и иные, только не стоит своего друга в какой-то корысти подозревать там, где ее и близко нет.

Получилось так, как они и ожидали. Там, где на осеннем солнышке недавно Горыныч грелся, и уверял Лешего, что никаких девиц он не крал и красть не собирался давным-давно, там только черти плясали, состязались, кто выше подпрыгнет, и распевали они песенку о том, как Горыныч от богатыря убежал. И очень гордились тем, что и сами в том, не последнюю роль сыграли.

Но и на самом деле безрассудно просто так убивать Змеев, когда такие испытания впереди. Только разве богатырю такое объяснить, ему подавай Змея, и все, хоть ты помри.

Но долго и спокойно спал в ту Зиму Горыныч, сил набирался, потому что от важного дела он увиливать не собирался. Последняя битва – это не баловство с богатырями, которым делам нечего, вот они от жира и бесятся.

Так Вольга и ушел ни с чем, и пыл его до поры и до времени убавился, а песня Змеиная осталась.

Он спрятался в пещере от героев,
Летящих вслед, чтоб подвиги вершить.
Красавец Змей с безумцами не спорил.
Любил он страстно и летать и жить.
И мудрый, знал, что близится расплата
За кровь, когда прольется невзначай.
И говорил: – Они не виноваты,
Страх потеряли вовсе, одичав.

И что им до меня, какое дело,
Ползущий по земле не мог летать.
И радуга на небе отгорела
Пришел Кащей и начал колдовать.
И тут же заносила злая вьюга
Поля и долы, Матушка метель
Поет им песню, и заснул в ту стужу,
Не только мир, но и печальный змей.

Но он проснется, и придет Ярила,